Перед уходом окидываю взглядом офис и тихо умиляюсь той идиллии, что царит вокруг. Настя воркует по телефону с потенциальным клиентом, бывший гопник сидит рядом с Геной и шепотом что-то советует, а тот, высунув язык, тщательно прорисовывает логотип, лениво отвергая Сявины предложения.
Насте, обратившей внимание на то, что я ухожу, жестом показываю, что отъеду на пару-тройку часов. Она так же жестом просит ее дождаться. Через пару минут кладет трубку и выводит меня за дверь.
– Вытяни руку, Фил, – просит она.
– Какую?
– Правую.
Она достает откуда-то красную нить и повязывает в несколько узлов мне запястье.
– На удачу, – шепчет она, целует в щеку и уходит в офис, оставляя меня в недоумении. Что это было?
Защитная красная нить
+2 к удаче.
Вот тебе и суеверия. Подивившись таким характеристикам какой-то красной нитки, еще больше я удивляюсь поступку Насти. С чего бы это? Три дня, как знакомы, и вдруг такое… Еще одна «непонятка» в уже целый контейнер таких же.
В больницу к Киру я приезжаю чуть раньше, чем надо, – у них еще идет тихий час. Те тридцать минут, что остаются до приема посетителей, я трачу на прогулку и осмотр местного антикварного магазина «Раритет». Название, что ни говори, а внушает надежду. И пусть об Игре я уже ничего и не помню, но та же Diablo у меня все еще вполне в памяти.
Впрочем, ничего «редкого» в геймерском понимании я там не нашел, хотя перебрал на идентификацию вообще все. Единственное, что привлекло мое внимание, так это двадцать девятое издание огромного тома Елены Молоховец 1917 года «Подарок молодым хозяйкам, или Средство к уменьшению расходов в домашнем хозяйстве. В 2-х частях» типографии 1-й Петроградской Трудовой Артели. Раритетная книга обещала сразу +4 к навыку домоводства после прочтения, но ее стоимость сразу охладила мой пыл – восемьдесят тысяч рублей. Эх, а так хотелось хотя бы попробовать научиться сервировке стола и чистке кухонной и столовой посуды…
Кир идет на поправку – это сразу бросается в глаза. Он похудел, но его щеки приобрели здоровый румянец, а в глазах жизни больше, чем во времена нашего знакомства. Нам не удается нормально пообщаться, одновременно со мной нагрянули его родители, и, оставив принесенные фрукты и соки, я покидаю больницу.
– Фил! – окликает меня больной, когда я ухожу.
– Да, Кир?
– Гриша говорил, ты свое дело открыл. Надеюсь, тебе нужны продажники?
– Такие, как ты – конечно, Кир, даже не сомневайся!
Улыбнувшись, он грустно замечает:
– Новый коммдир у нас там, вместо Павла. Уволил меня задним числом, прикинь? Не захотел больного сотрудника содержать.
– Не волнуйся, Кирилл. Считай, работа у тебя уже есть, и ее будет ой как много!
– Это хорошо! Ладно, на связи, бро! На следующей неделе выпишут, я позвоню?
– Конечно! Всё, поправляйся!..
После больницы я объезжаю несколько ближайших «магических» и антикварных лавок, но не нахожу ничего полезного. Разве что часы с кукушкой приглянулись, но выкладывать сто тысяч за «+1 к самодисциплине» я позволить себе пока не могу.
На работу возвращаюсь только после шести вечера. В офисе, помимо моих сотрудников, есть посетители. Пообщавшись с каждым, я нахожу им варианты трудоустройства, потом отрабатываю данные тех, кто приходил в мое отсутствие, и передаю Насте.
К половине восьмого вечера мы закрываем офис. Настя исчезает за углом, Славка мчится на встречу с друзьями, а я беру Генку и тащу его в забегаловку неподалеку – поужинать и начать реализацию самого важного пункта в нашем плане. Вернее, сначала обсудить, а потом уже начать реализовывать. Нам было бы проще, будь у меня при себе больше свободной налички, но на руках всего тысяч пять, и начать нам придется с увеличения стартового капитала – моего банкролла на сегодня.
Генка все-таки еще игрок, и он уже в предвкушении, хотя играть я ему запретил. Его роль сегодня вечером – быть моим гидом и сопровождающим.
Мы, практически не ощущая вкуса, потому что я тоже волнуюсь, а о Генке и говорить нечего, едим наваристую солянку, переговариваясь между делом.
– Короче, в тот покерный клуб, где обычно сидит Дим Димыч, нас не пустят. Там входные только – семь тысяч, за двоих, стало быть, уже четырнадцать. На эти деньги нам дадут фишек, но хватит их только для стола с минимальными ставками.
– Но можно будет поднять там и пересесть за другой? Туда, где ставки повыше?
– Да, конечно. Если… Когда поднимем, пересядем. Но поднимать нам… тебе придется долго. Потому что вход в VIP-зал стоит уже двести. Двести тысяч. А на двоих…
– Блин, Ген, может, ты меня дома подождешь? – Я чешу затылок свободной рукой.
– Тебя без меня не пустят. Шифруются они там, да и для того, чтобы в VIP зайти, одних денег мало. Мне надо будет за тебя поручиться.
– Ты же говорил, что тебя самого туда не пускают?
– Понимаешь, – говорит Гена, пережевав черный хлеб, с которым он ест солянку, – меня, когда я там завсегдатаем стал, в VIP стали пускать и с меньшими деньгами. А вот когда Дим Димычу влетел, перестали. В этот раз, если сможем оплатить вход, никто нам слова не скажет, запустят как миленькие! Они же сидят на комиссионных, процент с каждой раздачи, так что чем больше денег туда заносят, тем в большем плюсе они сами.
– Тогда остается решить самое простое – как нам из моих пяти тысяч, или даже меньше, с учетом того, что я сейчас по счету оставлю, сделать нужные для входа в клуб четырнадцать?
– Короче, есть одно подпольное заведение. Там уровень сильно попроще, но и вход стоит всего штуку. Тут недалеко.
Доев, мы какое-то время безуспешно пытаемся докричаться до официанта. Зал переполнен гомонящим и жующим народом, и в какой-то момент Генка не выдерживает и идет просить счет сам.
Расплатившись и выйдя из душного помещения, мы на такси доезжаем до нужного места, и я понимаю, что оно находится прямо возле родительского дома. Мне кажется хорошей идей зайти к ним, наполнить немного собственные резервы отцовской и материнской любовью и подзаправить их – своей, сыновьей.
– Заглянем к моим, Ген? На десять минут, давно не виделся с ними.
Он жмет плечами:
– Хорошо, мне тебя здесь подождать?
– Да ты что, не тупи! Идем вместе!
Родители, когда мы пришли, только сели за стол. Я планирую провести у них не больше четверти часа, сославшись на дела, но, понятно, что мама, не накормив нас ужином и не напоив чаем, никуда не отпускает. Я вкратце рассказываю события последних дней, упомянув очередную размолвку с Викой, на что отец разочарованно кряхтит – всё ждет внуков, – а потом делюсь новостями о своем агентстве. Позже, вспомнив, иду за оставленным в
