Реакция Костелло была ожидаемой. Он едва не поперхнулся, а его лицо отобразило целую гамму чувств от изумления до недоверия.
– В каком смысле?
– В прямом, – вздохнул я. – Это долгая история, но, видимо, мне придётся её рассказать, чтобы вы поняли, с чем и кем имеете дело.
– Что ж, рассказывайте, мистер Бёрд, – предложил мафиози, закуривая новую сигарету.
– Началось всё с того, что несколько лет назад в Бруклине активизировались мелкие банды выходцев из славянских стран, по большей части из России и Польши. Дьюи всерьёз озаботился этой пока ещё не столь большой проблемой, которая грозила в итоге вырасти до опасных размеров, и решил посоветоваться с моим боссом. Трудность задачи состояла в том, что банд было много, и в каждой имелся свой главарь, – на ходу сочинял я. – Всех их пересажать было нереально, договориться по-хорошему – тоже весьма проблематично. В итоге Гувер и Дьюи приняли, как им показалось, гениальное решение: внедрить в Бруклин своего человека, который мог бы стать неформальным лидером криминального движения, сколотив банды вокруг себя, при этом полностью подчиняясь паре Гувер – Дьюи. Как говорил ваш земляк Макиавелли, если не можешь победить толпу – возглавь её. – Тут я, как мне показалось, весьма кстати ввернул услышанное в далёком будущем выражение под авторством средневекового мыслителя. – Всё было продумано до мелочей. Дело оставалось за малым – найти человека, способного возглавить организованную преступность. Тут я и подвернулся на глаза своему боссу. Решающую роль сыграло то, что я прекрасно знаю русский. Я родился в Томской губернии… В общем, в Сибири, и когда мне было семь лет, мои родители вместе со мной в поисках лучшей жизни уехали в Америку и осели в… Вы уж извините, но город я вам не скажу, равно как и мои настоящие имя и фамилию… После переезда в Штаты с отцом и матерью я дома общался на русском, да и, покинув отчий дом, помнил о своих корнях. Так что русский язык для меня родной с детства. – Ложь из моих уст лилась так же легко, как рвотные массы после отравления палёной водкой. Как писали Ильф и Петров, Остапа понесло. – Плюсом было и то, – продолжал я, – что в Бруклине меня никто не знал, до этого, став агентом Бюро, я всегда работал под прикрытием, причём в основном в других штатах. На этот раз в мою задачу входило внедриться в преступную среду Бруклина, для начала в район Гринпойнт, и сколотить вокруг себя группировку, которая со временем должна расширять своё влияние. Тогда же была придумана история с мифическим Большим Иваном. Чем загадочнее фигура, тем больше её опасаются. А я якобы правая рука этого Ивана, передающая его указания подчинённым напрямую. – Я сделал передышку, сглотнув слюну и при этом исподволь оценивая эффект своего рассказа. Нужно отдать должное выдержке Костелло, он довольно быстро пришёл в себя от первоначального потрясения, и теперь на его лице была только заинтересованность. – По легенде мне пришлось сыграть беженца из СССР, втеревшись в доверие сначала к антиквару – выходцу из России, а затем к русским из Гринпойнта. Как нельзя кстати подвернулся случай с наездом на русский ресторан ребят Бонанно. В тот раз я действовал в одиночку, но сумел справиться, а дальше начал сколачивать свою банду. Ну, что было потом, вы, я думаю, в курсе.
Да, антиквара, с которым мы ещё поддерживали полу-рабочие отношения, я им сдал, и фамилию назову, если нужно, потому что при большом желании они и так его разыщут. Тот в любом случае подтвердит мою легенду, вспомнив про записку от старого друга. Я надеялся, что капитан Уолкер находится в очередном рейде, иначе если они его найдут и прижучат, то история моего настоящего побега может подписать мне приговор.
– Лихо закручено, – задумчиво произнёс Костелло. – А насколько далеко всё же простираются ваши планы?
Уже радует, что сказал «простираются», а не «простирались». Хотя, возможно, его оговоркой я успокаиваю себя, а отсюда мне в любом случае живым не выйти.
– Чтобы создать видимость силы нашей организации, которая насчитывает уже около сотни человек (тут я немного преувеличил), мы с Гувером и Дьюи решили, что нужно навести немного шороху в Гарлеме. Даже можно пободаться слегка с итальянцами, тем самым намекнув, что Большой Иван пришёл всерьёз и надолго. Но главное – мелкие банды, видя нашу силу, стали проситься под наше крыло. Как русские, так и поляки, венгры, чехи и югославы. Хотя основной контингент конечно же русские и поляки. На этом мы собирались успокоиться, ограничившись Бруклином и немного Гарлемом. В общем, нам практически удалось возглавить толпу, выполнив большую часть задуманного, но тут вы решили меня похитить. Не сочтите за угрозу, но в случае моей гибели тот же Гувер перевернёт весь Нью-Йорк вверх дном и рано или поздно, но докопается до истины. Даже боюсь представить, чем это обернётся для преступных итальянских синдикатов. Вам же не нужны такие проблемы?
– А вы хотите сказать, мистер Бёрд, что если я вас отпущу, то проблем не будет?
Короткая игра в «гляделки» закончилась, как мне показалось, моей победой.
– Обещаю, я забуду об этом инциденте, и даже мой босс и Дьюи о нём не узнают. Если, конечно, вы и ваши люди тоже будете молчать.
Костелло поднялся и, засунув руки в карманы брюк, с задумчивым видом принялся раскачиваться с пятки на носок своих начищенных до блеска ботинок. При этом он с лёгким прищуром разглядывал меня, словно пытаясь просканировать, насколько я был с ним искренен. Наконец прекратив раскачиваться, хищно улыбнулся:
– Хорошо, мистер Бёрд, вы меня уговорили. Не хочется лишний раз портить отношения с Дьюи и Гувером. Давайте забудем об этом небольшом недоразумении и впредь постараемся делать так, чтобы наши пути не пересекались.
– Это правильные слова, мистер Костелло. В случае возникновения спорной ситуации, до которой, надеюсь, не дойдёт, думаю, мы найдём варианты решения проблемы, не доводя дело до прямого столкновения… Кстати, зачем вам понадобилось убирать Бонанно? Устранили конкурента?
Мой вопрос попал прямо в точку. Хотя выдержка у мафиози была отменная, но даже невооружённым глазом было заметно, как дёрнулась его щека.
– Откуда у вас эта информация?
– Об убийстве Бонанно?
– Нет, о том, что это якобы мы его устранили?
– У Гувера свои люди везде, даже в вашей структуре.
– Выходит, крыса завелась… И вы, конечно, не раскроете мне его имя?
– Конечно нет, я и не знаю имени крота. Агенты Бюро не должны знать того, что напрямую не относится к их сфере деятельности. Риск провала иногда слишком велик, а далеко не все сотрудники нашей организации готовы молчать даже под пытками. Я вот,
