Когда к глазам Элис подступили слезы, она взяла Кристиано за руку.
– Наверное, тебе тяжело сюда приезжать. Ты был здесь после того, как бабушка…
Кристиано сжал ее пальцы и посмотрел ей в глаза.
– Нет. – Он нахмурил брови и большим пальцем утер Элис слезу, покатившуюся по щеке. – Бабушка бы не хотела, чтобы ты плакала.
Элис усиленно заморгала и попыталась улыбнуться. Их внезапное перемирие творило странности с ее чувствами. С эмоциями, которые она обычно держала под строгим контролем.
– Прости, – извинилась Элис. – Обычно я не столь эмоциональна. Но без твоей бабушки здесь все такое другое. – Она вытерла слезы ребрами ладоней. – Теперь мне жаль, что я не писала ей писем. Неужели так сложно было отправить рождественскую открытку? Старушке было бы приятно, что я ее помню.
Кристиано поднес ее руку к губам и нежно поцеловал:
– Ей приятно, что ты здесь, Элис.
Она до сих пор не понимала, что заставило синьору Воланте упомянуть ее в своем завещании. Если кто и заслуживал получить виллу, то это только Кристиано. При этом сам он как будто не сильно расстроен, что дом детства мог не достаться ему целиком. Казалось, его сильнее волновала возможная потеря акций в пользу никчемного кузена. И чтобы не потерять их, он был готов жениться на той, что отвергла его семь лет назад.
– Я должен был приехать сюда раньше, – грустно сказал Кристиано. – Но я не смог. Мне было страшно видеть дом без нее. Это напомнило мне, как я возвращался домой после смерти родителей.
Элис взяла обе его руки, которые теперь казались холодными.
– Представить не могу, каково тебе было.
Кристиано посмотрел на их скрещенные руки, затем поднял взгляд на ее глаза:
– Мне казалось, что все это не по-настоящему. Все в доме осталось таким же, но все было другим. Дом как будто затаил дыхание, перестал дышать… – Он тяжело вздохнул и отвел глаза в сторону. – Мою жизнь словно поставили на паузу. Помню, как я стоял и думал, что время обязательно повернется вспять. Может, если бы я не заболел, они бы остались в гостях.
Элис обняла Кристиано за талию:
– Зря ты винишь себя. Ты был ребенком. Дети постоянно болеют. Нельзя винить себя в безрассудстве других. Если кто и виноват в смерти твоей семьи, то только пьяный водитель.
– Ведь я старался не проявлять своего горя, – признался Кристиано. – Не хотел, чтобы бабушка с дедушкой видели, как я страдаю. Им и так было тяжело. Они уже отошли от гостиничного бизнеса, чтобы спокойно встретить старость. Но все изменилось за один вечер. Дедушка вел бизнес в одиночку, пока я не повзрослел и не занялся всем сам.
Он нехотя отпустил Элис, подошел к одному из окон, раздвинул тяжелые занавески. Из окна открывался удивительный вид на озеро. Элис хотела подойти к Кристиано, но поняла, что сейчас ему нужно собраться с силами. Она не помнила, чтобы он так много говорил о своей потере. Почему она не просила его об этом раньше? Это помогло бы ему облегчить лежащий на душе груз. Но тогда она была недостаточно мудрой. Тогда Элис не понимала, что в потере семьи таится разгадка того, что Кристиано пытался контролировать все и всех вокруг себя. Где были ее сострадание и понимание? Будь она меньше сосредоточена на собственной точке зрения, она бы увидела, как потеря семьи окрасила жизнь Кристиано в мрачные краски.
В ее собственной биографии тоже есть темные пятна. Но ничто не сравнится с тем, с чем столкнулся он. Глядя на его громоздкую фигуру у окна, Элис представила его маленьким мальчиком. Как он пытался выглядеть сильным, чтобы не расстраивать бабушку и дедушку. Как подавлял в себе боль, чтобы защитить их. Так же поступала она сама по отношению к своей матери. Хотела казаться взрослой и сильной, чтобы помочь ей пережить очередной разрыв. Научилась игнорировать собственные нужды. До такой степени, что до сих пор не замечала их, когда те появлялись.
Кристиано повернулся и улыбнулся своей грустной улыбкой.
– Знаешь, в чем ирония? – спросил он. – Это брат хотел продолжить гостиничный бизнес, а не я. У меня были другие планы.
Слышать это было удивительно. Какие могли быть планы у маленького мальчика? Как она, неразрывно проведя с ним полтора месяца, не знала, что Кристиано видел свою жизнь по-другому? Ведь он так успешен. Ему принадлежат самые известные отели люкс на Средиземном море. Само словосочетание «роскошный отель» ассоциировалось с Кристиано Маркетти. А он хотел себе другую жизнь?
– Какие у тебя были планы? – спросила Элис.
Кристиано зашел в ближайшую комнату и вынес оттуда фотографию своих бабушки и дедушки. На черно-белом фото они – совсем молодые – стояли на фоне спокойного моря. Кристиано нежно провел пальцами по деревянной рамке фотографии.
– Я хотел быть архитектором, – признался он. – Но когда родители и брат погибли, мои мечты разрушились. Я ни разу не сказал бабушке с дедушкой, кем мечтал стать. Моя судьба была предопределена. Я должен был продолжить дело своей династии. – Кристиано поставил фотографию на подоконник. – Но жалеть меня не нужно, дорогая, – сказал он, прочитав боль в глазах Элис. Она хотела было что-то сказать, но Кристиано ее опередил. – У меня есть масса возможностей для архитектурного творчества. Моя компания реставрирует старые здания. Так что в ка ком-то смысле моя мечта сбылась.
Совесть больно покалывала Элис в грудь. Сколько догадок строила она о Кристиано. Сколько раз подшучивала над его богатством. Вместо того чтобы хотя бы раз спросить, каково ему жить этой жизнью. Он предпочитал молчать о прошлом, потому что оно было слишком болезненным. Не только из-за потери семьи, но и из-за краха планов на будущее.
Элис помнила, как часто говорила ему о своих собственных планах. О том, как мечтает открыть свой салон красоты. О том, как зажглась этой идеей, когда ходила с мамой к маникюрше делать ногти к ее второй свадьбе. Тогда юная Элис влюбилась во все эти лосьоны, кремы и шампуни. Это были символы богатой жизни, которую она видела только в кино. Она поставила себе цель и достигла ее, несмотря на все мрачные пятна в своей биографии.
А биография Кристиано оказалась прямо противоположной. Ему пришлось оставить мечту, чтобы заняться тем, чем был должен.
Элис подошла к нему и взяла его за руку.
– Раньше я завидовала тебе в твоем благополучии, – призналась она. – В том, что ты можешь купить все, что хочешь. В любой момент полететь, куда тебе вздумается. Мне казалось, ты живешь так, как хочешь. Теперь я понимаю, что для тебя такая жизнь больше бремя, чем подарок судьбы.
Кристиано взял ее руку и приложил к своей груди:
– Это и подарок судьбы, и бремя. Конечно, я
