– Откуда тебе известно, что не появятся еще головорезы, требуя деньги, узнав, что ты уже кому-то заплатил?
Отец этого не ожидал.
– Но большинство тех, кто вкладывал средства в мой фонд, порядочные люди. Никакого насилия я не жду!
Летти заскрежетала зубами. Для человека, проведшего в федеральной тюрьме больше девяти лет, он был до странности простодушным.
– Ты должен был сказать мне.
– Зачем? Что ты могла сделать? Только волновалась бы. Или хуже – попыталась бы сама поговорить с этим человеком и подверглась бы опасности. – Он решительно сжал губы. – Я не знал, даст ли Дариус деньги, но действительно думал, что стоит вам с Дариусом взглянуть друг на друга, и вы снова будете счастливы. – Он улыбнулся, и улыбка получилась жалкой.
– Дариус счел меня вымогательницей, – обреченно прошептала она.
– Как он мог такое подумать! – возмутился отец. – Ты ведь сказала ему, что это не ты посылала сообщение.
– Он мне не поверил.
– Но… Ты что, не рассказала ему, что случилось тогда, десять лет назад? Не рассказала, почему не убежала с ним?
– Нет, – еле слышно ответила Летти. – Дариус меня не любит. Он ненавидит меня сейчас еще больше, чем до нашей встречи.
Морщинистое лицо Говарда исказилось от горя.
– Боже мой, девочка моя…
– Но сейчас и я его ненавижу. – Летти подняла голову. – Это все, чего я добилась, и я этому рада. Я тоже его ненавижу!
Отец испугался:
– Но я этого совсем не хотел!
Летти вытерла глаза и кисло улыбнулась:
– Я потратила впустую слишком много лет, мечтая о нем, тоскуя по нему. С этим покончено.
Да. Того Дариуса Кириллоса, которого она любила, больше не существует. Любовь к Дариусу навсегда умерла, и ее единственное спасение – это забыть его.
Но через месяц Летти поняла, что забыть его не получится. Никогда.
Она беременна от него.
Летти сделала тест на беременность, а когда увидела положительный результат, то пришла в ужас. Но ужас вскоре сменился радостью – она представила, как баюкает очаровательного толстенького младенца.
Она сказала об этом отцу.
– Я стану дедом? – Говард пришел в восторг. – Это чудесно! А когда ты скажешь Дариусу?
Вопрос отца испугал Летти. Она вдруг осознала, что ребенок не только ее, но и Дариуса.
Он ее ненавидит.
Он грозился забрать у нее ребенка.
Летти решительно тряхнула головой:
– Я ни за что не скажу ему про ребенка!
Отец похлопал ее по плечу.
– Знаю, ты зла на него. Но это в прошлом! Мужчина имеет право знать, что он будет отцом.
– Зачем? Чтобы попытаться отнять ребенка, раз я ему ненавистна?
– Отнять ребенка? – Отец рассмеялся. – Как только Дариус узнает, что ты беременна, он забудет про свой гнев и вспомнит, как он тебя любил. Вот увидишь. Ребенок вас соединит.
Летти покачала головой:
– Ты живешь в выдуманном мире. Он сказал мне…
– Что сказал?
Летти отвернулась. В голове стучал холодный злорадный голос: «Я ни за что не допущу, чтобы мой ребенок воспитывался тобой и преступником, которого ты называешь отцом».
– Нам необходимо экономить деньги, – прошептала она. – Немедленно.
– Почему? Как только ты выйдешь замуж, тебе уже не придется беспокоиться о деньгах, – заявил Говард с довольным видом. – Ты и мой внук всегда будут жить в достатке. О вас есть кому позаботиться.
Летти понимала, что отец не в силах поверить, что Дариус захочет ее уничтожить.
Они должны как можно скорее уехать из Нью-Йорка.
Но переезд требовал денег, а они едва сводили концы с концами. Надо оплатить аренду, залоговый депозит и транспорт, чтобы перевезти вещи.
Следующие месяцы доказали, что страхи Летти небезосновательны. Скопить не удавалось, а деньги таяли, потому что прибавились расходы на медицинское обслуживание для нее и на сеансы физиотерапии отцу.
Но, к счастью, после того как Говард заплатил прежнему вкладчику, ему больше не угрожали, требуя денег.
В конце августа в Нью-Йорке было не продохнуть от жары. Летти находилась на грани безумия. Она уже не могла больше скрывать свой выпирающий живот даже под широченными отцовскими шортами. В ресторане все знали, что она беременна, в том числе и ее подруга Белл Лангтри. Она постоянно поддразнивала Летти:
– Ну и кто отец? Прекрасный принц? Помнится, я видела тебя однажды с темноволосым мужчиной в спортивном автомобиле.
Нет. Это был не Прекрасный принц. Отец ее ребенка не принц, а эгоистичное, жестокосердное животное. И он хочет отнять у нее ребенка.
Наконец, когда кончался срок годовой аренды квартиры, Летти поняла, что дальше ждать не может. За две недели она предупредила владельца ресторана, что увольняется. Хотя достаточную сумму денег скопить не удалось, время поджимало.
Первого сентября Летти встала, когда еще не рассвело, плеснула в лицо холодной водой и посмотрела в зеркало на свое осунувшееся отражение.
Сегодня или никогда.
Заказать грузовик, чтобы перевезти вещи, они не могут – нет денег. Так что придется уложить то, что поместится, в два чемодана и ехать на автобусе.
Они распрощаются с последними воспоминаниями о Фэрхоулме, о ее детстве, о матери. Летти положила руку на живот. Там ее ребенок. УЗИ показало, что это мальчик, и меньше чем через три месяца, в конце ноября, она уже будет няньчить своего малыша.
Или будет рыдать, когда отец ребенка навсегда заберет его у нее.
Летти вошла в крохотную кухню и сказала отцу:
– Папа, я иду получать оставшуюся зарплату. И куплю билеты на автобус.
– Я все равно не понимаю, почему именно Рочестер, – пробурчал он.
Она вздохнула:
– Я же тебе говорила. Моя подруга Белл знает там кое-кого, кто, в свою очередь, знает того, кто сможет помочь мне с работой. А ты пока что начинай укладывать вещи.
– У меня на сегодня другие планы, – сварливо пробормотал Говард.
– Папа, наша аренда кончается через два дня. Я не шучу, но если ты не упакуешь вещи, то я отдам их в скупку старья.
Отец сидел за расшатанным пластмассовым столом, где обычно решал кроссворды. На Летти он смотрел сердито и раздраженно.
– Тебе всего-то нужно сказать отцу ребенка, что ты беременна.
Этот спор они вели не один раз.
– Я не могу, – прошипела Летти. – Я же тебе говорила.
– Вздор. Летти, я не всегда буду рядом, чтобы помогать тебе. Я знал Дариуса мальчиком. – Отец повертел в руке кружку с нетронутым кофе. – У него доброе сердце.
– Я не делаю ставку на его доброе сердце, – с горечью ответила Летти. – Особенно после того, как он со мной обошелся.
– Я бы мог позвонить ему… – задумчиво произнес отец.
– Нет! – крикнула Летти. Глаза у нее горели. – Если ты еще хоть раз будешь действовать за моей спиной, я перестану с тобой разговаривать до конца моих дней. Ты понял? Навсегда!
– Ладно, ладно, – пробурчал Говард. – Но он – отец твоего ребенка. Тебе следует просто выйти за него замуж.
Летти потеряла дар речи. Наконец она сказала:
– Уложи вещи к моему возвращению, – и ушла.
На улице было серо и дождливо. В ресторане она забрала последний чек на получение зарплаты – жалкую сумму – и попрощалась с единственной подругой, официанткой Белл,
