чтобы в далекой стране умер священный. Примите наш подарок, люди Третьего Племени, и пусть на вашей родине счастливо живут и размножаются птеригоплихты. Да хранят вас Старшие Боги! Особо благодарим за мех, он неминуемо принесет в нашу семью достаток!
Учитель Лабео прищурился и прочитал расплывающиеся в вечернем полумраке буковки по краю листа:
– Слова прадедушки записала Самая Маленькая Рыбка, привет вам! Прадедушка говорит, если отчерпывать воду ковшиком, он спрятан на носу, ночь продержитесь. Счастливой дороги! Извините за ошибки в письме, я старалась.
– Удивительно! – воскликнул он. – Девчушка зря извиняется. Написала все правильно, а ведь она, несомненно, перевела слова старичка на наш диалект.
– Она вообще языки с лету берет! – буркнул Полосатик. – Талант…
– А ваше участие в этом предприятии, несомненно, имеется? – подозрительно спросил Учитель Лабео. – Не верю я, что без вас не обошлось!
– Совсем чуть-чуть! – отрекся от кражи и грядущей славы Затычка.
– Но как же они осмелились? – покачал головой Главный Конюх. – В конце концов, что им наши беды? Мы – чужие. Это был громадный риск, на волоске от смерти. Они шли против воли Шести! Великое мужество надо иметь, и великое сердце!
Учитель Лабео задумчиво снял очки.
– Я думаю так… – сказал он, протирая обтрепавшимся краем одежды стекла. – За длинными словами толмачей скрывается пустота, но для прадедушки Самой Маленькой Рыбка птеригоплихт – по-настоящему священное животное, неважно в Саду Священных он живет, или в Союзе Королевств. Поэтому они помогли нам, невзирая на опасность. Мне жалко, что мы не сможем отблагодарить их!
– После таких слов, в книжках все обычно роняют слезы умиления, – невозмутимо сообщил Затычка, уклоняясь от затрещины, которую хотел ему отвесить Главный Конюх. – И это называется мораль. Зато бантики с ваших тапок пришлись им по вкусу. Принесли в целую семью надежду на будущее богатство. Послужили, так сказать, делу мира!
Как здорово после разлуки и приключений опять встретиться с друзьями!
Починенный «Зоркий» только и ждал возвращения посольства, чтобы распустить все паруса и понестись обратно. Домой!
Акватиканцы отмылись, наелись, выспались.
Корабельный Лекарь истратил почти весь свой запас пластырей и бинтов на их болячки. И был страшно рад, что у него в кои-то веки появились пациенты, – Морские Корабелы болеть упорно не хотели!
Пока забинтованное и измазанное йодом посольство восстанавливало силы сном, Корабельный Плотник построил роскошное жилище для будущей подруги Малыша. Спящая красавица, как сказал осмотревший ее Лекарь, должна была вот-вот проснуться.
Вся команда ждала этого, и даже Капитан, сурово бормотавший, что «Зоркий» – не бродячий зверинец, когда никто его не видел, пробирался на секунду в трюм к клетке и любовался на птеригоплихтиху.
Уже далеко позади осталось Место, Где Всегда Тепло…
Глава десятая
“Почему почти все красавицы такие вредные и капризные?” – не раз, и не два задавали себе вопрос данюшки в следующие дни.
Потому что красавица Зорька приятным исключением из этого правила не оказалась.
Она благополучно очнулась, легко перенесла длительный искусственный сон. Не стала протестовать против корабля и нового жилища.
А вот есть отказалась. Наотрез.
Ни траву, ни листья, ни коряги Зорька кушать не желала.
Сначала данюшки не встревожились. Просто не проголодалась и все. Во сне же силы не расходуются, – вот есть и не хочет.
Но Зорька не ела день, два, три, четыре…
Друзья запаниковали. Слегка. И принялись принимать меры.
Затычка наскреб с коряги побольше трухи, сложил, как в чашку, в широкий лист.
Держа лист на вытянутой ладони, на четвереньках подобрался к парящей над полом клетки красавице, стараясь подсунуть ей угощение прямо к ротовому отверстию.
– Цыпа, цыпа, цыпа, моя девочка! – ворковал он.
Зорька недоуменно посмотрела на четвероного кормильца и негодующе фыркнула.
Вся труха, с таким трудом, набранная Затычкой, взвилась в воздух и опустилась ему на лицо.
– Ах ты, паразитка! – возмутился Затычка, хлопая запорошенными ресницами.
– Ей не понравилось, что ты с ней, как с курицей обращался! – хохотнул Полосатик. – Тоже мне, цыпа, цыпа, цыпа! Утро в деревне! Попробуй позвать киса, киса, киса!
– Раз такой умный, корми сам! – огрызнулся Затычка, рукавом стирая труху. Она запудрила его не хуже иной пудры.
Полосатик нагреб охапку самой свежей травы и, протянув ее сквозь прутья, принялся уговаривать строптивицу.
– Попробуй травки, Зоренька, попробуй моя сладкая! Травка вкусная, свежая, аж сок с нее капает!
– Сам бы ел, да живот болит! – подсказал ему в спину Затычка.
Полосатик на подковырку внимания не обратил и продолжал уговаривать:
– Попробуй, девочка, попробуй, красавица!
Зорька почти поддалась на его льстивые уговоры и, приблизившись, понюхала охапку.
– Ах, какая травка сахарная! – разливался соловьем Полосатик. – Просто халва с медом, а не трава!
Но Зорька, словно опомнившись, резко отскочила, не тронув ни травинки.
– Не надо было про халву с медом трепаться! – заметил Затычка. – Она на тебя за вранье обиделась!
– А ты что молчишь! – накинулись они вдвоем на лежащего в гамаке Шустрика.
– А я думаю! – отозвался Шустрик. – Вы и без меня народ веселите лучше цирка!
В трюм спустился Корабельный Лекарь.
– Что, не ест? – спросил он.
– Не ест! – кинулись к нему данюшки. – Неужели не довезем, помрет с голоду? Ведь уже какой день пошел!
– Ну, до этого, я думаю, не дойдет! – обнадежил их Королевский Лекарь. – Такие животные без еды могут обходится долго. Если уже совсем дело туго будет, придется насильно в нее пищу впихивать. Хотя, конечно, очень не хочется.
– А вы знаете, почему она отказывается от еды? – спросили данюшки. – Может, это болезнь?
– Не знаю, ребята. Я же людей лечу, не животных.
Ну что же произошло с Зорькой? Почему она не ест?
Данюшки бросились искать Главного Конюха. Кому, как не ему, знать.
– После поимки и во время перевозки, животные часто отказываются от пищи, – объяснил Главный Конюх. – Хотя это не болезнь, но тоже опасно. Пленник может умереть от истощения, хотя нашей красавице это, похоже, не грозит. Пока. Но она сильно похудеет без еды, пока мы доберемся до дома.
– Ничего себе! – воскликнул Шустрик. – Станет костлявая, Малыш на нее и не посмотрит!
– Почем ты знаешь? – возмутился Затычка. – Он, может, стройных любит!
– Это ты, может, стройных любишь, а Зорька красивая, когда толстая! – отрезал Шустрик.
– Знатоку красоты – наше с кисточкой! – расшаркался Затычка, – Ты, значит, знаешь, какие Малышу нравятся, а я нет?! Он тебе это лично сказал, или письмо написал?
– Тише, мальчики, тише! – поднял руку Главный Конюх. – Я тоже думаю, что худеть Зорьке не стоит. Надо попробовать найти ту еду, которая придется ей по вкусу. Это может быть совсем необычная пища.
Данюшки перевернули весь корабль.
Сначала Зорьке носили на пробу продукты из камбуза – корабельной кухни.
