– Походу, так и есть, – радуется Шипа. – Ядрен батон, да он задрал мычать! Дай тряпку, заткну его поганый рот!
– На… – протягивает ему Лучок грязный лоскут, листая что-то в моем телефоне. – Зырь! Вот она – никакая нафиг не Ирина! Записана, как Виктория Коваль! Ковать ее в рот и гриву!
– Точняк, она! Думаешь вытащить?
– Ага, – увлеченно соглашается молодой, активно что-то набирая на телефоне. – Пришло время разводящих эсэмэсок!
– Обрубок, слышал? Сегодня мы прочистим дымоход твоей девочке!
Смотрю на них ненавидящими глазами, мечтая уметь убивать взглядом, напрягаю тело, стискиваю до скрипа зубы, давлюсь грязью, рычу, кричу, ору, но звуки застревают в кляпе, рву веревки, но они не поддаются, кувыркаюсь по земле, но упираюсь в дерево под смех веселящегося Шипы.
– Угомонись, Шипа, не доводи, а то щас окочурится! Скидывай его, я открою.
Молодой снимает с крышки в земле тяжелый навесной замок и открывает погреб. Второй, тот, что Шипа, хватает конец веревки, рывком подтаскивает меня к зияющему чернотой в ночном полумраке отверстию в земле и финальным пинком скидывает вниз.
У меня перехватывает дыхание, и в недолгом полете я инстинктивно пытаюсь размахивать связанными руками в поисках опоры, сжимаюсь и больно падаю на земляной пол. Удар о землю вышибает из меня полтысячи очков здоровья и сознание…
* * *Очнувшись, я очень долго смотрю в темноту, не в силах пошевелиться. Меня связали, как барана на убой, и лишь часы интерфейса убеждают меня, что прошло не несколько дней, а всего лишь ночь. Над крышкой погреба утро, но ни один солнечный лучик не пробивается внутрь.
Под ногами какая-то сырость, я мерзну, отдавая тепло тела сырой земле, во рту пересохло, а в желудке начались рези. На мне висят соответствующие дебафы – «Переохлаждение», «Голод», «Жажда», «Сотрясение мозга», – делая меня слабым и беспомощным. Меня выворачивает, но изо рта изливается лишь какая-то едкая слизь.
В затуманенный мозг пробивается мысль о Вике и угрожавших ей мерзавцах. На крохах восстановившегося духа смотрю карту и облегченно выдыхаю – она в офисе «Ультрапака». Наркоманы Шипа с Лучком на другом конце города. Пытались просто попугать меня? Или Вика не повелась, заподозрив неладное? В любом случае повод беспокоиться за мою девушку есть.
Какое-то время в максимальном масштабе наблюдаю за территорией вокруг. Никаких движений в округе, не считая птиц – похоже, я здесь один. Не представляю, кто, зачем и как долго меня продержит и не решили ли просто уморить голодом. С жаждой проблем пока быть не должно, снаружи идет дождь, и вода протекает через щель крышки погреба, бесшумно капая мне на бедро.
Извиваясь, работаю ногами, меняю положение, разворачиваюсь и пододвигаюсь к месту приземления капель. Подставляю открытый рот и высовываю язык, чтобы увеличить полезную площадь сбора влаги
– Кап… – капля попадает на лоб, и я, ерзая, немного перемещаю тело в нужном направлении.
– Кап… – чувствую, как что-то бьется в подбородок.
– Кап… – эта и несколько следующих животворных капель уходят на увлажнение слизистой, глотать нечего.
Паузы между каплями составляют десяток долгих секунд ожидания, я приспосабливаюсь к этому ритму, открывая рот только в нужный момент. Почти мертвая тишина, сдобренная глухим шелестом дождя снаружи, полная темнота, удушающий запах земли, сырости и одновременно пыли и гнили вводят меня в состояние транса. Органы чувств и разум приспосабливаются к обстановке, тело находит баланс в теплоотдаче, согрев землю под собой, и единственным внешним раздражителем остается капающая вода.
В этом состоянии, близком к медитации, мои резервы духа восстанавливаются почти полностью.
Проходит много времени, прежде чем я достаточно напиваюсь, дебаф жажды спадает и в голове немного проясняется. Время близится к полудню, и оно играет против меня. Надо выбираться любым способом. В надежде на подсказки интерфейса осматриваюсь, стараясь найти хоть что-нибудь, что поможет освободиться от веревок.
Система молчит, и тогда я ползаю, стараясь уловить телом прикосновение хоть чего-либо, отличающегося от сырой земли. Площадь исследований невелика, примерно два на три метра, и у меня уходит часа два, прежде чем в земляной стенке погреба я натыкаюсь на какое-то уплотнение, скрытое слоем земли. Поворачиваюсь к нему спиной и, ломая ногти, скребу пальцами плотный, плохо поддающийся грунт.
Наконец нащупываю что-то закаменевшее, твердое и склизкое. Корень дерева? Копаю дальше вокруг него. То ли земля рыхлее, то ли я, почувствовав надежду, заработал активнее, но ближе к полудню я полностью высвободил тридцатисантиметровый участок корня из-под земли и начал тереть об него веревку, стягивающую руки.
Достается не только веревке – в кровь обдираю запястья, исцарапываю предплечья, получаю дебаф кровотечения… К вечеру я, обессиленный, отключаюсь.
Через час прихожу в себя. На автомате смотрю карту: Вика еще на работе. Скорее всего, Лучок написал ей от моего имени что-то такое, что заставляет ее не переживать из-за моего исчезновения. Что-нибудь в духе: «Прости, родная, срочно надо уехать из города». Стилистику сообщений легко подобрать, изучив предыдущую переписку.
Сами наркоманы в городе. Мне снова хочется пить, но пока без дебафа. «Голод» дошел до второй стадии, а вот «Сотрясение мозга» с «Кровотечением» сошли на нет, сказывается повышенная регенерация.
Нащупав корень дерева, продолжаю перетирать веревку. Я не чувствую ног, тело – один сплошной синяк, и меня охватывает одержимое желание освободиться и встать. Открывается второе, третье и двадцать четвертое дыхание, я не чувствую боли, не переживаю за то, что будет дальше, перестаю думать о воде, еде, холоде, а только о треклятой веревке на руках. Каким бы Лучок ни был героиновым наркоманом, узлы вязать он умеет. Тру.
Тру…
Показатель выносливости увеличился! Выносливость: +1…
Сообщение приходит, когда я откидываюсь в сторону и лижу мокрую землю. Смахиваю, не вчитываясь.
Грызу землю, стараясь выжать крупицы влаги. Мне везет, я нахожу в полу маленькую выемку, заполненную водой. Высасываю ее досуха, снижая уровень дебафа жажды, после чего продолжаю одержимо грызть землю.
Во рту оказывается что-то склизкое. Инстинктивно сплевываю, потом всматриваюсь, пытаясь задействовать интерфейс… Есть! Подсветить!
Система обводит извивающийся силуэт идентифицируемой непонятной штуки зеленым и выводит описание:
Земляной червь, 2 года
Животное подотряда Lumbricina из отряда Haplotaxida.
А я здесь, оказывается, не один! Не знаю почему, но меня греет эта мысль. Червячок кажется мне старым знакомым из тех счастливых времен, когда я ребенком ездил с отцом на рыбалку.
– Привет, Джимми! – шепчу пересохшими губами с налипшей землей. – Рад тебя видеть! Прости, что чуть не съел…
Услышав свой голос, я словно стряхиваю с себя накатившее безумие, долго сплевываю землю, вытираю рот плечом – одним, потом другим.
Думаю о повысившейся выносливости и о том, что она может дать. Мозги скрипят, мысли хаотично накладываются друг на друга – идеи,
