И теперь ничто уже не смогло бы его остановить.
Оторвавшись от сочных губ, он проложил по шее дорожку из поцелуев, добрался до соска, аккуратно ухватил его губами, дразня и лаская, переключился на второй, наслаждаясь тихим стоном и непроизвольными движениями женских бедер… Даже жаль, что он не в силах растянуть удовольствие. Спускаясь поцелуями все ниже и ниже, он наконец добрался до средоточия земного блаженства, аккуратно разведя ей ноги, чтобы все-таки получить полный доступ, которого ранее был лишен. Пуская в дело язык, он с наслаждением окунулся в райский нектар, убеждаясь, что она так же горяча и жаждет продолжения ничуть не меньше его самого. И как бы ему ни хотелось подарить ей очередной восхитительный оргазм одними лишь ласками, оказаться внутри ее ему хотелось еще больше.
Буквально дрожа от нетерпения, Данте аккуратно ухватил ее за бедра, прижался плотью к ее входу и посмотрел в огромные глаза, чтобы увидеть их выражение, когда он наконец-то в нее погрузится.
Не в силах больше ни о чем думать, Данте подался вперед, наслаждаясь упругой узостью, вонзился на полную глубину и лишь тогда осознал, что мимолетное сопротивление, что он почувствовал, и было ее девственностью. Харпер ощутимо напряглась. Выругавшись про себя, Данте огромным усилием воли заставил себя остановиться, давая ей привыкнуть, вместо того чтобы наброситься на нее со всей жадностью сжигавшего его желания.
– Все хорошо? – прошептал он.
Выдохнув, она сразу же расслабилась и слегка кивнула.
А он, вместо того чтобы сразу же задать ритм, ласково погладил ее по виску, не в силах оторваться от бездонных глаз.
Их первое занятие любовью. И при этом далеко не последнее. И как он только мог так просчитаться, надеясь, что огонь после первого же раза угаснет? Ведь он не только не думал угасать, а лишь разгорелся с новой силой!
– Данте. – Само его тело впитывало едва слышный шепот, как иссохшая земля впитывает долгожданную влагу. – Извини, что так долго сдерживалась. Я… мне это нужно. Так нужно. Нужен ты.
Как и ему. Данте кивнул. Не в силах выразить переполнявшие его чувства словами, он принялся показывать их делом.
Медленно задвигавшись, он тщательно вглядывался в прекрасное лицо, ловя малейшую смену выражения, чтобы подстроить ритм. В конце концов, он еще ни разу не занимался сексом с беременными и не знал, следует ли ему что-либо изменить. Осторожность не помешает.
Судорожно вдохнув, Харпер смежила веки и приоткрыла губы, наслаждаясь заданным ритмом, что казался таким невыносимо правильным и подходящим, что у него на глаза едва не навернулись слезы.
Подаваясь бедрами ему навстречу и заставляя погрузиться еще глубже, Харпер тихо вскрикнула, всем своим видом выражая восторг и наслаждение. И он с радостью был готов предоставить ей то, в чем она сейчас так отчаянно нуждалась. С каждым выпадом все убыстряя темп и погружаясь все глубже и глубже, Данте ощущал ее отклик, а впившиеся в спину ногти лишь подстегивали, добавляя огня бешеной пляске.
Пустив в дело еще и руку, Данте неистово тер ее, все убыстряя и убыстряя ритм, пока она отчаянно не прижалась к нему всем телом, обхватив руками и ногами, и он, больше не в силах сдерживаться, наконец-то достиг разрядки. Они оба достигли.
Немного отдышавшись, Данте легонько погладил ее раскрасневшееся лицо.
– Теперь я, похоже, поняла, из-за чего вся эта шумиха, – выдохнув, улыбнулась Харпер.
Не выдержав, Данте рассмеялся. Он все еще наполовину был в ней, крепко прижимая к себе, смакуя физическую и духовную близость.
Чувствуя себя очень-очень…
Черт!
Данте крепко зажмурился, но чувство и не думало исчезать.
Что ж, похоже, эксперимент завершился полным провалом. Потому что ни одна теория о близости с Харпер Ливингстон не подтвердилась. Одного раза ему и близко не хватило, этот раз явно не сводился к «всего лишь сексу», а завтра они не смогут проснуться друзьями, словно ничего особенного и не случилось.
Да и ощущения превосходства над Кардозой он почему-то не испытал. Он всего лишь хотел получить как можно больше от их отношений и готов был ради этого на все.
Потому что безнадежно влюбился.
Он забрал ее девственность, а она в ответ забрала нечто иное. Его сердце. И теперь он нуждался в ней не меньше, чем в кислороде.
Он любил Харпер. Сам того не понимая, он любил ее уже десять лет. А ведь он даже и не подозревал, что вообще на это способен или что это чувство бывает столь чистым.
Величественную ясность осознания портило лишь столь же ясное осознание случившейся катастрофы.
Впервые в жизни он держал в руках женщину, с которой мог представить длительные отношения равного партнерства. Которой однажды вполне мог бы надеть на безымянный палец кольцо. Например, завтра, потому что зачем откладывать то, к чему они и так все эти годы шли?
За исключением того, что никаких «и жили они долго и счастливо» не будет.
Вместо того чтобы вывести их отношения на новый уровень, он безвозвратно их испортил. Но откуда ему было знать, что возникнут осложнения?
Харпер ласково погладила Данте по лицу, и его сердце болезненно сжалось. Сладко потянувшись, она чертовски сексуально выставила роскошную грудь, и ему следовало бы немедленно в нее погрузиться, чтобы вновь с головой окунуться в физическое наслаждение, потому что это единственное, чего не хватало их отношениям.
Потому что утром она все так же будет беременна ребенком, которого он не хочет и которого она зачала от ненавистного ему мужчины. Да и сама она в любовь не верит. И раньше он полностью разделял ее мнение.
А теперь все изменилось, и ему придется каким-то чудом притвориться, что ничего этого не было и они по-прежнему всего лишь друзья. Потому что обещал. И не один раз. Пройдя через систему опеки, он привык, что его постоянно подводят, и потому сам всегда держал свое слово. К тому же их дружба так много значит для Харпер…
Вот только как очевидное решение поцеловать ее в аэропорту обернулось худшим кошмаром?
Следуя совету Данте, Харпер отмокала в горячей ванне. Правда, она надеялась, что он к ней присоединится, но он лишь улыбнулся и сказал, что у них еще все впереди.
Как всегда. Все потом. Ласками он довел ее не до одного, а до целых двух волшебных оргазмов. Эксперимент увенчался полным успехом, но теперь, когда у нее появилась определенная информация, ей не терпелось продолжить исследование.
Потому что, несмотря на нехватку опыта, невеждой она не была. И знала, что существует много всего того, что в этот раз они не попробовали. Много всего, что ей не терпелось испытать.
Нежась в горячей воде, Харпер запрокинула голову назад и закрыла глаза, отдаваясь во власть образов и воспоминаний. И стоило ей только представить,
