– Ты в курсе, что бываешь невероятно высокомерным?
– Меня называли и похуже. Если для того, чтобы ты была в безопасности, мне придется вести себя высокомерно, то я буду вести себя высокомерно.
Его глаза шоколадного цвета почти прожигали Ханну. От желания прикоснуться к нему и провести большим пальцем по его сердито поджатым губам у нее чесались руки.
Хотя она была шокирована его внезапным появлением, в его злости было нечто невероятно трогательное. Ее тронуло, что он волнуется из-за ее безопасности.
Ханна отвернулась, боясь на него смотреть.
– Я ценю твое беспокойство, но моя безопасность тебя не касается.
Поняв, что до сих пор стоит в шлеме, она расстегнула его, сняла и руками пригладила волосы. Она не понимала, почему ей вдруг захотелось расплакаться.
– Что ты здесь делаешь? – снова спросила она, и ее щеки зарделись, когда она вспомнила два телефонных звонка Франческо, которые она игнорировала.
– Я не желаю разговаривать с тобой на улице. – Она не ответила, и он кивнул на дверь. – Тебе пора пригласить меня к себе домой.
Менее недели назад она пригласила бы его в свой дом. Тогда ее сердце взволнованно колотилось от предвкушения событий предстоящего уикэнда. Сейчас она разволновалась, просто увидев Франческо.
– Слушай, ты можешь ненадолго войти, но у меня были напряженная, трудная рабочая неделя и очень тяжелый день, и я хочу раньше лечь спать. – Ханна резко отвернулась от него и открыла дверь, боясь, что Франческо поймет по выражению ее лица, о чем она думает.
В его присутствии ей не следовало упоминать о желании лечь в кровать.
Она с трудом верила, какой наивной была, когда решила с ним переспать. Неужели она всерьез думала, что, разделив постель с самым сексуальным мужчиной на планете, сумеет уйти от него и ничего к нему не чувствовать?
Какая же она глупая!
Франческо решил, что никогда не был в более унылом помещении, которое Ханна называла своим домом. В нем не было ничего принципиально плохого, даже наоборот. У нее была трехкомнатная квартира с высокими потолками и просторными комнатами, но…
Она была безликой. Мебели очень мало, и она вся очень скромная. На стенах не было ни картин, ни безделушек, которые указывали бы на вкус владельца дома.
Ханна поставила складной велосипед в почти пустой шкаф под лестницей и посмотрела на Франческо то ли с вызовом, то ли со страхом. Ее волосы снова были взъерошены, и ему это очень нравилось.
– Я иду в душ, – сказала она.
– Это приглашение? – с вызовом спросил он.
Она проигнорировала его провокацию:
– На меня сегодня стошнило двух пациентов.
Он поморщился:
– Значит, ты меня не приглашаешь.
– Дай мне пять минут, и потом ты расскажешь, для чего ты проделал такой большой путь. Пока меня не будет, ты можешь сделать что-нибудь полезное. Например, кофе. – Ханна направилась вверх по деревянной лестнице, не оглядываясь, черные брюки облегали ее аппетитные округлые ягодицы.
Франческо быстро отвел глаза. Если он будет долго пялиться на ее попку, то вопреки всему отправится с Ханной в душ.
Кроме того, им обоим не помешает побыть порознь несколько минут, чтобы собраться с мыслями.
Ханна приняла его не очень радушно. А чего он ожидал? Что она, едва его увидев, бросится к нему в объятия?
Нет, он этого не ожидал. Она все объяснила своим молчанием и кратким текстовым сообщением. Но он приехал, поэтому разговор состоится, хочет она того или нет.
Тем не менее ее глаза загорелись, когда она его увидела. Потом к ее удивлению примешался шок. Однако в ее глазах был тот самый свет, который тронул Франческо до глубины души, когда она открыла глаза после аварии и посмотрела на него.
Но Франческо все испортил, когда начал отчитывать ее за езду на велосипеде.
Он выругался себе под нос. Если понадобится, он будет до конца своей жизни говорить ей, как опасно ездить на велосипеде.
Он услышал звук закрываемой двери и шум воды.
И представил Ханну голой…
Франческо глубоко вдохнул, повесил кожаную куртку на поручень лестницы и пошел на маленькую кухню. Налив воду в чайник, он стал искать кружки и кофе.
Он просматривал шкафы Ханны, и у него медленно сдавливало грудь.
Он ни разу не видел таких пустых шкафов. Он обнаружил только половину буханки хлеба, коробку овсяных хлопьев, большой кусок торта и немного томатного соуса. Больше ничего. Не было даже яиц. В холодильнике были только маргарин, поллитра молока и авокадо.
Он не понимал, чем она питается.
Он получил ответ на свой вопрос, когда открыл морозилку.
Ему стало не по себе. Морозилка была до отказа заполнена полуфабрикатами.
Ему стало совестно, что он рыскает на чужой кухне, поэтому закрыл морозилку и вернулся к банке растворимого кофе, которую нашел, и небольшому пакетику сахара.
Неудивительно, что Ханна живет затворницей.
Он никогда не встречал такого одинокого человека. Не то чтобы Ханна избегала людей. Она была дружелюбной, доброй, остроумной. Красивой и сексуальной.
Она присоединилась к Франческо в гостиной, переодевшись в выцветшие джинсы и черную футболку.
– Твой кофе на столе, – сказал он, вставая с дивана. Он мог поспорить, что небольшой обеденный стол в углу редко накрывался. На нем аккуратными стопками лежали медицинские журналы и документы.
– Спасибо. – Ханна взяла кружку и прошла мимо Франческо. Он уловил ее легкий фруктовый аромат. Она присела в кресло, держа кружку в руках.
На этот раз она посмотрела на Франческо в упор, ее глаза ярко блестели.
– Франческо, зачем ты приехал?
– Я хочу знать, почему ты избегаешь меня, – сказал он.
– Я тебя не избегаю.
– Не лги.
– Мы с тобой не видимся, поэтому я не могу тебя избегать.
– Ты сказал, что занята в эти выходные, но ты же дома.
Она запрокинула голову, ее грудь резко вздымалась.
– Я только что пришла с работы. Завтра у меня ночная смена. Поэтому я занята.
– Посмотри на меня! – приказал он, очень стараясь не выходить из себя.
Она встретилась с ним взглядом с явной неохотой.
– Прошлые выходные… Ты понимаешь, как хорошо нам было вместе?
Ее щеки порозовели.
– Было очень мило.
– Есть много слов, чтобы описать то, что произошло. «Мило» не подходит. Ты и я…
– Мы с тобой не вместе, – выпалила она, прерывая его. – Прости за резкость, но я не хочу снова с тобой встречаться. Минувший уик-энд был хорошим, но этого больше не повторится.
– Ты так считаешь? – Он изо всех сил старался говорить мягко, когда она вытащила из кармана телефон. – Не включай его!
Она округлила глаза, будто поражаясь его требованию.
– Не указывай мне, что делать. Ты не мой отец.
– Я не пытаюсь.
– Ты именно это и делаешь.
– Ты перестанешь меня перебивать? – Он впервые поднял голос.
Она удивленно открыла рот.
– У меня такое чувство, что я конкурирую с телефоном, – продолжал он, не замечая, как сильно она побледнела. Он понимал, что нет никакой конкуренции, потому что телефон выиграл бы у него наверняка. Доктора Ханну Чепмен
