Престон наклонился вперед, снова понизив голос:
– А Сесилия Нотэм? Какова ее роль в этой истории?
– Не знаю. – Джонатан ощутил, как подступает раздражение. Разве он уже не говорил этого?
– А что ты вообще знаешь? Возможно, нам следует начать с этого. Позволь мне начать. – Престон стал загибать пальцы: – Во-первых, тебе нужна жена, чтобы поехать в Вену. Жена придает дипломату необходимую респектабельность. А это значит, что время не ждет, дружище. Ты должен жениться к концу лета или даже раньше, если не хочешь, чтобы твой медовый месяц совпал с назначением на пост. Во-вторых, Сесилию Нотэм с малых лет растили как будущую жену дипломата. Лорд Белвур желает, чтобы его дочь получила титул, положение в свете и статус дамы, причастной к большой политике. Он хочет, чтобы ее муж стал будущим премьер-министром, и весь свет об этом знает. В-третьих, Белвур и Сесилия желают, чтобы мужем стал ты, и об этом тоже всем известно. Они хотят, чтобы ты сделал предложение до конца июня. – Престон загнул еще один палец и добавил: – В-четвертых, Белвур обладает властью и может заставить тебя жениться. И если ты не согласишься, – не важно, насколько хорош будет твой французский, и даже дружба с Оуэном Дэнверсом не поможет, – Белвур сделает так, что на пост назначат Эллиота Уайзфилда. Отец Сесилии невероятно мстителен и способен на все, что угодно.
Престон откинулся на спинку стула.
– Настало время проанализировать ситуацию, дружище. Сесилия – это гарантия твоего назначения в Вену. Без нее у тебя нет шансов. Возможно, ты сможешь заручиться серьезной поддержкой, и без нее, возможно, тебе удастся пережить бурю, которую устроит тебе ее отец. Это спорный вопрос. Скажи, ты готов потерять назначение на пост в Вену ради Клэр?
– Иными словами, ты утверждаешь, что, выбрав Клэр, я совершу огромную глупость.
Джонатан устало вздохнул. Он уже все это знал. Это уравнение он решал бесчисленное множество раз за последние несколько лет, выздоравливая после ранения, оправляясь от горя после потери Томаса, но снова и снова не мог получить правильный ответ. Он рисковал не просто назначением на пост. Этот пост символизировал то, чего он желал больше всего на свете: восстановление прочного мира, шанс вернуться обратно и выяснить правду о Томасе и возможность наконец оставить в покое прошлое и повернуться лицом к будущему.
Престон покачал головой, его лицо помрачнело. Он наклонился вперед и ободряюще похлопал Джонатана по колену.
– Но это только в том случае, если ты действительно любишь ее и готов ради этой любви броситься головой в пропасть. – Эти слова заставили Джонатана задуматься, что сам Престон знает о таких чувствах. Престон никогда не говорил о любви. Джонатан не знал, любил ли он когда-нибудь. В том, что касалось личной жизни, его друг был закрытой книгой. – И, Джонатан, – добавил Престон, – с такой девушкой, как Клэр, существует лишь один путь – в пропасть.
Джонатан кивнул, услышав предупреждение и одновременно ободрение. Престон поддержал бы его, даже если бы он выбрал Клэр. Но Джонатан не желал разрушать жизнь Клэр, не желал играть с ней. Если он продолжит их отношения, то все должно быть открыто и честно. Это необходимо. Возможно, и к лучшему, что Престон не знал о прошлой ночи. Или о книжной лавке. Или о том, что он собирался предпринять.
Джонатан попросил принести ему чернила и бумагу, чувствуя, как к нему начинают возвращаться целеустремленность и решительность.
Престон вопросительно уставился на него, когда Джонатан принялся писать записку.
– Что ты делаешь?
Джонатан лукаво улыбнулся ему:
– Падаю в пропасть.
И все вокруг стремительно завертелось. Джонатан надеялся только, что резкое приземление не убьет его. Но будущее было скрыто пеленой неизвестности.
За последние несколько недель Джонатан превратился в неразгаданную тайну. Сесилия обрывала лепестки с цветов из букета, стоявшего на ее письменном столе. Букета, присланного Джонатаном. Она теряла его, а ведь победа была так близко. Сесилия выглянула в сад. Да, они действительно не были официально помолвлены. Ничто не связывало Джонатана с ней, кроме ее собственных ожиданий. Но ей казалось, что Джонатан и так согласен оправдать ее надежды. Он танцевал с ней, посылал цветы, прогуливался с ней на балах, сопровождал ее время от времени на светские рауты. Их приглашали в одни и те же места.
Теперь же все ее надежды пошатнулись, вселяя в нее неуверенность. А Сесилия терпеть не могла неуверенности. Она раздражала ее. Она признавалась в этом самой себе, но никогда не делилась с подругами. Никто не догадывался, что великолепная Сесилия Нотэм, главная красавица света, была не уверена в себе.
Но это была неизведанная территория. Она не привыкла волноваться. Она всегда производила впечатление невероятно уверенной в себе особы и знала себе цену. У нее всегда и на все было свое мнение. Она умела производить желаемый эффект. По крайней мере раньше. Платье цвета розового льда не оказало необходимого впечатления, как она надеялась. Джонатан сказал, что у нее красивое платье, но это не помешало ему танцевать с Клэр Велтон. Снова и снова.
Этот феномен привлек внимание светского общества. Пошли пересуды. Она слышала тихие разговоры о том, как чудесно выглядит Клэр, как эта девушка, с репутацией синего чулка, расцвела в нынешнем сезоне. Сплетники начали кивать и глубокомысленно улыбаться друг другу, с видом знатоков говоря что-то вроде «с третьего раза, видимо, повезет».
Сплетницы судачили о том, как красивое платье может преобразить девушку, но Сесилия знала, в чем дело. И хотя Клэр в последнее время действительно одевалась красиво и ее глаза сияли жизнерадостным светом, дело было вовсе не в нарядах. Клэр так расцвела только благодаря Лэшли. Без него Клэр оставалась бы все той же незаметной старой девой с кучей чудачеств, которая уже третий сезон подряд не могла найти себе мужа.
И это стало доказательством того, каким удивительным мужчиной был Джонатан, если благодаря ему смогла расцвести такая девушка, как Клэр. Не было в светском обществе более привлекательного мужчины, обладавшего самыми безупречными манерами, лучшего танцора, наездника и оратора. Такой мужчина заслуживал женщину вроде нее, его совершенную половинку. Для Сесилии это было совершенно очевидно. Однако, даже пролив шампанское на платье Клэр, Сесилия не смогла заставить Джонатана увидеть ее в неприглядном виде.
Прошлый вечер показал ей, что
