«Но если ты будешь петь, боль будет ненастоящей, – пытаюсь убедить я себя. – Ему будет больно несколько секунд, а потом все закончится. Тебе нельзя запнуться и остановиться, иначе он получит очередную рану. Просто сделай это быстро».
– Прости меня, – говорю я ему.
И тут же Райден вскрикивает. Он падает и корчится от боли, когда его тело протыкают воображаемые раскаленные колья.
Я себя ненавижу. Я ненавижу свои способности. Моя сила предназначена не для этого. Я поступаю гадко, низко, непростительно.
Осмелившись, я прекращаю мучения Райдена, надеясь, что для Вордана этого будет достаточно. Я выпускаю остатки песни в небо, избавляясь от нее. Я больше ее не хочу. Я не желаю иметь к ней отношение. Убирайся от меня прочь!
Этот больной ублюдок смеется.
– Молодец, – говорит он и записывает в пергамент еще что-то. Хотела бы я вонзить настоящие колья в его тело.
– Ну что ж, я доволен тем, как ты сегодня продемонстрировала возможности своей песни, – говорит Вордан, вынимая воск из ушей. – Поговорим теперь о второй части твоих способностей. Если Терис правильно услышал, ты можешь читать эмоции других людей, но эту способность тебе не нужно восполнять в океане. Она присуща тебе от рождения.
Райден, тяжело дыша, лежит на земле, приходя в себя после воображаемой боли. Я вижу, как он трет руками свое тело, чтобы убедиться, что ее на самом деле не было.
– Алоса! – резко произносит Вордан, отвлекая мое внимание от Райдена.
Терис выходит вперед и бьет Райдена по лицу. Кровь красной струйкой стекает из носа, окрашивая песок в красный цвет. Я чувствую даже какое-то облегчение, что Терис так сильно ударил: Райден потерял сознание и теперь не чувствует боли.
– Да, – отвечаю я. – Я могу по желанию понимать чужие чувства.
– И для этого тебе не надо петь?
– Нет.
– Отлично! – Еще пару слов в пергаменте. – Скажи мне, что чувствует каждый из моих людей.
Я уже много раз это делала. Снова воспользоваться этой способностью – большой риск, я могу потерять себя. А в столь опасной ситуации забыть, кто я такая, – это последнее, что я могу себе позволить. Уже несколько раз силы моря призывали меня к себе. А Райден без сознания и не сможет позвать меня обратно.
Я постараюсь быстро вызывать это в себе и, поняв то, что мне нужно, сразу же прекращать.
Сложное переплетение эмоций восхищает меня. Я любуюсь ими, как картинами. Просто приходится страдать от отчужденности, чтобы их увидеть. Почувствовав на коже неприятные покалывания, я по очереди смотрю на каждого из людей Вордана.
– Этот голоден, – говорю я, указывая на Ниффона. – Этому скучно. – Это Кромис. – Этот взволнован. Нет, рад чему-то. – Терис. – А ты… – чувства Вордана чуть сложнее, – доволен.
Вордан по очереди смотрит на каждого, и они кивком подтверждают правильность моих слов.
– Скучаешь, Кромис? – спрашивает Терис. – Наверное, надо вернуть тебя в кухню.
– Я в порядке, к… Терис.
Терис на мгновение поджимает губы, но тут же его лицо принимает обычное выражение.
Интересный оборот! Хотя я не удивлена, что Терис назвал мне фальшивое имя. Честно говоря, меня не интересует его настоящее. Когда я буду свободна, а он мертв, это будет уже неважно.
– Заткнитесь! – прикрикивает Вордан на своих людей. Он не отрывает глаз от пергамента, пока не заканчивает писать, и только тогда поднимает взгляд на меня. – Завтра мы с этим еще поиграем. А сейчас давай-ка побыстрее перейдем к третьей и последней способности. Скажи мне, как ты ее называешь? Я долго мучился, пытаясь придумать ей краткое название.
Я на мгновение задумываюсь.
– Райден без сознания, но Терис все равно готов его ранить. Так что выкладывай.
Я с ненавистью смотрю на безобразную фигуру Вордана.
– Я могу стать для любого мужчины тем, что он считает идеальной женщиной.
– То есть, по сути, ты соблазнительница. Другого от женщины и ждать нечего, правда?
Если бы я уже не решила предать его смерти, то сделала бы это сейчас. Сжав зубы, я говорю:
– Я могу стать всем, чем угодно, чтобы добиться от мужчины того, что мне нужно.
– Ты манипулятор. Я так понимаю, эта способность хорошо сочетается с чтением чувств. Прибавим к этим двум песню – и ты действительно становишься грозным существом, властителем над людьми. Однако, я полагаю, эту способность нельзя применить к нескольким людям одновременно?
– Бывает по-разному. Многих мужчин привлекает одно и то же. Я могу распознать только один образ идеальной женщины, но если поблизости есть мужчины, которым тоже нравится этот образ, то…
– Ты можешь влиять на них всех.
– Да.
– Продемонстрируй то, что говоришь. Я хочу, чтобы ты показала это на каждом из моих людей.
Из всех моих способностей отец ценил эту меньше всего. Он не проводил с ней испытаний, как с остальными. Мне приходилось экспериментировать с нею самой. Пока еще я не обнаружила никаких последствий ее применения. Если не считать того, что потом я чувствую себя полнейшей шлюхой. Но я не пренебрегаю тем, чтобы время от времени ею воспользоваться. Хотя все же предпочитаю, чтобы у меня оставалось еще немного песни, чтобы потом стереть память своим жертвам.
Но, похоже, к концу сегодняшнего дня у меня не останется ни спокойствия, ни тайн, ни достоинства.
Глава 18
Вордан заставляет меня меняться для каждого из своих людей. Я по очереди играю роль шлюхи (потому что Ниффон предпочитает женщин, которые знают, что делают), невинной сельской девочки (Кромису нравится отнимать невинность без последствий для себя) и замужней женщины (потому что Териса привлекают опасность и тайна адюльтера).
При этом я продолжаю сидеть в клетке. К счастью, им не разрешено ко мне прикасаться, но мне самой хочется себя пнуть за эти грязные, неприличные, кокетливые реплики, которые я вынуждена произносить. Все время, пока я играю свои роли, Вордан стоит рядом и что-то записывает в свой треклятый пергамент.
Я про себя клянусь, что порву этот пергамент на мелкие кусочки, чтобы никто не мог прочесть о словах и поступках, до которых мне пришлось опуститься.
– Можешь остановиться, – разрешает Вордан, когда я уже четверть часа разговариваю с Терисом. – Не утруждай себя заниматься мною. Я увидел достаточно.
Терис вопросительно смотрит на Вордана. Наверное, у меня похожий взгляд. Если что-то и может заставить меня захотеть продолжить демонстрацию своей, как элегантно выразился Вордан, способности соблазнять, то это его нежелание испытать ее на себе.
Я легко читаю желания Вордана, как будто они написаны на доске у него над головой.
– О, – говорю я, – думаю, ты не сочтешь меня привлекательной, как бы я ни старалась.
До этого момента Вордан испытывал по отношению ко мне лишь приятное любопытство, но теперь смотрит на меня так, будто я – какое-то злобное существо, прицепившееся к борту его корабля.
Он вынимает меч и делает шаг ко мне.
– Что вы делаете? – спрашивает Терис. – Капитан!
Придя в
