Он ожидал, что увидит первое воплощение Плутона. Они все так делали: сначала призывали первую звериную форму, надеясь обойтись малой кровью, и только потом поднимали ставки. Разве мог Плутон быть иным?
Оказалось – мог. Зная, что перед ним Огненный король в зените своего могущества, Плутон сразу же призвал третью форму: глиняного колосса, окутанного металлическими цепями, тело, которое в Пургаториуме уже видели.
Это сбивало Амиара с толку. Древние книги говорили, что чудовищ можно убить, проведя их через три перевоплощения. Но что делать, если сразу была призвана третья форма? Остается ли она уязвимой – или правила меняются? Амиар подозревал, что ответы неизвестны даже самому Плутону, ему только и оставалось, что проверить.
Он мог бы изменить свое тело, стать гигантом, равным Плутону, но не собирался этого делать. Амиар лишь поднялся в воздух, чтобы быть на одном уровне с глазами чудовища. Ему очень хотелось обернуться к Дане, убедиться, что она в порядке, и только потом начать бой. Но – нельзя. Это лишь выдаст Плутону, где она прячется, увеличит угрозу для нее. Восстановившаяся связь между ними и так подсказывала Амиару, что она жива и здорова.
В теле глиняного колосса Плутон уже не говорил, скорее всего, просто не мог. Но он нападал с той самой яростью, которую Амиар заметил еще во время разговора.
Цепи взвились в воздух легко, и казалось, что в них вообще нет никакого веса, они – просто нити паутины на ветру. Однако эту легкость придавала им только огромная сила Плутона. Когда они били по земле или руинам зданий, кирпичи и камни обращались в пыль. Цепи атаковали, пытались оплести его со всех сторон, создавали металлическую сеть, чтобы Амиару некуда было бежать.
Вот только он и не собирался убегать. Он просто уничтожал цепи, которые тянулись к нему, пытались ударить то снизу, то со спины – у Плутона, как и следовало ожидать, не было таких непонятных ему ограничений, как честь или уважение к сопернику. Он полагался на первобытную силу – которую теперь отражала точно такая же сила.
В распоряжении Амиара были все способности Великих Кланов. В прошлом его серьезно ограничивало незнание этих сил, да еще недостаток опыта. Но он не терял времени даром, и теперь он четко знал, на что способен. Конечно, по тонкости мастерства он бы не сравнился с лидерами кланов, ведь у них за плечами были годы обучения. Однако для битвы с Плутоном его силы вполне хватало.
Цепи, направленные к нему, замерзали во льду, становились хрупкими, а потом легко дробились на части. Они покрывались ржавчиной под влиянием времени, внезапно ускорившегося вокруг них. Они перешибали друг друга, перехваченные умением клана Легио управлять пространством. Амиар использовал против чудовища весь мир – его камни, его провалы в земле, его бури. В этом смысле, Пургаториум был прекрасен тем, что его не нужно было жалеть.
Плутон злился все больше. Он видел перед собой маленькое существо, сородичи которого были его постоянными жертвами… Но видел он и отражение того самого Огненного короля, который предал его, и все это питало его ненависть. Однако какой в ней толк, если противник попросту сильнее?
Тогда гигант попытался использовать единственную слабость Амиара и напасть на Дану. Однако и это было напрасно: Сарджана и Роувен без труда уничтожали цепи, направленные к ней, да и сама Дана могла за себя постоять. Теперь, когда она больше не использовала заклинание договора со смертью, ее силы вернулись, и пару раз она даже сумела ранить Плутона его собственными цепями.
Она не боялась, как не боялся и Амиар. В этот миг ему казалось, что они делят одну душу на двоих, а значит, им уже ничего не страшно.
Нужно было заканчивать, поэтому защиту Амиар теперь дополнял нападением. Он вырастил под ногами глиняного колосса древесные корни, приковавшие того к земле. Теперь Плутон не сдвинулся бы с места, даже если бы хотел. Оставалось лишь уничтожать его цепи – но не все сразу, нет. Амиар очень быстро обнаружил, что если сосредоточить усилия на одном участке массивного, как авианосец, тела, то цепи не успевают восстановиться.
Он делал все, чтобы добраться до казавшейся несокрушимой плоти. А вот она на проверку оказалась немногим прочнее, чем обычная магическая глина. Нет, простое оружие ей вряд ли навредило бы. Так ведь Амиар не пользовался простым оружием, его сила пришла из того же источника, что и магия Плутона.
Гигант очень скоро почувствовал это. На его теле появлялись все новые проломы и трещины. На месте этих ран цепи появлялись не так быстро – а порой не появлялись вовсе, все силы Плутона уходили на исцеление. Амиар не давал ему ни минуты покоя, он знал, что единственный способ победить существ, способных на самовосстановление, – разрушать их быстрее, чем они успевают излечиться.
Тело Плутона постепенно превращалось в руины, такие же, какими недавно была полицейская башня. Рубикон был пройден: чудовище окончательно потеряло контроль над битвой, которую само и начало.
Плутон понимал, что может проиграть. Возможно, он впервые за свою долгую жизнь осознал это так ясно: вот она, смерть, смотрит на него, рвется к нему. Его слишком часто называли богом, так часто, что он и сам поверил в это. Только опасно попадать в ловушку тщеславия в мире, где таких богов полно.
Чувствуя, что его тело наполовину уничтожено, он перевоплотился. Он отступил на шаг назад, ко второму воплощению, требовавшему куда меньше энергии. В глиняной пыли Амиар не успел даже разглядеть его, он лишь видел, что это некое подобие человека.
Он был уверен, что сейчас все рассмотрит, когда чудовище снова нападет на него, но напрасно. Плутон воспользовался завесой из пыли и грязи, созданной его перевоплощением, чтобы отступить. Амиар давно подозревал, что чудовище подготовило себе путь к бегству, и не ошибся. Плутон скользнул в портал, как крыса прячется в нору, и пространство снова сомкнулось до того, как осела последняя пыль.
Он бежал.
Он выжил, и Амиар не сомневался, что уже к завтрашнему утру Плутон восстановит свою полную силу, а от ран не останется и
