Его пальцы продолжали доставлять девушке наслаждение, но Алекс хотел большего. Клэр позволила удовольствию разлиться по всему ее телу вплоть до самых кончиков пальцев ног. Наслаждение росло и наконец достигло пика, превратившись в ослепительную вспышку. Клэр расслабилась. Мир вокруг плыл и покачивался.
Постепенно ее сердцебиение замедлилось и ей удалось снова взять свое тело под контроль.
Она продолжала лежать, когда Алекс устроился на кровати рядом с ней. Их губы встретились в продолжительном страстном поцелуе. Она почувствовала вкус себя, островатый и запретный, когда его язык проник ей в рот.
Алекс смахнул с ее лица волосы и посмотрел ей в глаза.
– У вас такой вкус. У вас… И только у вас. – Он закрыл глаза. – Прелестный вкус.
Клэр повернулась на бок и посмотрела на мужа. Он медленно, но упорно разрушал ее систему защиты. Когда в последний раз подобное случилось, умер Арчард. Что, если такое же произойдет с Алексом?
Он поцеловал ее в щеку, а потом лизнул нежную кожу у нее на шее.
– Я хочу заняться любовью со своей женой.
Она подалась назад и с опаской посмотрела на Алекса:
– Мне нужно больше времени.
Алекс, который уже начал расстегивать брюки, замер. Они молча посмотрели друг на друга. Пауза, повисшая в воздухе, затянулась. Алекс прищурился:
– Почему?
– Я не могу. Это была ошибка. Еще слишком рано.
Завернувшись в простыню, она сползла с постели и повернулась лицом к мужу. Боже, как она могла отвергать его? Она хотела его больше всего на свете.
Алекс уселся на кровати, не спуская глаз с Клэр.
– Что не так?
Клэр глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
– Ваши сомнения. Мое проклятие.
Алекс потер лоб, словно пытаясь смахнуть ее возражения, и вздохнул.
– У вас есть право отказать, но выслушайте меня…
– Алекс, пожалуйста, поймите. Я очень сильно переживаю за наш брак. – Ее щеки покраснели. Она начала расхаживать по комнате. – Нам необходимо обсудить то, что случилось после объявления о нашей помолвке. И… есть еще другие вещи.
– Например?
Человек, которому она позволила когда-то по-настоящему сблизиться с ней, умер. А когда она в последний раз была неподалеку от Вренвуда, она потеряла родителей. Как она могла это воспринять? Она остановилась у кровати и посмотрела на Алекса.
– Клэр, – прошептал он. – Поговорите со мной.
– Мне очень жаль.
– Не извиняйтесь. Я сам разрушил этот вечер своими необдуманными словами. Нам следовало все обсудить, прежде чем идти в постель.
Он слез с кровати и посерьезнел.
– Нет, пожалуйста. Я сама…
Он поднял руку, прервав ее объяснения.
– Нет никакого проклятия, Клэр. Вы должны понять это. Что же касается моих сомнений, я пришел к вам сегодня сюда, и у меня нет от вас секретов. – Он медленно поднял рубашку. – Возможно, лучше всего будет, если вы мне сами скажете, когда будете готовы. Когда вы обустроитесь здесь и вам будет комфортно со мной.
Он пристально посмотрел на нее, словно ожидая ответа, потом развернулся и вышел. Звук хлопнувшей двери отозвался гулким эхом в коридоре.
Зачем она позволила ему затащить ее в постель? Ведь она так мало смыслила в постельных делах, браке и мужьях. Пытаясь найти верную дорогу в этой новой жизни без компаса, она заблудилась, и единственным ее спутником стало проклятие. Проклятие, которое было способно испортить ей всю жизнь.
Чем больше Клэр старалась не обращать внимания на правду, тем меньше у нее это получалось. Она осталась одна в этой комнате, в этом доме и в этом браке. Его прикосновения дарили ей радость и наслаждение, она стремилась к близости с ним, но не могла не учитывать ситуацию, в которой оказалась, ибо очень многое было поставлено на карту. Неопределенность повисла над ее кроватью рядом с этим дурацким магическим шаром, словно грозовая туча, вот-вот готовая разразиться дождем.
Когда он смотрел ей в глаза и ласкал ее руками и губами, она чувствовала себя защищенной и желанной, чувствовала себя человеком, ставшим важным в жизни Алекса. Кем-то, кто был для него небезразличен. В этот короткий промежуток времени она позволила себе поверить, что ей удастся исполнить свою мечту.
Могла ли она пойти на подобный риск? Что, если проклятие поразит Пембрука? Что, если она его потеряет?
Любой рационально мыслящий человек решил бы, что ее место в психиатрической лечебнице. Клэр даже сама иногда так думала. Однако у нее не было сил забыть обо всем, что ей довелось пережить.
Будучи достаточно умной, чтобы понимать, что никакого проклятия не существует, она должна помнить, что на этот раз все иначе. Он не любил ее, а она не любила его. И при этом, несмотря на все сомнения, она так легко позволила ему проникнуть в свою постель. Во время их близости она могла внушить себе, что ее ценят и что ей не придется потерять еще одного человека, которым она дорожит.
Разочарование накатывалось на нее, словно волны на берег. По щекам потекли горячие слезы. Она отвернулась к окну и попыталась сосредоточиться на черном небе.
Завтрашний день принесет новые переживания. Она увидит Вренвуд, где ей придется столкнуться со своими демонами. Если ей повезет, она, возможно, сумеет избавиться от проклятия раз и навсегда.
***Алекс привалился плечом к двери. Он все еще не мог успокоиться после близости с женой. Его мужское естество восставало против его решения покинуть комнату Клэр. Эта женщина, такая красивая и податливая, была верхом его мечтаний.
Она сказала, что у нее нет опыта в постельных делах, но это было сложно определить. Будучи достаточно робкой, она все же сумела разжечь страсть между ними. Когда Клэр достигла пика наслаждения, он почувствовал, что она хочет, чтобы он вошел в нее.
Когда же она расслабилась, выражение ее лица напомнило ему о том вечере у леди Энтони. То, как вздымалась ее грудь и горели глаза, он никогда не забудет. Она была в смятении и как будто даже напугана.
Кроме того, он подлил масла в огонь своей реакцией на ее признание об Арчарде. Сомневался ли он в ее честности? Интуиция подсказывала ему, что она искренна с ним.
К черту лорда Пола! Его вранье и гнусные намеки оттолкнули его от жены. Это больше не должно было встать между ним и Клэр.
О боже, как же это было хорошо! Он закрыл глаза и вспомнил прикосновение кожи Клэр. У него так давно не было женщины. Сначала он подумал, что его тянет к Клэр лишь по этой причине, однако очень скоро понял, что она становится по-настоящему дорога ему.
Вспомнив о нежной груди Клэр и ее влажной промежности, Алекс почувствовал, как его пенис снова начал твердеть. Он расстегнул брюки и взял его в руку.
Из комнаты Клэр донесся тихий плач. Алекс попробовал в мельчайших подробностях вспомнить их ласки и закрыл глаза. Он сжал пенис и
