– Пять лет – ничтожный срок. Нам еще многое предстоит узнать, – мягко сказала Зоя. – Антонин мертв, но Юстиниан все еще жив. Ты задал слишком много вопросов, но только не тот, который я задаю себе сама и не могу на него ответить…
– И что же это за вопрос? – Анастасий понизил голос до шепота.
Вне всякого сомнения, ей удалось целиком и полностью завладеть его вниманием.
– Кто предал Юстиниана и сообщил о нем императору? – ответила она.
– Антонин… – произнес Анастасий, но без особой уверенности.
Зое показалось, что она слышит волнующий глас победы, по крайней мере, она приблизилась к ней на шаг.
– Я тоже так думала, но твои вопросы заставили меня усомниться. Незадолго до убийства Виссариона Юстиниан крепко с ним повздорил. Он обратился к Ирине за помощью, но она ему отказала. Тогда он пошел к Деметриосу, но тот тоже не захотел его поддержать. Юстиниан не пришел ко мне. Почему?
По напряжению, которое читалось в темно-серых глазах Анастасия, Зоя поняла, что мысли роем вились у него в голове. Иногда на короткое мгновение этот евнух очень напоминал ей Юстиниана – одно и то же выражение лица. Однако Юстиниан в отличие от него был настоящим мужчиной!
– Вы думаете, что отравление Марии (если она действительно страдает именно от этого) может быть как-то связано с убийством Виссариона? – спросил Анастасий с сомнением в голосе. – Георгий Вататзес?..
– Возможно. Доказательств пока нет, но это правдоподобное предположение. Георгий был знаком с Виссарионом, а с Антонином они были приятелями.
– Спасибо, – тихо сказал Анастасий. – Вполне вероятно, что вы правы.
Анна разыскала Георгия в тот момент, когда он выходил из Влахернского дворца. Он был красивее, выше и стройнее своего отца, тело которого за годы сытой жизни обросло жиром. После минутного замешательства молодой человек ее узнал.
– Моей сестре стало хуже? – быстро спросил он, остановившись в тени великолепной наружной стены, камни которой были безупречно подогнаны друг к другу, а высокие окна впускали много света.
– Нет, – произнесла Анна уверенно, хотя на самом деле уверенности совсем не чувствовала, – но ее состояние может ухудшиться, если я не найду источник яда.
Георгий замер.
– Почему ты думаешь, что это был яд? Или ты просто пытаешься найти оправдание тому, что не знаешь, как ее лечить?
– Мне неизвестно, кто пытается отравить Марию, – спокойно сказала Анна. – Но, думаю, если ты тщательно проанализируешь все, что тебе известно, в особенности заговоры или гибель людей, то, возможно, сможешь это выяснить.
Георгий был совершенно сбит с толку.
– Чью гибель?
– Например, Виссариона Комненоса, – предположила Анна. – Или Антонина. Разве он не был твоим другом? А также Андроника Палеолога…
Георгий окаменел.
– Господь всемогущий! При чем тут все они?! – воскликнул он, бледнея.
– Может, ты располагаешь сведениями, которые представляют для кого-нибудь опасность? Или ценность?
– И поэтому они хотят отравить Марию? – в ужасе спросил Георгий.
– А почему бы и нет? – ответила Анна вопросом на вопрос. – Какими были Антонин и Юстиниан Ласкарис? – Произнося имя брата, она запнулась.
– Они были близкими друзьями, – медленно заговорил Георгий, напрягая память и тщательно подбирая слова. – Юстиниан заботился о Церкви, причем от всей души. – Он нахмурился. – Антонин был его полной противоположностью. Однако рядом с Юстинианом он преображался – становился вдумчивым, начинал ценить красоту. Но в компании Андроника и Исайи вел себя как обычный солдат, живя настоящим и стараясь получить как можно больше удовольствия. Я так и не понял, каким он был на самом деле. – Лицо Георгия омрачилось. – Вскоре после того, как Виссарион был убит, мы собирались устроить грандиозную пирушку. Должны были прийти Андроник и Исайя. Андроник хотел сначала побывать на скачках. По правде говоря, это была идея Антонина, который желал вспомнить старые добрые дни, еще до изгнания. Юстиниан тоже любил лошадей. Он говорил: мы поймем, что город опять полностью принадлежит нам, только когда снова откроется ипподром.
– А Юстиниан собирался принимать участие в пирушке?
– Нет. Антонин сказал, что ему нужно куда-то в другое место. Но, черт возьми, какое отношение это имеет к Марии? – Лицо Георгия снова исказилось от гнева. – Просто вылечи ее! Я обязательно узнаю, кто хотел ее отравить.
Продолжать разговор не имело смысла. Анна поблагодарила Георгия и ушла, оставив его в одиночестве созерцать город, западный мыс и то, что осталось от прежнего Ипподрома.
Она попыталась осмыслить сказанное им. Имела ли та пирушка какое-то значение? Ее отменили, потому что как раз в тот день Антонина арестовали. Предал ли он Юстиниана? Зачем ему это делать? Антонина в любом случае ожидала казнь. Или, возможно, Зоя права и доносчиком был кто-то другой? Может, Исайя?
Что могло произойти во время той пирушки?
Кем в действительности был Антонин – любителем попоек и скачек, как думали о нем Георгий и многие другие?
Или же у этого человека была страстная, увлекающаяся натура и незаурядный ум, благодаря чему он стал близким другом Юстиниана?
Анна нашла источник яда, поразившего Марию Вататзес, – им были пропитаны стебли и листья живых цветов в ее комнате. Их меняли каждые несколько дней.
Мария шла на поправку, но восстановить ее репутацию было уже невозможно. Ее свадьбу с Иоанном Каламаносом пришлось отменить. Его семья была против этого брака, и он уступил желаниям родственников.
Мария была в отчаянии. Несмотря на то что девушка полностью выздоровела, она лежала в кровати и рыдала. Анна ничем не могла ей помочь, хоть и понимала, что это несправедливо.
Не успела Анна вернуться домой из дома Вататзесов, как к ней в комнату вошла Симонис и сообщила, что к ним явился какой-то мужчина. Уже наступили сумерки, а Льва еще не было – он отправился по какому-то поручению. На лице Симонис читалась тревога.
Анна улыбнулась:
– Пожалуйста, впусти его. Думаю, у него срочное дело, раз он пришел в столь поздний час.
В комнату ворвался взбешенный Георгий Вататзес. Его лицо покраснело от гнева. Он с грохотом захлопнул за собой дверь, едва не ударив ею Симонис.
Анна расправила плечи и выпрямилась во весь рост, но все равно была ниже его сантиметров на десять, да и весила в два раза меньше.
– Ты что-нибудь узнал? – стараясь говорить как можно хладнокровнее, спросила она, но дрогнувший голос ее выдал. Сейчас он прозвучал совсем по-женски.
– Нет. Во имя всего святого, скажи, какая разница, кто отравил Марию? – гневно спросил Георгий. – Каламаносы расторгли помолвку, наша семья опозорена. Сейчас на всех нас лежит пятно. Люди забудут о неизвестном яде, у них в памяти сохранятся слухи о том, что Мария – блудница. Ты позволил распространиться этим грязным сплетням, а мог бы рассказать правду.
– Вы могли бы сами сказать всем, что это был яд, – парировала Анна. – Я же
