– Почему тебе взбрело в голову сюда приехать? Дом с дороги все равно не виден. Ворота охраняются, поэтому если ты рассчитываешь увидеть дом хоть мельком, то это не удастся.
– А ты пыталась?
– Пыталась. Через месяц после того, как дом продали на аукционе. Я тебе говорила, что хотела сфотографировать фреску прабабушки, а охрана едва не спустила на меня собак.
– Сегодня этого не произойдет.
Летти посмотрела на дорогу впереди и не поверила своим глазам. Ворота были распахнуты. Их автомобиль проехал мимо пустого помещения охраны и дальше по широкой подъездной аллее к великолепному, фасадом на море, особняку. Этот дом построил прапрадедушка Летти, сталелитейный магнат Эдвин Лангфорд.
Дыхание застряло в горле. Она высунулась из окна автомобиля, глаза слепило. В первый раз за десять лет она снова увидела свой любимый дом.
Глаза наполнились слезами, когда она подняла голову на серые каменные стены с башенками и окна со знакомыми переплетами. Оглянувшись на мужа, она прошептала:
– Разве такое возможно?
– Я даю тебе то, чего ты больше всего хотела, – улыбнулся он.
Автомобиль едва успел остановиться, как Летти, распахнув дверцу, выскочила и кинулась в дом. Толкнув парадную дверь – не заперта! – она вбежала в вестибюль, где столько раз играла ребенком.
– Папа?! – крикнула она. – Папа, где ты?
Летти неслась по комнатам, зовя его. Какое счастье! Дариус, несмотря на свое нежелание простить отца, откликнулся на ее заветное желание.
Воспоминания следовали за ней по пятам.
Тут они с отцом играли в пиратов.
Тут катались в носках по мраморному полу наперегонки, а мама громко смеялась, глядя на них.
Тут она играла с котятами садовника.
А тут – в прятки с Дариусом, когда они были детьми.
Но где же папа? Где?
Летти прошла через все передние комнаты и побежала по широкой лестнице на второй этаж. И остановилась. Она слышит только отзвуки собственного голоса. Отца здесь нет.
У Летти опустились плечи, она повернулась и стала спускаться. Внизу стоял Дариус и наблюдал за ней. Самодовольное выражение исчезло с его красивого лица.
– С чего ты взяла, что я приглашу сюда твоего отца? – натянуто произнес он.
– Ты сказал… ты сказал, что даешь мне то, чего я больше всего хочу, – запинаясь, сказала Летти.
– Я имел в виду этот дом, – раздраженно ответил Дариус. – Дом твоего детства. Я устроил эту покупку для тебя. И поверь, это было непросто. Пришлось выложить кругленькую сумму хозяину, чтобы он выкатился до нашего приезда. Но я хотел, чтобы осуществилась твоя мечта, чтобы ты получила все, что потеряла.
«Все, что она потеряла…»
Ухватившись за перила, Летти опустилась на ступеньку. Сердце разрывалось от горя. Лучше бы у нее вообще не было надежды…
Летти с тяжелым вздохом подняла глаза на высокие расписные потолки, на отделанные деревом стены. Дом. Она здесь. Дариус вернул ей дом, где выросли поколения Лангфордов, семьи ее матери.
Это – царский подарок.
Вытерев глаза, Летти посмотрела на Дариуса и с трудом улыбнулась.
Он стоял с мрачным видом.
Но как она может его осуждать? Чего ему стоило сделать ей этот немыслимый подарок? А она показала себя неблагодарной.
Летти поднялась, спустилась в вестибюль, где стоял ее муж, скрестив руки на груди.
– Спасибо, – прошептала она. – Спасибо за твой потрясающий подарок.
– Не похоже, что это так, – сухо произнес он.
Тогда Летти обняла его за шею и поцеловала.
Он смягчился и сказал:
– Я нанял миссис Поллифакс. Она будет у нас экономкой.
– Ты это сделал?
Он улыбнулся, довольный ее реакцией.
– И вернул многих из прежней прислуги, кого смог разыскать. Разумеется, предложил большие зарплаты. И оформил банковский счет на твое имя.
– Зачем?
Дариус усмехнулся:
– Ты наверняка захочешь сама все переустроить. Ты еще не видела шеста для стриптиза в библиотеке. Возможно, и фреску удастся восстановить. Я дал указание банку предоставить тебе неограниченный кредит. Трать деньги по своему усмотрению. Ты не обязана меня спрашивать.
– А могу я послать деньги отцу? – вырвалось у нее. И сразу поняла, что совершила ошибку.
Лицо у него окаменело.
– Я устал от того, что ты постоянно возобновляешь этот разговор. Мы же условились.
– Я знаю, но…
– Твой отец уже имеет намного больше того, что заслужил.
– Если бы я только могла его увидеть, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке…
– С ним все в порядке.
– Ты уверен? – Летти старалась заглянуть Дариусу в глаза. Ей надо быть уверенной!
После долгого молчания он сказал:
– Да. – Но в глаза ей не посмотрел.
– Я скучаю по нему, – еле слышно выговорила Летти. – Но я никогда не забуду, что ты сделал для меня сегодня, вернув Фэрхоулм. – И прижала его руку к своей щеке.
Он хрипло произнес:
– Ты стоишь этого, Летти. Для тебя я заплатил бы любую цену. – Наклонив голову, он поцеловал ее.
Слова родились сами собой. Слова, идущие из сердца.
– Я люблю тебя, Дариус.
– Любишь? – Он как-то странно улыбнулся, почти смущенно.
Она кивнула. Кровь стучала в ушах – она ждала, что он еще скажет.
Он ничего не сказал, а просто снова ее поцеловал.
Летти казалось, что она находится в круговороте чудес. Она стоит в вестибюле Фэрхоулма, беременная, муж нежно целует ее…
Они женаты, ждут ребенка, Дариус заплатил долги отца, привез ее в родной дом. Она любит его.
И когда-нибудь он тоже ее полюбит. Ведь столько чудес уже свершилось. Почему не случиться еще одному?
Дариус простит ее отца и позволит ему жить с ними. Он не может не простить, зная, как ей это важно. Она ждет этого. И еще ждет трех слов.
Но Летти для себя решила, что когда он простит отца, то тем самым докажет, что любит ее.
Глава 10
Переустройство закончилось, жуткое оформление прежнего владельца было убрано, в том числе ворсистое ковровое покрытие и шест для стриптиза. К Фэрхоулму вернулся привычный блеск.
За окном ноябрьский холод, а в гостиной уютно: огонь в камине, пушистый турецкий ковер, натертый пол, удобные плюшевые диваны и кресла, мягкий свет ламп, семейные фотографии на стенах.
Летти свернулась калачиком на диване, муж сидел тут же с ноутбуком. Они недавно пообедали: жаркое из барашка и домашний хлеб, любимая с детства еда Летти, вкусно приготовленная миссис Поллифакс.
Экономка только что ушла навестить в бруклинской больнице знакомого, и они с Дариусом остались вдвоем.
Срок родов приближался, и Летти с радостью ждала этого события.
Детская уже готова. И – какая радость! – дорогая сердцу прабабушкина фреска окончательно не утрачена. Реставратор смог восстановить фреску почти полностью, правда утят и гусят стало меньше, почти исчезла баварская деревня, но девочка-пастушка осталась. Дариус снисходительно подтрунивал над этим так называемым искусством, а Летти была в восторге.
– Скоро, – громко прошептала Летти, поглаживая огромный живот. – Очень скоро.
– Снова с ним беседуешь? – поддразнил ее Дариус.
Летти держала в руке свою изрядно потрепанную любимую детскую книжку.
– Собираюсь прочитать ему сказку. В руководстве по беременности сказано, что ребенок может слышать, находясь в утробе.
Дариус с нежностью положил
