Дэн отвернулся. Его челюсти по-прежнему ходили ходуном.
Ну почему ему всегда так трудно было показать, что он заботился о ней? Ксанти до сих пор мучил этот вопрос.
– Сама знаешь почему.
Их взгляды встретились, а потом Дэн провел глазами вниз по ее шее. Ксанти словно обожгло.
Дэн обхватил ладонью ее щеку и коснулся пальцем ее нижней губы. Теперь его глаза поблескивали животной страстью.
– Потому что, когда ты рядом, у меня путаются мысли в голове.
– Не надо… – Ксанти резко отпрянула, отчаянно желая, чтобы развеялся этот чувственный туман. Но было слишком поздно. Волнующий аромат его тела проникал в каждую из ее пор, наполняя ее мучительным желанием.
– Не притворяйся, что не хочешь того же, что и я. – Глаза Дэна потемнели от страсти.
– Я… Я не хочу. – Она прокашлялась, рассердившись на себя за то, что ее голос сел на лжи. – Мы не будем заниматься сексом. Я приехала сюда не для того.
Ксанти боялась, что их близость может перерасти во что-то большее. По крайней мере для нее.
– Тогда держись от меня подальше, – бросил Дэн. – Или я проверю твою теорию.
С этими словами он пошел прочь, направляясь к штурвалу.
– Я не собираюсь торчать внизу целых три дня! – крикнула она ему в спину. – Я приехала сюда, чтобы спасти свою компанию. И если ты думаешь, что я буду сидеть сложа руки, пока ты будешь пытаться похитить ее пятьдесят пять процентов, ты сильно ошибаешься.
Дэн резко повернулся, и Ксанти заметила, как на его лице помимо ярости промелькнуло что-то похожее на боль.
– Я не взял ни копейки из денег твоего старика, даже когда был совсем на мели. Так с чего ты взяла, черт тебя подери, что я захочу часть его компании сейчас? – Он снова направился к ней.
– Тогда почему ты угрожал, что будешь судиться со мной? – выпалила Ксанти, решительно настроившись не обращать внимания на его уязвленное самолюбие.
Ей нечего было стыдиться. Он сам вылетел из ее гостиничного номера, угрожая подать в суд просто ради удовольствия.
– Я никогда ничего такого не говорил, – бросил Дэн. – Ты все придумала сама.
– Ты хочешь сказать… – У нее отпала челюсть. Он хотел сказать, что Ксанти проделала такой путь напрасно? – Ты не планировал обращаться в суд?
– А ты как думаешь?
Ксанти стало стыдно. Она всегда знала, каким чувствительным становился Дэн, когда речь заходила о деньгах ее отца. Но как она могла забыть, что для него было очень важным никогда не брать того, чего он не заработал?
– Тогда почему бы тебе не подписать эти бумаги? – Она попыталась прогнать охватившее ее чувство вины.
– Твои липовые бумажки?
– Они не липовые. Эти документы – гарантия того, что…
– Забудь об этом.
Дэн оборвал ее объяснения, и на его помрачневшем лице промелькнуло другое выражение, которое было просто бессмысленным. Он ведь никогда по-настоящему не был привязан к ней, так о чем тут жалеть?
– Я не собираюсь подписывать бумаги, в которых говорится, что я не смогу претендовать на эти акции, если захочу.
– Но ты противоречишь сам себе. Почему бы тебе не подписать их, раз ты не хочешь эти акции? – выпалила она.
– Не знаю, – насмешливо протянул он. – А почему ты не пытаешься угадать?
Ей не нужно было угадывать, потому что все вдруг стало до боли понятным.
Дэн ожидал, что она поверит ему. Так, как он сам никогда не доверял ей.
Ксанти хотелось выплеснуть на него свою обиду, но она прикусила губу, чтобы не набрасываться на него с грубыми обвинениями.
Потому что тогда она снова начнет задаваться вопросом, который однажды чуть не сломал ей жизнь.
Почему Дэн не смог поверить ей, когда она призналась, что любит его?
Она отказывалась снова биться головой о ту же каменную стену, которую Дэн всегда возводил вокруг своих чувств. Тем более сейчас, когда их отношения остались далеко в прошлом.
Но тут Дэн коснулся ее волос, позволив выбившемуся локону обвиться вокруг его пальца. В его жесте было столько нежности, что у Ксанти сжалось сердце, и ее испугала смесь боли и желания.
Он чуть потянул за локон, и ее пульс забился еще сильнее. Желание снова ощутить вкус его поцелуя было таким огромным, что Ксанти с трудом сдерживалась.
– Дэн, прекрати, – потребовала она, но ее требование прозвучало как мольба.
Ксанти положила ладони на его талию, и у нее закружилась голова, когда его мышцы сжались от ее прикосновения.
– Рыжая, не провоцируй меня, – пробормотал он. Его губы были настолько близко, что она почти что могла ощутить их вкус. – Или я заставлю тебя продемонстрировать, насколько сильно ты не хочешь меня.
Несколько мучительных секунд Ксанти стояла, сгорая от желания, грозившего разорвать ее на части. Ей следовало оттолкнуть Дэна. Так почему она не могла сделать этого?
Но тут он принял решение за нее.
Тихо выругавшись, Дэн отпустил ее.
Ксанти смотрела ему в спину, дрожа и испытывая головокружение. Однажды она уже попала под чары Дэна, которые почти что разрушили ее… потому что он всегда отказывался подпускать ее ближе.
Но до этого момента она даже не подозревала, что ей снова грозит опасность потерять голову из-за него. А еще она поняла, что ее желание узнать Дэна и разобраться, почему он не мог любить ее или доверять ей, никогда по-настоящему не умирало.
Дэн, чертыхаясь, перепрограммировал автопилот. Согласно прогнозу погоды, их ждали тихий, безветренный день и спокойное плавание.
Спокойное плавание, черт подери.
И это с Ксанти на борту.
Ему хотелось осадить эту принцессу, когда она появилась на палубе его яхты, вся такая стройная, красивая и недосягаемая. Он бы ни за что не позволил ей загорать у него перед носом, когда он держал штурвал, словно какой-то холоп. Или так все начиналось. Но в то же время он на самом деле хотел, чтобы она надела спасательный жилет, и даже настоял на этом, потому что не мог не думать о ее безопасности.
И как только она снова оказалась в его руках, кричащая и брыкающаяся, его тут же охватила безудержная страсть…
Но она тут же угасла, стоило Ксанти заявить, что он хотел отхватить кусок ее драгоценной компании.
Дэна злило, что она до сих пор что-то значила для него и что его волновало ее мнение.
Он решил, что больше не допустит никаких разговоров об их прошлом. И не будет выспрашивать у нее, почему она не выходила в море целых десять лет, хотя в свое время не могла жить без него. И он не будет сходить с ума из-за того, что она не доверяла ему.
Их брак давно перестал существовать, и Дэн не собирался воскрешать его.
Возбуждение пульсировало в его паху, только усиливая его раздражение.
Обычно во время таких плаваний Дэн спал пять часов ночью, несмотря на то что просыпался каждые двадцать минут, чтобы посмотреть
