неожиданно, оттого, что замерз. С трудом разглядел часы — стрелки на них показывали третий час ночи.

Я сидел в полной темноте, съежившись в кресле, как забытый ребенок. Помню, я еще подумал, что лампочка, наверное, перегорела. Я с трудом встал и услышал, как с моих колен упала книга. Сбитый с толку внезапным пробуждением и весь дрожа от холода, я огляделся.

Думаю, меня разбудил белый шум дождя. Капли часто барабанили по подоконнику. Я увидел, как тусклые огни уличных фонарей дрожат и расплываются в струйках воды, бегущих по стеклам.

Собираясь с мыслями, я пошарил вокруг себя рукой и начал разглядывать комнату при красноватом лунном свете, который шел сквозь центральную панель старинного окна. Поворачиваясь, я краешком глаза увидел саму луну.

Вдруг я замер. Почувствовал, как сдавило горло. И повернулся к окну.

Старое стекло было сухим.

По соседним створкам струились грязные потоки дождя, но на этой не было ни капли.

Прямо в лицо мне светила полная луна, чуть кривоватая от изъянов стекла. Я стоял недвижно.

Минутой позже я подошел ближе к окну. Все пространство вокруг заполнял низкий, монотонный звук дождя. Встав спиной к столу, я поднял голову и стал смотреть на луну. Насколько я мог видеть через покоробленное стекло, она светила в ясном, черном небе. Вокруг нее были звезды.

Небо в других створках окна было скрыто кипением облаков.

Я медленно склонил голову набок, не сводя глаз с луны. Так же медленно она заскользила по старому, крапчатому от звезд стеклу к оконному переплету. Но в правой створке так и не появилась. Когда я выпрямил голову, а затем так же неспешно наклонил ее влево, луна сначала снова возникла посередине, а потом исчезла в створке слева.

Новые стекла и старое стекло показывали разное небо.

Торопливо отодвинув с дороги стол, я встал прямо перед загадочным стеклом. Дрожа, приложил к нему обе ладони, затем приблизил лицо и заглянул внутрь.

Я посмотрел сквозь стекло и лунный свет, и вдруг во мне полыхнул страх, от которого мне стало тошно: я увидел стену. Сквозь зеленоватый треугольник стекла сразу под центральным красным фрагментом, в свете какой-то призрачной луны, я разглядел старые кирпичи, крошащийся цемент, осколки стекла, укрепленные наверху, и все это всего в нескольких футах от меня.

За стеной виднелась низкая, угловатая крыша, наклонно уходящая куда-то во тьму. Я взглянул направо, прижав лицо к стеклу, которое оказалось холоднее, чем остальные. Стена уходила вдаль, и конца ей было не видно.

Не отрываясь от окна, я протянул руку за спину, нашарил стул, подтянул его к себе и ногами встал на сиденье. Опустив глаза, я взглянул вниз, под окно, и тоже увидел кирпичи. А еще ниже, футах примерно в шести от стекла, была земля.

Дезориентированный, я качнулся в сторону. Нет, стекла по обе стороны от меня по-прежнему показывали лондонскую ночь, фрагмент заросшего травой пустыря и темные шиферные крыши пятьюдесятью футами ниже.

Но цветное стекло в центре выходило в проулок почти над самым тротуаром. Разный сор, подгоняемый ветром, беззвучно скользил там по цементу.

Приложив к старому стеклу ухо, я ощущал безмолвие, сочившееся оттуда, как оглушительное в сравнении с громким туканьем дождя. Мое сердце билось так сильно, что его удары сотрясали меня всего. Я впитывал открывшийся передо мной неясный вид с отупляющим предчувствием чего-то страшного, которое нарастало с каждой секундой.

Предчувствие переросло в ужас, когда я, повернув голову, увидел, что за мной следят.

Я видел их всего долю секунды, эти несколько темных фигурок, недвижно стоявших у входа в переулок. Но я сразу понял, что их сумеречные, не знающие света глаза устремлены на меня.

Я закричал, рванулся, моя нога сорвалась со стула, и я упал.

Тяжело рухнув на пол, я барахтался на нем некоторое время, пока не смог встать, и тогда, стеная на ходу, я бросился к двери, нажал на кнопку выключателя, и луна исчезла.

Старое окно показывало то же, что и его соседи. По его стеклу текли струи дождя.

Сейчас уже почти утро, а я не знаю, что предпринять.

Первой моей мыслью было рассказать обо всем Чарли, Сэму или еще кому-нибудь. Но я тут же представил, как тип семидесяти с лишним лет от роду рассказывает подобную историю мне, и сразу понял, что бы я подумал: Альцгеймер у тебя, похоже, старикан. Ты либо спятил, либо просто пьян. А то и врешь.

В самом лучшем случае, я бы решил, что рассказчик смешивает реальные происшествия с событиями давно минувших дней в том раздражающе-метафорическом ключе, которые усваивают многие старики, впадая в маразм, когда «Я часто думаю о моем дорогом усопшем муже» превращается у них в «Мы так славно болтаем с твоим папой».

Нет, рассказать об этом можно лишь тому, кто сам придет ко мне в дом и увидит все своими глазами. Но это может и не повториться, или не повториться при госте, и тогда он уйдет, а мне останется лишь его жалость. Нет, я так не хочу.

10 октября

Это дети.

Они дразнят меня.

Тот, другой город вернулся прошлой ночью. Два дня я не заходил в кабинет, поэтому не знаю, что там происходило, за тем окном. Пусть будет как будет, думал я. Пусть картины за ним сменяются, как приливы и отливы за стенами дома на морском берегу. Мне-то что до них.

Я проснулся ночью, не знаю, в котором часу, но было темно. Долго лежал, пытаясь понять, что же меня разбудило.

И, наконец, услышал. Еле различимое шипение. Шепот.

Голос шел сквозь стену. Из кабинета.

От страха у меня отнялись руки и ноги, я лежал, весь похолодев, с открытыми глазами. Шепот то стихал, то возобновлялся, все такой же вкрадчиво-настырный.

Я сел и натянул на себя одеяло, как плащ. Дрожа от страха, я доковылял из комнаты до двери кабинета и молча встал перед ней. Здесь звук был громче, он назойливо сочился сквозь деревянную панель.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату