– Опустила нож! Быстро! – рявкнула Джесс.
Люси не слышала ее. Ее взгляд был прикован к Фрэнки. Пальцы крепко сжимали черную рукоятку.
В течение одного долгого и хрупкого мгновения никто не двигался. Истон оценил размеры помещения. В углу он увидел Тодда Ферриса с остановившимся взглядом. Увидел Даррена Ньюмана, лежащего поперек шезлонга в море крови. Ньюман не шевелился и не дышал.
Фрост посмотрел себе под ноги. У него возникло ощущение, будто он стоит на стеклянной платформе, свисающей с горной вершины. Вокруг был зимний ландшафт. Дул ледяной ветер. Если даже ему вся эта картина показалось реальной, то можно представить, что чувствует Люси, введенная в транс. Люси, со своим-то страхом перед мостами…
Фрост поманил к себе одного из офицеров.
– В одной из соседних комнат должна быть панель управления. Найди ее и выруби эту чертову музыку. И выключи проекторы.
Офицер покосился на Джесс, и та кивнула. Он спрятал пистолет в кобуру и вышел из комнаты.
Истон шагнул к Люси, но Фрэнки подняла руку, останавливая его. Качая головой, она продолжала удерживать взгляд Люси.
– Не делайте этого, Фрост! – крикнула врач. – Она может сорваться от чего угодно.
– Люси, – позвал Фрост, пытаясь перекричать музыку. – Люси, это я, Фрост.
– Она не слышит, – сказала Фрэнки.
Ему было плевать. Для него главным было достучаться до нее. Полицейские все еще держали ее под прицелом.
– Люси, давай уйдем отсюда. Шак по тебе соскучился. Можешь переночевать у меня. Мы будем смотреть, как в городе зажигаются огни. Будем просто сидеть у окна и смотреть. Ты и я. Разговаривать. Как тебе такое?
Фрост знал: она слышит его, но его слова до нее не доходят.
– Люси, – взмолился он.
Ему показалось, что он увидел проблеск сомнения на ее лице, однако в следующее мгновение из динамиков донесся голос Ночной Птицы. Этот жуткий, протяжный голос заглушил музыку. И Фрост понял, что опоздал. Что сознание Люси разлетается вдребезги на мелкие осколки.
– Ты умеешь летать? Ты умеешь летать? Ты умрешь? Ты умрешь?
– Замолчи, – еле слышно процедил Фрост. – Замолчи, замолчи, замолчи…
– Решать тебе; ты знаешь, что делать.
Стоя в вышине на воображаемом мосту, Люси мотала головой:
– Нет, не заставляйте меня. Прошу вас, не заставляйте…
– Решать тебе; ты знаешь, что делать.
– О нет. О нет, нет, нет, нет, нет, нет…
– Ты знаешь, что делать. Ты знаешь, что делать.
– Не могу. Я не могу. Нет, пожалуйста… умоляю…
– Нож – это ключ… освободи себя. Нож – это ключ…
– Опустите нож, – снова потребовала Джесс. В ее голосе звучало предупреждение. Она понимала, что время на исходе. – Мисс Хаген, немедленно опустите нож. Никто не хочет причинить вам вред.
– Лююююси… нож – это ключ, освободи себя.
Все дальнейшее произошло в одно мгновение.
Люси издала вопль, похожий на боевой клич, и бросилась на Фрэнки. Полицейские не успели ничего предпринять. Женщины сцепились, поэтому никто не решался стрелять. Люси пыталась ударить Фрэнки ножом; та удерживала ее руку. Они боролись, метались из стороны в сторону, кружились. Фрэнки была выше и сильнее, но в крови Люси бурлил адреналин.
Фрост побежал. Он знал: до них надо добраться до того, как у полицейских появится возможность сделать прицельный выстрел. Расстояние было небольшим, совсем небольшим; он мог бы преодолеть его за пять секунд, только этого времени у него не было.
Пять секунд – слишком долго.
Люси изо всех сил толкнула Фрэнки, и та, закачавшись, попятилась назад и начала падать. Ей было не за что ухватиться, поэтому она рухнула навзничь и ударилась головой о каменный пол. Люси навалилась на нее.
Три секунды, две секунды – все равно долго.
Фрэнки не могла сопротивляться, не могла поднять прижатые к телу руки. Ей оставалось только беспомощно смотреть на девушку, стоявшую над ней на коленях. Люси обеими руками сжимала черную рукоятку ножа и все выше и выше заносила его над головой. Тело Фрэнки – ее грудь с бьющимся сердцем – было открыто ей. И уязвимо.
Люси была нужна всего одна секунда, чтобы опустить нож и вонзить его в тело Фрэнки, но одна секунда – это долго. Фрост тоже нуждался в одной секунде, чтобы добежать до Люси и оттащить ее, но эта секунда была слишком долгой.
Люси замерла с поднятым ножом, готовая нанести удар.
И в это мгновение музыка стихла. Экраны погасли. В комнате воцарилась тишина. Горы, ледник и мост исчезли. Люси заморгала, словно пробуждаясь ото сна.
Джесс выстрелила.
Глава 47
Первая пуля прошла через мягкие ткани правого плеча Люси. Ее рука безвольно повисла; нож выпал из пальцев и покатился по полу. Другой офицер выстрелил одновременно с Джесс. Его пуля поразила Люси в бок, под грудной клеткой, задела почку и кишечник, вышла через спину и застряла в стене.
Третий офицер тоже выстрелил, но промахнулся – его пуля пролетела менее чем в дюйме от головы девушки. Однако это не сыграло роли, урон был нанесен.
Люси стояла на коленях, когда Фрост подскочил к ней. Во взгляде застыло озадаченное выражение. Инспектор уложил ее на спину, снял с себя куртку и подсунул ей под голову. Найдя рану на боку, зажал ее, чтобы остановить кровь.
Люси перевела на него взгляд.
– Фрост?
– Я здесь, Люси.
– Ты снял меня с моста?
– Да, – ответил он, заставляя себя улыбнуться ей. – Да, теперь ты в безопасности. Тебе не о чем беспокоиться. Мостов нет.
– Я не могу пошевелиться, – проговорила она. – Иногда так бывает. Страх накатывает и парализует. Только не переживай, это скоро пройдет. И я буду в порядке.
– Ты будешь в порядке, – сказал Фрост.
Она закрыла глаза. Время тянулось медленно, пока он ждал «Скорую», и ему оставалось только смотреть ей в лицо и следить за ее дыханием. Между его пальцами сочилась теплая кровь. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем кто-то тронул его за плечо. Это была Фрэнки.
– Фрост, дай я займусь ею, – сказала она. – Ты забыл, что я врач?
– Как ты?
– Я в порядке. Я хочу помочь.
Они поменялись местами. Истон поднялся с пола, но далеко не отошел, а встал рядом и сложил руки на груди. Боль, до этого пульсирующая, теперь стала острой, как будто череп изнутри кололо множеством иголок. Подошла Джесс. Несколько секунд они стояли молча.
– Ты же знаешь, что у меня не было выбора, – сказала она.
Фрост не ответил. Она была права, но он не мог заставить себя признать это. Пока. Он не осуждал ее. Если кого и винил, то лишь самого себя. История полна событий, которые должны были бы пойти так, а пошли иначе и стали плохими.
– Но и твоей вины в этом нет, – сказала Джесс.
Истон опять промолчал. Ему не хотелось, чтобы она думала,
