– Как дела?
– Фил, я это… – первым отвечает Славка. – К десяти отъеду, мне документы на поступление надо сдать.
– Конечно! – я даю «добро» не думая. – Туда же, куда хотел?
– Да, на менеджмент. На платное берут. Яковлевич подготовил договор между мной и компанией, ну, типа, компания оплачивает, а я обязуюсь половину возвращать со своих дивит… дивид…
– Дивидендов, – подсказывает Кеша, пряча улыбку.
– Ага, с доли моей, короче, от прибыли.
– Не вопрос, – Марк Яковлевич объяснил мне, что это воспитательная мера: если Слава и сам будет за себя платить, учиться станет ответственнее. – Как погуляли в пятницу?
– О! – закатывает глаза Марина.
– Вот так, – отвечает Кеша и, притянув девушку к себе, целует в губы.
– Нифига себе! Быстро вы… сработались!
Марина, потупив взгляд, смущается. И это понятно – еще неделю назад она проявляла знаки внимания по отношению к моей скромной персоне.
– Рад за вас, ребята! Правда…
– Мыльная опера! – хохочет Генка. – Фил, надо срочно запрещать служебные романы!
– Да бросьте вы… А вообще, мы после работы едем к Маринке в общагу за вещами, она ко мне переезжает! – сообщает Кеша.
– Вот так и «посидели» они! – ржет Гриша. – Я бы даже сказал – полежали!
– А ты не завидуй! – яростно сверкнув глазами, отвечает вконец смущенная девушка.
– Да я же любя… – говорит Гриша. – И кое-кто тоже вдоволь полежал, да, Слав?
– Кстати, Фил, тут это… – Славка краснеет и переводит тему. – У Горемычного сегодня днюха, может, подарим ему что-нибудь?
– Поздравить и вручить подарок, конечно, стоит, – я задумываюсь и припоминаю данные заведующего. – Он вроде рыбалкой увлекается. Пусть кто-нибудь у Розы Львовны возьмет деньги под отчет и съездит за подарком в «Рыболов-спортсмен».
– Какой бюджет? – деловито интересуется Кеша.
Я прокручиваю в голове варианты подарков, пробую прикинуть «совместимость» с Горемычным, и у меня получается! Блесны, катушки, спиннинги, эхолоты… Всё – не то. Вот!
– Возьмите ему японское телескопическое удилище. Я слышал, он ярый поплавочник, так что подарку обрадуется. По конкретной модели посоветуйтесь с…
– Привет, ребята! – к нам подходит Вероника.
Она, приобняв, целует меня в щеку, потом остальных, а вот со Славкой…
– Привет, любимый! – целуются по-взрослому.
– Привет… малыш! – нехотя отстранившись от долгого поцелуя, отвечает покрасневший Сява.
Малыш? Вот тебе раз! Еще толком работать не начали, а уже сплошной семейный подряд в компании. Осталось вернуть Настю, принять к нам на работу жену Гриши – Алину и свести кого-нибудь из будущих новеньких с Киром. Надеюсь, это не превратится в латинский сериал…
В остальном первый день рабочей недели проходит спокойно. После утренней планерки, распределив задачи на неделю, мы занимаемся каждый своим делом.
А после обеда в агентство заваливается сразу несколько клиентов, в одном из которых я узнаю Турала, того самого парня, что чуть меня не зарезал после встречи с Виницким. Узнав меня, Турал смущается, но я не подаю вида. Уже после подписания договоров и подбора вариантов я спрашиваю напрямую:
– Как жизнь, Турал?
Он говорит что-то по-азербайджански своим коллегам по бригаде, кивая в мою сторону, а потом каждый из них вскакивает и двумя руками жмет мою. Система мгновенно засыпает меня сообщениями о поднявшейся репутации с каждым из них.
– Закончили тот проект, забрали паспорта, получили расчет, – отвечает он. – Но вашу помощь не забудем! Те деньги… очень пригодились.
– Рад, что смог помочь, – подмигиваю и прощаюсь – за парнями еще очередь.
Вечером готовлюсь к «Полигону», откат на использование которого сошел на нет. Прокачивать собираюсь «Бокс», седьмой уровень которого я недавно получил. Это значит, что прокачка уровня до восьмого может затянуться, а потому спать надо лечь как можно раньше, чтобы успеть до утра.
Но перед этим мне надо пообщаться с Мартой. Активация помощника происходит в штатном режиме у меня на кухне, где я сижу с чашкой чая. Это не та унылая кухня с отвалившейся дверью духовки и протекающим краном, где я завтракал с Яной в день получения интерфейса. С того утра прошло меньше трех месяцев, а как много всего изменилось!
Проявившись в реале, Марта садится напротив. В ее руке тоже чашка с чаем, причем из того же комплекта. Она все так же безумно красива, и общаться мне не только интересно, но и эстетически приятно.
– Добрый вечер, Фил!
– Добрый, Марточка! Будешь ужинать?
– Спасибо, я не голодна, – отказывается она. – Как дела на работе?
– Все кипит, двигается. Пока по плану. Завтра последний день месяца, посмотрим на итоги июля.
– Я рада за тебя, – она изящно поднимает чашку и отпивает глоток. – Вижу, ты сегодня избежал очередного бана?
– Да, точно! Помог одной женщине найти пропавшего мужа и получил штраф. А почему не бан?
– Ты же читал – ущерб обществу незначительный. Или помирятся, или для каждого члена семьи развод окажется не худшим вариантом. Что ты чувствуешь?
– В смысле?
– Ты парой слов изменил судьбы нескольких человек – мужа, жены, их детей и родителей… Если они разведутся, а потом встретят кого-то еще, с кем заведут новую семью или семьи, – это изменит еще больше жизней. Круги расходятся шире и шире, ты понимаешь?
– Понимаю… – я хмурюсь. – Это было ошибкой.
– С чего ты взял?
– Но я разрушил семью! Как их дети будут расти без отца? У них же весь мир теперь рушится…
– То, что ты это осознаешь, хорошо. Но не называй ошибкой то, что совершил из лучших побуждений. Ты же не знаешь, что было бы дальше, не сообщи ты местоположение пропавшего мужа. Может, он ушел бы в еще более длительный загул и влип в неприятности? Его могли ограбить и даже убить. Он мог нагуляться, вернуться в семью, а потом повторить. А может, он стал бы пить так часто, что потерял бы все и с куда большими потерями для всех? Может, будучи нетрезвым, он стал бы поднимать руку на жену при детях? Понимаешь? Хорошо это или плохо – возможно решить, только зная все альтернативные ветки развития. А ты их не знаешь. Так что это не ошибка.
Я долго перевариваю услышанное. Потом соглашаюсь с Мартой, киваю и иду налить себе еще чаю.
– Фил, помнишь, ты спрашивал о моем прототипе? – подает голос помощница.
– Конечно! – отвечаю я, возбужденно налив кипятка в кружку больше, чем она вмещает. – Черт!
Бумажным полотенцем стираю пролитое и возвращаюсь к Марте.
– Так у тебя есть реальный прототип?
– У меня – нет, – улыбается она. – Напоминаю, что в характере и манерах этой аватары я использую твои предпочтения. Но вот у внешности… С совпадением в девяносто девять целых и две сотых у этой внешности есть реальный прототип.
– Не сто? – разочарованно вздыхаю я.
– Цвет глаз другой, – поясняет Марта. – Запоминай: Дженна Питерсен, тридцать один год, родилась в Парле.
– Это где?
– Южно-Африканская Республика. Замужем, есть дочь… – она смотрит с сочувствием. – Прости, Фил. Можешь подружиться с ней в «Фейсбуке», у нее есть там страница.
Я хватаю телефон и в мобильном браузере открываю социальную сеть. Залогинившись, в поиске набираю имя
