Мурашки пробежали у нее по спине.
Осторожно!
Настал как раз тот момент, когда она все портила, проявляя чрезмерную готовность. Но с Джонасом этого не произойдет.
Это только тренировка, напомнила она себе. Но это и ее единственный шанс подобраться к нему поближе.
– Я не буду закатывать скандал, – покачала головой Вив.
Она рискнула протянуть руку и погладить Джонаса по волосам, словно пытаясь успокоить его.
«Это всего лишь тренировка», – сказала она себе.
Но он и в самом деле казался очень расстроенным.
Вив коснулась кончиками пальцев его висков, и Джонас закрыл глаза.
– Это очень приятно, – пробормотал он. – Но ты не должна этого делать.
О нет! Должна. Это было восхитительной возможностью для нее прикоснуться к мужу, причем с самым невинным видом.
– Просто я слишком переживаю, что втянул тебя во все это. Я понимаю, какое огромное одолжение ты мне делаешь, а общаться с моей семейкой очень непросто.
Гладя его по волосам, Вив испытывала величайшее удовольствие в своей жизни. Они были мягкими, густыми и шелковистыми. Она глубже зарылась в них пальцами, и Джонас застонал. Этот стон был удивительно сексуальным.
– Расслабься, – пробормотала она. – Я не думаю, что с твоей семьей трудно общаться. У тебя очень милая мама, а твой дед, да будет тебе известно, вовсе не изрыгает пламя.
– Он подарил нам дом. – Джонас открыл глаза и посмотрел на нее. – С этим связано много трудностей. И не самой меньшей будет его огорчение, когда я буду вынужден вернуть ему его подарок.
Вив пожала плечами, притворяясь, что ей вовсе не трудно дышать, когда он так пристально смотрит на нее.
– Так не возвращай его. И мы можем посетить Корею, как и обещали.
– Вив, – сказал он, садясь в кровати, – ты слишком сговорчива. Разве ты не слышала, о чем говорили за ужином? Чем дольше мы будем продолжать этот фарс, тем труднее нам будет выпутаться. А нам, по-видимому, придется его продолжать какое-то время.
– Ты говоришь так, словно быть женатым на мне – это наказание, – мягко упрекнула его она. – За ужином я внимательно следила за разговором. И я слышала, как слова «Джонас» и «глава компании» были упомянуты в одном предложении. Ты слышал это? Мне это показалось очень хорошим знаком.
– Это хороший знак. Для меня. Но не для тебя. Я теперь буду вынужден использовать тебя, чтобы воплотить в жизнь свои карьерные ожидания. И это может продлиться довольно долго. Не до момента слияния компаний. А до тех пор, пока дед не уйдет в отставку и не передаст мне бразды правления. На это уйдет много месяцев. Может быть, даже год.
О господи! Целый год жить с Джонасом в его потрясающем пентхаусе? Быть его женой? Как сможет она так долго скрывать от него свои чувства? Что еще хуже: чем дольше она будет оставаться рядом с ним, тем сильнее они, вероятно, станут. Разве это справедливо по отношению к самой себе?
Но, с другой стороны, она пообещала ему оказать эту услугу. Как друг. Он не был заинтересован ни в чем большем, иначе давно сказал бы ей об этом. Тренировка – это самое большее, на что она может рассчитывать. И этого должно быть ей достаточно.
– Это, без сомнения, серьезный поворот в событиях. Но я не чувствую себя так, будто ты меня используешь. И я тебя не брошу.
Джонас нахмурился вместо того, чтобы рассыпаться в изъявлениях благодарности.
– Я не могу понять, что ты-то получишь из всего этого. Притвориться моей женой даже на несколько недель уже было большим одолжением с твоей стороны. А теперь это. Ты что, умираешь от рака или что-нибудь в этом роде?
Вив заставила себя рассмеяться. Но не было ничего смешного в том, что у нее не было ответа на этот вопрос. Хотя, в конце концов, это было ее дело, и его это не касалось.
– Ты думаешь, что я перед смертью хочу испытать все радости жизни и быть замужем за Джонасом Кимом – одна из самых больших? Не слишком ли самонадеянно с твоей стороны?
Джонас поморщился.
– Управлять бизнесом непросто, – продолжала она. – Ты знаешь, каково это. Работаешь семьдесят часов в неделю как проклятый. И у кого при таком режиме остается время на личную жизнь? Но мне бывает одиноко. Наша договоренность меня очень устраивает. Никаких обязательств. Никакого давления. И ты нравишься мне. Неужели в это так трудно поверить?
Отлично. Скажи ему только ту часть правды, которая его устроит.
Джонас видимо расслабился и улыбнулся:
– Отчасти. Я так многим обязан тебе. Не уверен, что мое искрометное обаяние компенсирует необходимость делить со мной спальню.
– Да, эта часть не совсем приятная, согласна, – пробормотала Вив, – но мы можем использовать эту возможность, чтобы научиться вести себя в обществе друг друга более непринужденно.
Он напрягся, но Вив чувствовала, что эта идея его заинтриговала.
– Но зачем? Мы уже убедили мою семью. И все прошло намного лучше, чем я ожидал. Нам больше не нужно тренироваться в прикосновениях.
Это ее задело. Ей казалось, что ему нравится дотрагиваться до нее.
– Хотела бы я, чтобы это было правдой, – сказала она с недовольством, чтобы показать ему, что она вовсе не сходит по нему с ума. Хотя это было отчаянной ложью. – Но нам еще предстоит провести с твоей семьей весь завтрашний день. И ты ведь планировал познакомиться и с моими близкими, не так ли? Нам придется притворяться влюбленными по уши еще раз. Меня волнуют сплетни. В конце концов, муж Джой знаком со всеми влиятельными людьми города. Мир большого бизнеса не так велик.
– Нам нужно убедить всех лишь в том, что мы женаты. Никто ничего не говорил о любви.
– Но люди женятся по любви, Джонас. – Она заметила, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на панику. – Разве ты так не думаешь?
– Не знаю. – Он быстро отвел от нее взгляд. Было ясно, что эта
