Колька-Рыбак ничего не сказал. Он был в таком же шоке, как и Таня, и его тоже била дрожь. Таня не захотела подниматься на второй этаж. Она боялась того, что может там увидеть.
Молча они выскользнули из страшного дома через разбитую входную дверь и так, больше не говоря ни единого слова, ушли в темноту.
Глава 11
Встреча с Японцем. Контроль над Привозом. Исчезновение Дуньки-Швабры. История с мертвым младенцем
Пролетка остановилась в самом темном месте Фонтанской дороги, там, где узкое дорожное полотно уходило под откос. Покрытая камнями, упавшими со склонов, дорога была очень неровной. Лошади то и дело спотыкались и останавливались, отчего пролетка шла страшно медленно, буквально кланяясь каждому обломку скалы.
– Так мы до утра не доедем! – занервничал Туча, засуетившись, заерзав на жестком сиденье пролетки.
– Та не треба гоняты коней, – раздраженно ответил возница, – бо копыта зламають, оно мине надо? Хто мине новые копыта поставит?
Внизу, под склоном, круто уходящим в беспросветную темноту, билось море. Были слышны гулкие раскаты волн, набегающих на песок. И казалось, в темноте притаился страшный, отчаянный зверь, неспособный справиться сам со своей мощью, и готовый вот-вот наброситься на людей.
Вжавшись в угол пролетки и потеплей закутавшись в шерстяной платок, Таня тревожно вглядывалась в окружающую их темноту. Эта темнота не несла в себе ни спокойствия, ни укрытия – ничего, кроме страшного, отчаянного чувства тревоги, гложущего ее душу.
После той жуткой ночи неудачного налета что-то сломалось, изменилось в ее душе. Если Таня и раньше думала покончить с криминальной жизнью, то теперь была твердо уверена в этом. Впрочем, сейчас ее несколько отпустила терзающая прежде совесть. Теперь ее грехи казались намного меньшими, чем грехи тех, кто прошлой ночью ворвался в ювелирную лавку. Даже участвуя в налетах, Таня никогда не совершала таких страшных поступков.
Рядом с ней в пролетке сопел Шмаровоз. Так же, как Таня, он был потрясен и чувствовал себя потерянным в этом мире. И так же, как Таня, хотел покончить с криминальным прошлым.
– Я ведь мастер на все руки, – сказал Шмаровоз Тане после того страшного дня, – починить могу всё, что угодно. Любой замок могу разобрать и открыть. Зачем же мне башку под пули подставлять?
И она была с ним совершенно согласна. Прежний криминальный мир рушился, исчезал на глазах, и выживать теперь приходилось совсем по другим законам.
После убийства Софы Таня и Циля сняли новую квартиру на Болгарской – удобную, просторную, четырехкомнатную. Вместе с ними поселилась и Ида с Маришкой. Циля, которая терпеть не могла заниматься домашним хозяйством, наняла в прислуги деревенскую девушку Любу, живущую по соседству. Три раза в неделю эта Люба убирала, стирала пеленки Маришки и варила на всех еду. За это довольная Циля и расплачивалась по-царски. Досыта хлебнув горькой бедной жизни, она не могла обманывать людей и платить мало, потому Люба и работала у них с удовольствием.
Выйдя из дома, Таня глазам своим не поверила, увидев Шмаровоза – во-первых, потому, что он не знал ее нового адреса, а во-вторых, потому, что думала: после ночи он не скоро придет в себя. Но Шмаровоз был достаточно бодр, и сразу же это пояснил, видя ее недоумение:
– Слухами о тебе земля полнится, на Молдаванке твой адрес каждая собака знает. А насчет ночи – завязать я решил. Хватит с меня, – потом, спохватившись, быстро добавил: – Японец тебя ищет. Срочно видеть хочет. Он Тучу ко мне прислал.
Таня кивнула – если кто и знал новое местонахождение Японца, так это Туча, который теперь был его казначеем. Японец, скрывавшийся от людей Григорьева, доверять мог считаным людям. Туче и Тане – в том числе.
– Слава богу! Я давно его ищу, – сказала Таня.
– Он за теперь виллу снимает на Фонтанской дороге, не абы шо. Сегодня ночью за нами пришлет Тучу с извозчиком. От он нас и довезет.
Вилла на Фонтанской дороге! Японец всегда умел устроиться неплохо. И пока люди Григорьева обыскивали все притоны Молдаванки, Бугаевки и Слободки, пытаясь даже залезть в катакомбы, Японец жил себе как настоящий король! Таня усмехнулась – ей всегда нравилась удивительная жизненная сила Мишки и его несгибаемая воля. Он был похож на растение, способное пробиться сквозь камень. Не многие люди обладали такой живучестью.
И вот теперь они сидели в пролетке, которая вяло тащилась вдоль побережья, думая каждый о своем.
– Не ходи! – За час до встречи с Тучей Циля схватила Таню за руки. – За ради всего святого – не ходи! А как это ловушка?
– Перестань! – пожала плечами Таня. – Григорьев ищет Мишку Япончика. Кому нужна я?
– Не скажи! – Циля прищурилась. – Таки весь город только и говорит, как в лавке ювелира Ракитина пристрелили вора Белого из банды Алмазной.
– Как быстро… – удивилась Таня, все еще неспособная привыкнуть к скорости сарафанного радио Молдаванки.
– Так шо теперь люди Григорьева ищут Алмазную по всему городу, шоб, как и Японца, ее порешить.
– Да какая я Алмазная, – усмехнулась Таня горько, – нет больше Алмазной, как и налетов нет. Прошлое… Те, что были в лавке, хуже любых налетов. Так что им долго придется меня искать.
– Но ночью ехать тудой, за город… – Таня не уточнила, куда едет, но Циля и так поняла, что Японец прячется не в самой Одессе.
– Это надежные люди, – сказала Таня, – им можно доверять.
Наконец к концу очень долгого пути перед ними выросли два вооруженных до зубов охранника. Туча спрыгнул с пролетки и вступил с ними в переговоры. Минут через пять ворота открыли, и пролетка въехала во двор.
Японец ждал их в роскошно убранной гостиной. Как гостеприимный хозяин, предложил бутерброды, налил вина. Затем отвел Таню в соседнюю комнату, библиотеку, смежную с гостиной, и тут уже, не церемонясь, прямо спросил:
– Ты искала меня из-за дани, которой обложили Привоз?
– Большевичка Марушина, – кивнула Таня, – она была у меня лично. Я в беде.
– Из-за этого ты в лавку Ракитина и полезла?
– Я не хотела этого делать. Но другим способом деньги мне не достать.
– Ладно, это уже не имеет значения, – махнул рукой Японец, – какая теперь разница, если так живем. Но вот что за твою беду я тебе скажу. Деньги я тебе дам.
– Нет, – запротестовала Таня, – мне не нужны одолжения. Тем более, я не смогу их отдать.
– А это не одолжение, – усмехнулся Японец, – ты окажешь мне одну услугу. И заработаешь.
– Я не понимаю, – удивилась Таня.
– Все просто, – улыбнулся Мишка, – сейчас объясню. Смотри. В чем твоя беда? В большевичке Марушиной! Убрать ее – кто придет за деньгами?
– Да следующий из их кодла! – пожала плечами Таня. – Мало ли их здесь…
– Не скажи, – снова усмехнулся Японец, – другого еще надо найти – такого,
