— Разумеется. Будь добр, — ответил Джек.
— Мы переехали в Лоренсу-Маркеш сразу после моего рождения. Матушка родом из Нвандве, это совсем рядом. Когда я был ещё совсем маленьким, и, как оказалось, очень болезненным, меня забрали святые отцы. К тому времени матушка вышла замуж за старика из племени зулусов, знахаря и конечно же, язычника, потому они и взяли меня на воспитание.
— Благослови их Господь, — сказал Джек. — Но Лоренсу-Маркеш лежит в заливе Делагоа — разве это не португальский город?
— Португальский, сэр, но город полностью населён ирландцами. Миссия прибыла из графства Роскоммон, и случилось так, что отец Пауэр и отец Бирмингем сначала взяли меня в Англию, где я надеялся найти вас, а потом в Вест-Индию.
— Хорошо, Сэм, — сказал Джек. — Ты желанный гость на моем корабле, уверяю. Теперь, когда ты меня нашёл, что я могу для тебя сделать? Случись это раньше, о чём я теперь могу лишь мечтать, всё было бы проще. Но как я уже сказал, я ничего не знал... Разумеется, ты уже слишком взрослый для поступления на службу на флот, хотя постой... ты никогда не думал о том, чтобы стать капитанским клерком? Ты можешь дорасти до должности казначея, и вообще жизнь у них довольно приятная. Я знавал кучу клерков, которые командовали подразделениями во время шлюпочных операций.
Некоторое время Джек горячо и подробно рассказывал об удовольствиях морской службы, но спустя некоторое время заметил во взгляде Сэма вежливое изумление, тактичное и вполне уважительное, однако этого оказалось достаточно, чтобы пресечь его излияния.
— Вы очень любезны, сэр, — сказал Сэм, — и так великодушны, но я пришёл не для того, чтобы о чём-либо вас просить — кроме доброго слова и благословения.
— Конечно, ты это получишь — благослови тебя Бог, Сэм — но я хотел бы сделать для тебя что-нибудь более существенное, помочь в жизни. Но, возможно, я ошибаюсь — у тебя есть неплохое местечко, может, ты работаешь на этих джентльменов?
— Нет, сэр. Конечно, я посещаю их, в основном, из чувства долга, особенно хромого отца Пауэра, но меня обеспечивает миссия.
— Сэм, только не говори мне, что ты папист, — воскликнул Джек.
— Мне жаль разочаровывать вас, сэр, — с улыбкой сказал Сэм, — но я и правда папист и со временем надеюсь стать священником, если на то будет божий промысел. А пока я всего лишь церковный служка.
— Ясно, — подвел итог Джек, собираясь с мыслями, — один из моих лучших друзей — католик. Доктор Мэтьюрин — ты с ним встречался.
— Я уверен, он весьма учёный человек, — с поклоном ответил Сэм.
— Но скажи, пожалуйста, Сэм, — продолжил Джек, — чем ты сейчас занимаешься? И каковы твои планы?
— Что ж, сэр, как только придёт корабль, святые отцы отправятся миссионерами в Бразилию. Они берут меня с собой, хоть я и не посвящён в духовный сан — потому, что я говорю на португальском и к тому же чёрный. Они думают, что я лучше подойду для бесед с рабами-неграми.
— Уверен, ты справишься, — сказал Джек, — То есть... Я уверен, что смогу сказать — один из моих друзей не только католик, но ещё и чёрный в придачу... Что такое, Стивен, в чём дело?
— Прошу прощения, что прервал, но пора к адмиралу. Моуэта очень беспокоит возможное опоздание. Гичка у борта, и моя виолончель уже там. Да, моя виолончель уже в гичке.
Джек с трудом сдержал едва не вырвавшееся проклятие, подхватил скрипку и сказал:
— Едем с нами, Сэм. Шлюпка доставит тебя на берег и заберёт завтра, если пожелаешь осмотреть корабль и пообедать со мной и доктором Мэтьюрином.
Глава вторая
Каравелла «Носса сеньора дес несесидадес», старое судно с широкой кормой, воспользовалась дувшим к берегу ветром, чтобы подойти к мысу Нидхэм-Пойнт, но, к несчастью, правым галсом. Сейчас она пересекала линию пенящейся воды, за которой прибрежный бриз превращался в пассат. Корабль привело к ветру, пассат с норд-оста сильно накренил его, и через шпигаты хлынули воды Карибского моря.
— Травите все шкоты, салаги чертовы, — воскликнул Джек.
— Там Сэм натягивает канат, — сказал Стивен, смотревший в подзорную трубу.
— Это не тот канат, — сказал Джек, стиснув кулаки.
Но так или иначе, каравелла каким-то образом пережила опасный крен и выровнялась. Все ее паруса дико хлопали на ветру, а моряки носились по палубе, обнимаясь и поздравляя друг друга и святых отцов. Потом судно осторожно увалилось под ветер, поймало пассат в бакштаг и исчезло вдали за мысом.
— Слава Богу, — сказал Джек. — Теперь им не понадобится поднимать паруса или менять галс до самого Пара, может даже, они доберутся туда, не потеряв ни единой души. Господи, Стивен, я никогда не видел ни подобного примера управления кораблем, ни такого явного небесного промысла. Это жуткое старое корыто вообще не должно было добраться до Бриджтауна, оно, несомненно, потонуло бы сейчас вместе со всем экипажем, если б не вмешательство Господа. То, что последние шестьдесят-семьдесят лет оно держится на плаву — это просто чудо, непрерывная череда чудес. И всё же я предпочёл бы, чтобы он отплыл на судне, которому не требуется неистовая помощь ангелов-хранителей денно и нощно.
— Он — прекрасный молодой человек, — заметил Стивен.
— А то нет? — сказал Джек. — Как я надеюсь, что юный Джордж станет таким же! Мне так радостно было слушать, как вы с ним щебечете на латыни, болтаете без умолку. Хотя я заметил, что пастор Мартин, кажется, не так уж хорошо его понимал.
— Это потому, что бедняга Мартин привык к английскому произношению.
— А что не так с английским произношением? — недовольно спросил Джек.
