М-да… не хочется даже…
Получается, что семейство Рублевых, насколько я знаю, численностью два человека – папочка и сынок – имели у себя под задницами аж шесть комнат! Это если я правильно понял. Впрочем, подобные схемы сложны и разветвленны. Откуда я знаю, кто там еще у них прописан? Насколько я успел узнать Борюсика, предположить можно все что угодно. Вплоть до «мертвых» душ. И это выражение могло оказаться не только литературно-фигуральным словосочетанием.
Теперь я ничему не удивлюсь.
Ни за одной из трех дверей признаков жизни не прослушивалось. Возможно, звуки поглощала модная дерматиновая обивка с толстенной ватной прослойкой. Или не было никого в квартирах на данный момент?
Прижавшись ухом к дверному косяку, я пытался хоть что-нибудь выслушать.
Не-а. Ничего не слышно. А время уходит!
Недолго думая я встал на цыпочки и утопил пальцем кнопку дверного звонка. Внутри еле слышно зазвякала бетховенская «К Элизе» в исполнении крутого по этим временам музыкально-дверного устройства. Прослушав пару тактов, я не торопясь спустился на пролет ниже и навострил уши.
Тишина.
Замок не щелкает, ругань по поводу малолетних хулиганов не раздается. Ноль эффекта. Что? Напрасно прогулялся?
Внизу послышался какой-то шум – кто-то зашел в подъезд и стал подниматься наверх. Вот будет номер, если я сейчас нос к носу встречусь с Борюсиком! Я заметался по площадке. Черт! Когда думать уже начнем? Опять детская авантюрная непосредственность временно взяла вверх. Ничего не рассчитал, не распланировал, подходов-отходов не продумал – не зная броду, полез в воду. В опасную такую мутную жидкость…
Пока моя взрослая составляющая паниковала и занималась самобичеванием, ребенок просто подошел к сваренной из арматурин лестнице, ведущей на крышу, и недолго думая стал подниматься к массивному люку. Замка нет, это хорошо. А сил хватит поднять эту махину?
Не успев додумать эту тревожную мысль, я что было сил уперся в фанерную обшивку, и люк до неожиданности легко поддался – противно скрипнув, откинулся вверх. Снизу, кстати, шум прекратился. Кто-то звякнул ключами в районе третьего этажа, шаркнул ногой и хлопнул дверью. В подъезд вернулась благополучная тишина.
А я уже был наполовину на крыше. Верхней, надеюсь, лучшей своей частью. Ну не возвращаться же!
Чердаков в таких домах нет. Люк ведет в малюсенькую кирпичную пристройку на крыше, пыльную и захламленную. Обычно умники с верхних этажей хранят там коробки из-под телевизоров (большая ценность), ящики из-под картошки (тоже ценность, но поменьше), стопки газет, журналов, детских книг и тому подобное. Во времена моей прежней пионерской молодости мы время от времени с чувством и с толком «бомбили» эти пристройки на предмет оперативного сбора макулатуры, радуя наших педагогов чудовищными объемами добытого сырья.
Раскидав газетные завалы, я выбрался к проему, ведущему непосредственно на кровлю. Обыкновенная рубероидная крыша. Местами довольно изношенная, потрескавшаяся. Текут, наверное, потолки у семейства Рублевых, мокреет пятнами импортная побелка. Хрустя подошвами по крошке, я приблизился к парапетному буртику и выглянул вниз.
Балкон!
Вот он, у меня перед носом. Точнее – его навес. Легонький и миниатюрный, из блестящего гофрированного пластика. Я лег животом на парапет и вытянул руку. Эх, не достаю! Может быть, ногой достану?
И вот опять! Взрослый дядя прикидывает – как и зачем это делать, а ребенок развернулся на пузе ногами вперед и носком уже нащупывает пластик. Сумасшедший симбиоз взрослой храбрости и детского безрассудства! Сколько раз я уже ловил себя на этом. А вот сейчас не успел. Отвлекся взрослый дядя на свою голову.
Навес хрустнул и слегка прогнулся. Меня аж обдало морозом. Изнутри. Я говорил уже, что ненавижу высоту? Причем «ненавижу» – это еще мягко сказано. Главное, вовремя об этом вспомнить! Я замер в оцепенении, прислушиваясь всем своим существом к гибкому подпружиниванию хлипкого навеса.
Вот блин!
А дальше как? Не подумал, ниндзя?
Отчаянно труся, я по миллиметру стал скользить к срезу пластикового покрытия. Спасибо, что хоть наклон был не под очень большим углом. Иначе съехал бы на пузе сразу в палисадник. Пятью этажами ниже.
Углы навеса опирались о металлические стойки. Седея душой, я нащупал ногой опору и по ней медленно буквально стек на балкон, почти полностью опустошенный и деморализованный от пережитого только что животного ужаса. Бери меня сейчас тепленького и делай, что хочешь.
Вот понес же черт! И зачем? Ради чего этот идиотский риск?
Сейчас самое время об этом подумать. Тьфу!
Воображение коварно подкинуло мне для размышлений вид несущегося навстречу асфальта, и послушный организм тут же чутко отреагировал судорожным сокращением желудка. Ой как хорошо, что я сегодня не завтракал! Не пришлось чужой балкон пачкать.
Сидя в прострации на пятой точке, прислонившись спиной к стене, я тем не менее старался еще и оценивать обстановку. Что у нас тут? Хлама почти нет. Так, только какая-то тумбочка, выгоревшая на солнце, табурет да пара обрезков водопроводных труб у плинтуса. И все. Балкон не застеклен, как это ни странно. Обдуваем всеми ветрами и стихиями: и этаж последний, и комната угловая. Кстати, через два окна по фасаду – еще один балкон, застекленный и обитый вагонкой. Судя по всему – тоже от этой буржуйской квартиры. Ну да, на одном балконе балдеют зимой, а на другом, где сейчас торчал я, – летом. Вон, кстати, и пепельница на тумбочке – для полного холостяцкого счастья.
Я привстал и осторожно заглянул внутрь комнаты через застекленную дверь.
Штор нет. Живых душ вроде тоже. В комнате – нагромождение каких-то коробок, ящиков. Склад какой-то, а не жилое помещение. В левом дальнем углу – две закрытые двери. Ну да – правая проектная, а левая – самопальная, ведущая в бывшую «однушку».
Я осторожно толкнул балконную дверь.
Закрыто, однако. А окошко?
И окошко закрыто…
Приехали.
Я потянулся к затылку. Ну и чего ты добился, чудо малолетнее? Дать бы тебе по этому затылку, чтобы взрослых слушался. Обратно на крышу не хочешь? По навесу, на котором ты чуть не обделался от счастья?
Шизофрения какая-то. Сам на себя уже наезжаю. Точнее – взрослый на малолетку.
А что? Заслужил, паршивец…
Я сильнее налег на застекленную дверь. Судя по всему, закрыта она на нижний шпингалет, потому что верхняя часть прогибается сильнее. Если толкнуть сильнее – даже щель небольшая открывается. Да, это вам не пластиковый стеклопакет! Разношенная отечественная деревяшка.
Я начал раскачивать дверное полотно. Может быть, шпингалет выскочит? Ага! Размечтался. Снизу вверх, что ли? А законы притяжения? Как завещал нам старина Ньютон – только ломать!
В дело пошла водопроводная труба, которую я заметил раньше. Технология проста – для начала я изловчился засунуть железяку в периодически появляющуюся верхнюю щель, а потом, вновь раскачивая дверь, добился, чтобы труба под собственным весом стала скользить вниз, все сильнее и сильнее расклинивая проем. Еще немножко… и еще…
Со страшным треском шпингалет вылетел на середину комнаты. С мясом. Жалобно и опасно зазвенело стекло.
Я замер.
Наделано столько грохота, что, если в одной из шести комнат есть люди…
