Перед домишкой стоял деревянный стол, чьи опоры в виде спиленных фрагментов сосновых стволов были закопаны в землю, как и, впрочем, две скамейки, расположенные по обе стороны от стола. Идеальное место, чтобы позавтракать на свежем воздухе.
Перед отъездом Абдул нашёл в супермаркете небольшой герметичный пластмассовый ящик, который мог идеально послужить переносным холодильником. Он отскрёб приличное количество льда из морозильной камеры, который насыпал на дно ящика. Сверху он накидал приличный объём замороженных продуктов, после чего засыпал их ещё одним слоем льда сверху и закрыл крышку. Вполне компактный ящик он перевернул и поместил ребром между передним и задним сидениями бронированного внедорожника. За всё время пути лёд ничуть не оттаял. Шашлык из куриного окорочка и свиного полуфабриката был гарантирован. Оставалось набрать сухих веток.
Не понимая, сколько времени придётся провести в заповеднике и когда землю накроет следующая облачная масса, Лоран отправил Прометея в спящий режим. В запасе имелись только четыре заряженных аккумулятора, и было неизвестно, когда попадётся на пути очередной объект, снабжённый электричеством.
По этой же причине Дэнни пришлось временно перейти на бумажные комиксы. Впрочем, это его нисколько не огорчило. Это было вполне эффективным способом продолжать как следует развивать навыки чтения, в чём его убедила Сара. И потом, Лоран обещал в ближайшее время разобрать одну из шести компьютерных панелей и поменять батарею, чтобы он смог продолжить смотреть сериал.
Дэнни отошёл на пару десятков метров от дома и расположился у сосны, оперившись спиной о высокий деревянный ствол. Он раскинул перед собой небольшую часть из всей стопки комиксов. Рядом с собой он расположил клетку с Бюрократом, а возле клетки заполненная на половину кукурузными зёрнами чашка, которыми время от времени Дэнни подкармливал своего пушистого питомца.
На этот раз в его руках был журнал с историей про двух волков, путешествующих на космическом шаттле по бескрайним просторам вселенной. На двенадцатой странице они встретили по пути экипаж космонавтов, в состав которого входили лев, жираф, ленивец и хорёк. Они блуждали в открытом космосе, а их скафандры были закреплены тросами к корпусу космического межпланетного звездолёта, на котором была большая красочная надпись: «Свободу братьям!».
– Про кого читаешь? – спросила Сара. Она аккуратно присела под деревом около брата, подобрав под себя колени и всматриваясь в рисунки на страницах комикса.
– Про волков-космонавтов.
– О! – Сара издала прерывистый звук от удивления, когда заметила вторую часть комикса про детектива Рафаэля Доггерти. Первую часть из серии она прочитала ещё в недостроенной станции парижского метрополитена. Но она не подозревала, что есть продолжение истории. – Я возьму? – сказала она, схватившись за край переплёта.
– Я сейчас – в спешке неразборчиво пробормотал Дэнни и куда-то умчался, как угорелый.
– Ты куда? – с некоторой растерянностью спросила Сара.
– Я сейчас – повторял семилетний фанат графических романов. Он побежал к машине, открыл заднюю дверь белого джипа, какое-то время с чем-то возился, после чего в спешке прибежал обратно к сестре, протянув вперёд руки:
– Держи – в руках Дэна лежали третий, четвёртый, пятый, шестой и седьмой выпуски про Рафаэля Доггерти.
На мгновение Сара выпучила глаза, и ахнула:
– ВАУ.
Дэнни её безмерно любил больше всего в этом мире. И Сара это итак давно знала. Но чтобы Дэн бросил читать комикс, который как под гипнозом засасывал его разум, и побежал искать для сестры то, что было бы ей интересно, Сару несколько удивило. В тот момент, сидя на свежем воздухе, ему безумно хотелось, чтобы сестра продолжала сидеть возле него и занималась вместе с ним одним и тем же делом. Он даже оттеснился от соснового дерева и опёрся о талию сестры, продолжая читать. К счастью комикс про волков был вполне детским, и Саре не приходилось истолковывать брату значения грязных жаргонных словечек, которые популярны в криминальном мире.
Джоана нашла в доме лакированный деревянный шезлонг, разложила его в нескольких метрах от костра, а потом разложила на нём своё тело.
Прошло каких-то пять-шест секунд, как она вслух подумала:
– Сейчас бы сюда пару бутылок светлого.
– Да – поддержал её Лоран. В его голосе звучало сильное вожделение, когда Джоана упомянула про пиво. Он сидел на поваленном стареньком сосновом стволе, наклонившись слегка вперёд и сложив руки в замок. – Так может коньяк? Ещё две бутылки осталось.
– Боюсь, дружище, коньяк в том же количестве, что и пиво, вырубит меня ещё до того, как успею испытать кайф от его вкуса.
– Тогда, как знаешь. Моё дело предложить.
Джоана глубоко вдохнула свежий воздух девственной природы, вытянула вверх руки, подтянулась во весь рост лёжа на шезлонге, и произнесла восхищённым голосом:
– Но до чего же всё-таки здесь охренительно.
И правда. Описать весь восторг от той неземной красоты можно было только прибегнув к применению отборных ругательств.
Бывает же настолько дивная красота, которая заставляет материться от восторга.
– И не говори.
Оглянувшись по сторонам Джоана спросила:
– А где Абдул с Виктором?
– Хворост быстро сгорает. Они поехали искать ветки потолще.
На костре лежала стальная сетка, которую открутил Лоран из-под радиатора на чёрном джипе. Вот уже минут двадцать она нагревалась под жаром горевших сухих веток. На раскалённом металле тут же исчезали грязь и микробы. Это был, своего рода, самодельный гриль.
Спокойная уединённая обстановка навела Джоану на разговор:
– Скажи, если всё получится, … ты думал о том, чем займёшься? Или, может, отправишься куда-нибудь?
– Отколоться от компании – пожалуй не лучшая мысль. Даже если выведем из строя сервер, на смену крюгерам придёт новое зло. Это как синяк: заживёт один, наживёшь другой. Отморозков хватает в мире, особенно когда вокруг не кому следить за порядком. Так что, думаю лучше держаться вместе. Виктор не зря сказал, что все мы потеряли близких, и теперь те, с кем свели нас обстоятельства… они – наша семья. У меня была толпа закадычных друзей. Они всю жизнь были моей семьёй. Их всех у меня отняли. Вот я и подумал, что вы единственные люди, кем я дорожу. – Затем Лоран опустил голову, и всматриваясь куда-то в землю, потухшим голосом добавил, сопровождая лёгкие хлопки искр в костре:
– Мне, как и Виктору – стараться в этой жизни больше не для кого.
– Ну… а чем займёшься?
Лоран посмотрел на верхушки деревьев, и его голос звучал уже немного оживлённее:
– Ну, я ведь больной на технике. Буду собирать всякие примочки. Ещё я всегда хотел посмотреть, как выглядит миллиард евро. Взломаю хранилище ближайшего банка. Пользы от этих бумажек уже не будет, но посмотреть жутко интересно. А ты?
– А я доберусь до бумажного архива разведывательных спецслужб, и посмотрю на то, что они скрыли. Какие у них секреты. Меня за это не повысят и не дадут эфирное время для собственного телешоу. Так что тоже пользы никакой. НО! Жутко интересно.
В действительности Джоана понятия не имела чем займётся. Делом всей её жизни были репортажи из горячих точек. Её прямая обязанность – передавать через камеру и микрофон дурные вести о том, как убивают сотни людей, как гибнут женщины и дети, как люди хоронят свои семьи и теряют жилища из-за бомбёжек; как всё то, что возводилось долгие десятилетия и даже века, за какие-то пару дней сравняли с землёй артиллерийские снаряды. Ломать – не строить. Военный корреспондент может сообщить лишь одну хорошую новость, которая будет извещать о том, что войне пришёл конец. Но эти слова редко кто произносил. Вооружённые конфликты в 2040-х утихали слишком медленно. Ирак, Сирия, Афганистан, Ливия – эти страны до сих пор сильно потряхивало от постоянных терактов, хотя
