– Чудесно. Я так понимаю, ваша почва, как и в Напа, имеет вулканическое происхождение.
– Да, это так. Кроме того, она содержит глину и известняк, которые добавляют вкусу многогранности.
– Я хотела бы знать об этом все!
Катерина подняла бокал:
– Salute![19]
– Salute! – Под звон бокалов на добром лице Джованны снова появилась искренняя улыбка. – Так приятно встретиться с тем, кто обладает и знаниями и страстью к вину.
– А ведь я американка! – подмигнула Катерина.
– И женщина! Это просто удивительно, особенно после этого… как вы его называли?
– «Сухого закона», – подсказала Катерина. Мариса живо наблюдала за женской беседой.
– Здесь не много производителей «брунелло». Местные винодельни можно сосчитать по пальцам одной руки. Но клиенты за рубежом узнают о наших винах, поэтому с каждым годам продажи немного увеличиваются. Это хорошо, особенно после всех разрушений войны. – Женщина покачала головой. – После ареста Муссолини так много людей погибло в Тоскане от рук нацистов. Сан Панкрацио, Цивителла, Корния… – Она нахмурилась и отвела глаза. – Столько погибло из наших семей!
Катерина высказала соболезнования, и Джованна кивком выразила признательность.
– Мы никогда не забудем этого, но должны двигаться дальше и все восстанавливать. – Она помешала соус на огне. – Поедим на террасе, сегодня дивный вечер. Иди, я присоединюсь через мгновение.
Катерина взяла Марису на руки и вынесла на улицу ее высокий стул. Солнце уже село, и на небе засверкали звезды, напоминая о панораме в Напа.
– А вот и мы! – Джованна поставила на стол тарелки. Парни, помогавшие с багажом, следовали за ней, помогая подавать на стол.
– Grazie, – поблагодарила Катерина и добавила несколько слов по-итальянски. – Это ваши сыновья?
– В каком-то смысле. Их родители умерли во время войны, и синьора взяла их в дом. Они помогают по хозяйству, когда не в школе. Хорошие мальчики.
– Вы замужем? – спросила Катерина.
– Вдова. Мой первый муж умер от редкого сердечного заболевания вскоре после отъезда Авы и Луки. А второй погиб на войне до того, как мы успели завести детей. Здесь много таких женщин, как я. Что поделаешь? – Она пожала плечами и улыбнулась вслед уходящим мальчикам. – Иногда твоей настоящей семьей становятся вовсе не те, с кем связывают тебя кровные узы.
Слова женщины напомнили Катерине о тех, кого она оставила в Миль Э’Туаль. Ее снова пронзила тоска по дому.
Они сели за стол, и Джованна рассказала, как готовила каждое блюдо. Катерина подумала о том, что никогда раньше не пробовала такой вкуснятины, и сделала комплимент Джованне.
– Я люблю готовить, – призналась та, – и есть, конечно, тоже, – и похлопала себя по животу. – Собственно, это мы и делаем здесь: едим, пьем, живем простой жизнью. – Джованна отпила немного вина. – Ты надолго приехала?
– Планирую остаться здесь жить.
– Правда? – задумчиво произнесла Джованна.
– Хочу как можно скорее познакомиться с родственниками моего отца. Ты можешь рассказать о них?
– Постараюсь. – Джованна медлила, ее рука с бокалом замерла в воздухе. – Но должна тебя предупредить. – Она поставила бокал, помрачнев. – Завтра при прочтении завещания возможны некоторые… как это сказать… – она пощелкала пальцами, – взрывы.
– Взрывы? – повторила Катерина, мгновенно заинтригованная. – Ты имеешь в виду фейерверки?
Джованна засмеялась.
– Да, что-то вроде этого. У нас взрывной темперамент. Ты должна знать: у некоторых членов твоей семьи очень четкое представление о том, что они должны получить. И, кроме того, ты не местная.
– Да, мы чужаки, – сказала Катерина, осознавая сказанное. Затем отщипнула кусочек хлеба и дала Марисе, которая с энтузиазмом принялась за него, как ранее за бискотти.
– Некоторые будут завидовать. У la Signora[20] всегда было собственное мнение. Она делала то, что хотела. И пожелала обеспечить внучку, несмотря на то, что никогда не встречалась с тобой. Ава присылала ей фотографии, когда ты была маленькой. Я позже покажу тебе альбом Виолетты. Возможно, тебе захочется взять некоторые фотографии.
– Да, с удовольствием, спасибо. – Катерина узнавала все новые подробности о своей семье. Почему ее мать считала, что это будет так ужасно?
Джованна ела капеллини с помощью ложки и вилки, тщательно и с удовольствием жуя.
– Завтра ты встретишься с адвокатами. Они приедут из Рима.
– Должна признаться, я немного нервничаю. – Катерина сделала глоток вина. – А что ты помнишь о моем отце?
Джованна заколебалась, а затем улыбнулась.
– Знаешь, ты совсем на него не похожа.
Ответ женщины привел Катерину в замешательство.
– Ты знала его?
Джованна смущенно кивнула.
– Я не знала отца. Но мама рассказывала, что он был красив, обаятелен и обладал даром убеждения. Ты можешь рассказать мне о нем больше?
Джованна поерзала на стуле: она, казалось, не могла подобрать слов.
– Мама говорила, что он был хорошим человеком, о лучшем муже можно было только мечтать! И конечно, он был замечательным отцом. Жаль, что он погиб до того, как я узнала его получше!
Джованна с полным ртом сильно закашлялась, ее лицо потемнело, и она сделала большой глоток вина. Катерина вскочила помочь, но женщина уже отдышалась.
– Нет, все в порядке. Я просто… удивлена.
– Чем?
Джованна выглядела ошеломленной: ее лицо теперь побледнело, а глаза метались из стороны в сторону.
– Ах… бедное дитя, твой отец…
– Что? – Чем же так поражена Джованна?
– Он жив. Он вовсе не мертв…
Катерина не могла поверить этим словам. Она просто остолбенела.
– Ты уверена?
– Assolutamente![21]
– Но разве это возможно? Я оплакивала его всю жизнь, а теперь ты говоришь, что он жив!
Катерина почувствовала, как кровь на мгновение застыла и тут же быстрее побежала по венам. Что натворила ее мать?
Джованна коснулась ее руки.
– Мне жаль, что ты именно так обо все узнала. Ава желала защитить тебя. Я предупреждала. Но она ответила, что расскажет тебе, когда ты вырастешь.
Катерина была вне себя от гнева.
Сжав кулаки, она вскричала:
– Как она могла лгать мне все эти годы? Он мой отец! Мой прекрасный отец! Я имела право знать! – Она вскочила и ухватилась за спинку стула, на котором сидела ее дочь. Глаза Марисы повсюду следовали за матерью.
Джованна выглядела расстроенной.
– Пожалуйста, присядь, Катерина. Есть еще кое-что, что ты должна знать.
Катерина снова упала на стул. Как ее мать могла так поступить?
– Она сказала, что мой отец погиб в автокатастрофе… Я должна увидеть его. Где он? Здесь, в Италии?
Джованна увлажнила губы и сделала глоток вина.
– Возможно, Ава придумала это для твоего же блага. – Женщина снова успокаивающе коснулась руки Катерины. – Твой отец… сложный человек. В нем немало зла. Именно поэтому твоя мать защищала тебя.
Катерина уставилась на Джованну. Об этом предупреждала ее мама, когда уговаривала забыть о поездке в Италию? Но почему? Ведь он был ее отцом! Безусловно, он бы не смог причинить ей вреда.
Возмущение переполняло Катерину. Она невероятно сердилась на мать, сейчас еще сильнее, чем прежде. Кем себя возомнила Ава Розетта?!
Джованна встала и обняла Катерину.
– Я не хотела тебя расстроить.
– Это не твоя вина. Откуда тебе было знать?
Мариса наблюдала за взрослыми,
