– Выдадут и выдадут. – Вот делать мне нечего, как рассуждать о брачных перспективах великих княжон, когда меня дома недомятая кровать ждет! – Пойду я. То, что ты хотела знать, я тебе рассказал, а эти сплетни нам с тобой потом Полина Зиновьевна обязательно передаст. Еще и, будь уверена, как всегда, наши будущие свадьбы приплетет! Сами не рады будем.
Очередную попытку задержать себя под нелепым предлогом я решительно пресек, но, как оказалось, поздно: на аллее появилась знакомая личность в обществе еще одной знакомой личности. А виноватый взгляд Ангелины выдал ее с головой.
– Объясниться не хочешь? – спросил я у сестры.
– В чем? – Святая невинность!
– Например, что здесь делает Мария Задунайская?
– А что, гулять в Летнем саду уже преступление?
– Лина!..
– Да, я назначила ей встречу! Мы подруги!
– Тогда не смею мешать!
Раскланявшись с приближающимся Петром Волконским и его спутницей, несколько теснее положенного прижимавшейся к молодому человеку, отправился домой. Сумасшедшие дни подошли к концу, оставив мне в сухом остатке звание мастера, новые знакомства, новые связи и контракты, разрыв с нынешней пассией и страшный недосып, помноженный на усталость. Но, остановившись прямо на трапе «Касатки», чем удивил своих, я внезапно понял, что таки да, появление Маши в обществе Петра не оставило меня равнодушным! То, что я подсознательно привык считать своим, имело наглость взбрыкнуть! Эта мысль стоила более детального обдумывания на свежую голову.
Глава 2
Назло любой логике первым мы потеряли Шамана.
В конце зимы я нанял в помощь профессору сразу четырех хорошеньких ассистенток, мотивируя подготовкой к докладу и предстоящим выходом в свет его научных работ. Девушки были как на подбор (хотя почему как? – именно что на подбор!) – из достойных, но небогатых семей, а биография их была проверена до пеленок, чтобы никаких сюрпризов не содержала. Еще и постарался, чтобы с источниками все были, из-за этого даже от одной претендентки отказался – уж очень мне хотелось бушаринские гены как-то понадежнее пристроить.
Парням на этом огороде я строго-настрого пастись запретил. Ну-ну…
– Сердцу не прикажешь! – виновато провозгласил Алексей, ставя меня в известность о предстоящем бракосочетании.
Ага! Судя по скорости событий, еще кое-чему – тоже. Едва удержал эту реплику при себе.
Глядя на то, какими коровьими глазами Леха смотрит на свою избранницу, мысленно фыркнул: конец котенку, минус один! Личные дела четырех барышень я изучил вдоль и поперек, пока тасовал папки на столе, потом и на своем «детекторе лжи» не постеснялся всех прогнать. Ничего криминального или подспудного не нашел кроме вполне нормального желания как-то устроить свою судьбу, что, собственно, мне и требовалось. Зато теперь точно знал, что за фасадом милого Викиного личика скрывается стальной стержень характера. С такой женой не забалуешь. Профессору она стала бы верной подругой, помощницей и – я бы даже сказал – соратницей. Кем она станет пилоту – поглядим.
Хотя это я тут молодой и зеленый для семейной жизни, а Леха недавно тридцать три разменял, не мальчик уже, да и с тех пор, как ему вернули звание и награды, стал серьезнее и собраннее. Вроде бы тот же раздолбай, но… уже не тот. Бумаги на собственные рода они с Земелей чуть ли не на следующий день, как нас наградили, наперегонки в канцелярию отнесли. Бок в их забеге был третьим. Ордена, что нам всем вручили, давали такое право. И печатки свои они без лишних проволочек одновременно получили, так что проспоренный ящик коньяка занял положенное место в моем винном погребе (а у меня теперь был такой!). С фамилиями только поизгалялись: Ведов-Васин, Земелин-Васин и Боков-Васин, кто есть кто, надеюсь, объяснять не надо. Сказали, что мы теперь будем маленьким, но гордым кланом. Наверное, мне должно было польстить, но меня гораздо больше обрадовало, что ни один из них в армию не вернулся, хотя предлагали, и даже настойчиво. А эти заморочки с фамилиями… как тут бедная полиция с такими обычаями работает – вообще не представляю. Почему-то все время вспоминается знаменитое жегловское: «Она же Анна Ефидоренко, она же Элла Кацнельбоген, она же Людмила Огуренкова, она же Изольда Меньшова, она же Валентина Панеяд».
Но я отвлекся, а парочка уже нервничает.
– Рад за вас! – одобрил предстоящее действо, чем вызвал заметное облегчение у волновавшихся до этого голубков. – Мальчишник, надеюсь, не зажмешь?
А вот этот вопрос невесте не понравился.
– Если ты не против, я бы у Бушарина поляну накрыл. Посидим, как в старые времена?.. – В отличие от Лехи я стоял лицом к ним обоим, так что заметил многообещающий взгляд на профиль пилота от его подруги. Ну точно, конец парню!
– Нормальная идея! – Что бы ни думала о нас Вика, но никакого непотребства на этих междусобойчиках мы не устраивали. – Когда теперь соберемся!
– Ну я же не на войну ухожу! – продолжил оправдываться неделей позже счастливый жених, развалившись на любимом продавленном диване бушаринского ангара, из которого профессор собирался в скором времени съезжать. Новый корпус для лаборатории ударными темпами достраивался на участке неподалеку. Здание будет замечательное: светлое, просторное, но почему-то сомневаюсь, что в нем можно будет так же душевно посидеть.
– Хуже, брат, все значительно хуже! С войны есть хотя бы шанс живым вернуться. По ранению там или по инвалидности. Отпуск получить! – измывался над Лехой Олег. – А ты? Сгинешь в пучине семейного быта! А ведь таким парнем был! Помянем!
– Помянем! – подхватили мы, чокнувшись кто чем.
– Да ну вас! – ничуть не обидевшись, отмахнулся Шаман от наших подначек. – Посмотрю, как вы сами потом жениться будете!
– Э нет, Алексей! – неожиданно для всех возразил ему Александр Леонидович. – Пусть сами вы дезертируете с нашего холостяцкого фронта, но нас этими упадническими настроениями не заражайте! Мы сильны в единстве!!! – гордо окончил он свою речь под наши поощряющие выкрики и аплодисменты.
– Что значит дезертирую?! Я заманиваю врага в ловушку! Чтобы изучить и победить!
– Ты сдался в плен, слабак! И вот-вот капитулируешь! У твоей невесты даже имя говорящее – Виктория!
Чем полагается заниматься на мальчишнике? Повеселиться за счет жениха и напомнить ему напоследок все прелести холостой жизни, которой он лишается. Самым трудным делом при подготовке для меня было найти стриптизершу, согласную выпрыгнуть из торта, – идея оказалась новаторской. Потому что нашествия проституток в святая святых нашей базы, как предложил поначалу Метла, я в непечатных выражениях не согласовал. Да и сам Ваня, уверен, не стал бы пользоваться услугами местных путан – с Ириной у него по-прежнему было все серьезно, а свадьба планировалась по окончании учебы.
– А ведь я, Александр Леонидович, угодил в капкан, расставленный на вас! – выдал меня Леха с потрохами спустя добрый десяток тостов.
– Читайте, Алексей! – порывшись на стеллаже, протянул ему Бушарин папку с газетными вырезками, посвященными его выступлению в Академии наук.
– Проф! Вы что?! Человек, который собрался жениться, резко глупеет! Я не уверен,
