Первая родившаяся мысль предложила прикончить кучера и всех кто находился в телеге, чтобы продолжить путь на собственном транспорте. Благо я не повелся на провокацию и заставил себя еще немного подумать.
Хрен знает, как в средневековье останавливают попутки, но других способов, кроме как вытянуть поперек дороги большой палец, я не знал. Сработало! Рулевой снизил скорость и остановился, опередив меня на два корпуса.
- Привет! – выкрикнул я, пробираясь сквозь поднятую пыль. – Я иду к морю! Вы, случайно, не подкинете меня?
- Добрый день, – кучером оказался коротышка с огромным пивным животом, на плечах которого висела кожаная дубленка, несмотря на температуру в восемнадцать градусов.
- Я иду к морю! Не подвезете?
- Я еду к Маяку, везу смотрителя на смену, – возчик кивнул через плечо. – Могу высадить тебя на развилке, стоить будет тысячу.
Я кивнул. Кучер покопался в своих мыслях, после чего сказал, что деньги списаны. Довольно забавно наблюдать за тем, как деревенский непись, что крутит самокрутки, используя газету и табак, ловко справляется с безналичными транзакциями. Это, как если бы бабушка, что стоит в очереди за пенсией, подсказала мне, как оптимизировать ява скрипт, чтобы увеличить производительность софта.
Деньги уплачены, можно занимать места. Я запрыгнул в телегу и оказался рядом с пацаном в черной кожаной куртке и бандане. Забитая татуировками рука оторвала от губ косяк.
- Йоу! – выдавил он на выдохе. – Дябнешь?
- Ты не непись, да?
- Ща докурю и буду, как непись, – чуваку понравилась собственная шутка и он похихикал, прикрывая рот.
- Что куришь?
- Попробуй! – он протянул косяк. – Знакомый ддшник из Старгорода угощает. Потрясная вещь!
- Нет, спасибо, – я жадно проводил взглядом вполне легальные кайфы. – Ты смотритель маяка?
- Ага.
- Серьезно? И что ты там делаешь?
- Поддерживаю огонь, чтобы проплывающие корабли не сели на мель или не врезались в рифы.
- И все? То есть ты реально сутками сидишь в башне и палишь костер?
- Ага, – очередная затяжка испепелила почти целый сантиметр косяка. Смотритель задержал дыхание, а потом процедил, сохраняя дым в лёгких. – Обожаю свою работу.
- А что в Тизере больше нечем заняться?
- Конечно есть! Но я же здесь не круглыми сутками работаю! В обычное время я, как и остальные, прокачиваюсь, барыжу шмотками и хожу в рейды. А раз в две недели беру что-то вроде отпуска на три дня, запасаюсь травушкой и балдею, глядя на разбивающиеся о скалы волны.
Телега набрала скорость. Скрип колеса сначала просто напрягал, а уже через полчаса превратился в дрель, что миллиметр за миллиметром дырявила череп, пробираясь к мозгу. Ромич, так представился попутчик, еще трижды предлагал разделить с ним курево, ссылаясь на то, что путь предстоит долгий, но я отказался.
…. …. ...
К вечеру телега остановилась перед развилкой. К вкопанному в землю бревну прибили две дощечки. На той, что показывала налево выцарапали: «Вартичи, Холм бессмертных, Маяк», а та, что указывала направо, сообщала: «Сад сожженных камней, Белая пристань, Ущелье гадюк».
- Будешь в этих краях, заходи! – крикнул Ромич с удаляющейся телеги. – Поболтаем!
К тому времени, как я закинул рюкзак за спину и примостил сверху лук, кучер уже потерялся в складках ландшафта, однако разрушающий нервные клетки скрип преследовал меня еще целую минуту.
Я двинул налево. Дорога с выезженной колеёй постепенно срослась в тропинку и пошла в гору. Чем выше я поднимался, тем становилось тише. Вокруг будто образовался звуковой вакуум, и теперь казалось, что даже бесшумные ботинки топают, как лапы бегемота по бетонному полу.
Подъем становился все круче. Подняв голову, чтобы оценить расстояние до вершины, я залип в звездное небо. Макс что-то говорил про возможное сходство Тизера с нашей планетой. По размерам континентов – может быть, но вот звездное небо противоречило его догадкам. На черном ватмане бескрайнего космоса я не нашел всеми известных Медведиц, Кассиопей и Дракона.
Верхушку холма утыкали голубые ели. Встав аккуратным кругом, они напоминали последние сохранившиеся волосы на лысине гиганта. Из гущи пробивалось розовое свечение.
Приготовив лук, я погрузился в колючую чащу, но она закончилась также быстро, как и началась. Забор из деревьев открыл моему взору странную поляну. Травянистая почва под ногами сменилась слипшимся каменным массивом, похожим на застывшую лаву, а среди литого каменного сплава светились красные матовые камни, будто дорожные светодиоды. Перечники!
Ассортименту размеров позавидовал бы любой оптовый магазин. Я бегал взглядом между хрусталиками размером с ноготь на мизинце и монстрами сравнимыми с вазами или трехлитровыми банками.
Ближайший ко мне самоцвет, соотносящийся по размеру с апельсином, наполовину скрывался в каменной поверхности. Ничего не мешало вытащить его. По крайней мере, я так думал...
…. …. ...
Пальцы коснулись слегка шершавой поверхности, и мир окутала тьма. Я будто переместился в другое измерение. Стою в центре вращающегося вихря черной материи, а из перечника в воздух выделяется розовый дым и обретает человеческий облик.
Я протянул руку к вращающейся вокруг массе. Пальцы исчезли в темноте, по телу пробежал холодок. Сумеречные краски, среди которых до этого пробивалась парочка цветных тонов, стали полностью серыми, только формирующийся образ мужчины выделялся на черно-белом фоне.
Тело наполнялось энергией и обзаводилось конечностями будто стеклянная фигура, внутрь которой наливают цветной раствор. Выпятив грудь, передо мной встал викинг – тот самый бесстрашный воин, о которых гласят тысячи легенд. Правая рука сжимала топор, левая что-то вроде нашейного амулета или чёток. Морщинистое лицо усыпано шрамами, из-под густых бровей на меня уставились злобные глаза:
- Это дом моей души! – сказал воин. – Только сильнейший заберет его!
Буквально за долю секунды расположение викинга изменилось, бородатый фантом занял боевую стойку и пнул меня ногой в грудь. Среагировать я не успел, пыльная подошва плетеного лаптя, будто печатный пресс, врезалась в чешуйчатый доспех.
Пролетев метров пять, я почувствовал, как пересекаю кружащую вокруг темную материю. По телу пробежал электрический разряд, после чего видения исчезли, а я нашел себя сидящим на заднице в пяти метрах от светящегося
