– Мне вы всегда напоминали рыцаря древних времен, – избегая смотреть в глаза Киту, заверила сэра Бонами девушка.
– Одного из тех молодчиков, которые разъезжали верхом на коне в поисках драконов? С чего вам пришла в голову столь нелепая мысль, моя дорогая девочка? Да еще весь в доспехах! От одной мысли об этом меня бросает в жар. Уверяю вас: это совсем на меня не похоже и не подходит мне.
– Вы неправильно поняли. Я не о драконах, а о преданности моей крестной. Все эти годы вы были ее верным рыцарем.
– Баронетом, – вставил Кит.
– Раньше я часто размышляла о том, как вам, должно быть, одиноко, – продолжала Кресси, сделав вид, что не расслышала колкости Кита. – Жить в вашем огромном доме совершенно одному… без какой-либо надежды на перемены в будущем…
– Оно, конечно, так, но со временем человек ко всему привыкает, к тому же я живу там не совсем один.
– Безусловно, у вас есть слуги, однако разве они что-нибудь значат в вашей жизни?
Сэр Бонами, нанимавший к себе в услужение огромный штат прислуги, в том числе и трех поваров, без которых не мыслил своей жизни, считал, что они многое значат для его телесного и душевного комфорта, но он благоразумно решил воздержаться от подобных заявлений.
– Однако теперь ваша жизнь изменится.
– Это уж точно, – глубоко вздохнув, согласился сэр Бонами.
– Вам станут все завидовать, – поспешно меняя тактику, заверила его Кресси. – Все разочарованные и отвергнутые поклонники крестной будут готовы убить вас. Я не могу удержаться от смеха, воображая себе горечь, которую испытает кое-кто из них, когда узнает, что вы увели столь прекрасную леди у него из-под носа.
Как оказалось, подобного рода соображения никогда прежде не приходили в голову сэра Бонами. Обдумывая слова девушки, он слегка надул щеки. Так он поступал всякий раз, когда услышанное льстило ему.
– Клянусь Юпитером, так оно и произойдет! – заявил сэр Бонами. – Они и впрямь будут готовы убить меня. Самая очаровательная леди высшего света, у которой множество поклонников, выбирает меня. Триумф, что ни говори. Господи! Готов заплатить пятьсот фунтов, чтобы только увидеть, как вытянется лицо Лоута, когда он прочтет об этом официальное объявление в газете. Вполне возможно, он и впрямь захочет меня убить. – А затем в его голове промелькнула не столь приятная мысль и джентльмен более мрачным тоном произнес: – Но я знаю одного человека, который уж точно пожелает вырезать мою печенку. И это молодой Денвилл. Я совсем позабыл о нем. Кит! Если наш брак приведет к возникновению напряженности в отношениях между ним и вашей мамой, это разобьет ей сердце. Я скорее откажусь от всей затеи, чем допущу подобное.
– Не тревожьтесь, сэр! Этого не случится, – ответил Кит. – Я не могу обещать, что Эвелин будет рад такому браку, но бояться решительно нечего. Брат примирится с этим и ни за что не станет ссориться с мамой. Будьте уверены!
– Пожалуй, вам виднее, – приняв неизбежное, молвил сэр Бонами и тяжело поднялся на ноги. – Пора идти к себе переодеваться.
– Сегодня лучше не переодевайтесь, сэр. Час назад приехал генерал Оукеншоу засвидетельствовать свое почтение матушке, а она уговорила его остаться с нами поужинать.
– Да неужто! А я-то думал, старый паук уже несколько лет как отошел на покой! – воскликнул сэр Бонами. – Ну и денек сегодня выдался! Один сюрприз за другим! Переодеваться в вечерний наряд я, пожалуй, не стану, но сюртук все же сменю. А еще мне просто необходимо отдохнуть перед трапезой, чтобы набраться немного сил.
– Как насчет стаканчика кордиала?[64] – предложил Кит.
– Нет-нет, кордиала не хочу. Дело в том, что за сегодня я слишком переволновался. К таким потрясениям я вообще-то не привык и посему чувствую себя немного уставшим. Непродолжительный сон вновь вернет мне бодрость духа.
– Как вам угодно, сэр, – сказал Кит, приоткрыв дверь перед выходящим из библиотеки мистером Рипплом.
На прощание он слегка поклонился престарелому джентльмену. Затворив дверь, Кит обернулся и увидел, что Кресси рухнула в кресло, содрогаясь от хохота.
– О Кит! О Кит! – немного успокоившись, промолвила девушка между двумя приступами хохота. – Я думала, что умру со смеху! Бедный сэр Бонами!
– А ты-то со своим рыцарем тоже хороша, – сказал Кит.
Это вызвало у Кресси очередной приступ безудержного хохота.
– Баронет! – простонала она. – Какой же ты негодник! Нет, не могу больше… Не смеши меня снова… Мне уже смеяться больно… – Вытерев глаза от слез, девушка продолжила: – Но это будет счастливый брак, когда он свыкнется. Ты со мной согласен?
– Думаю, так оно и произойдет, если его, конечно, удастся подвести к алтарю. Меня, любовь моя, больше интересует, чья это задумка – твоя или мамина? Говори начистоту.
– Кит! Неужели ты полагаешь, что я отважилась бы советовать крестной выходить замуж за сэра Бонами либо другого джентльмена?
– Не полагаю, но подозреваю, что именно ты подсказала ей столь здравую мысль. Я прав?
Девушка перестала смеяться.
– Не совсем, однако, не стану отрицать, эта мысль пришла крестной на ум, когда она беседовала со мной. Ты на меня сердишься?
– Не знаю еще… Нет, конечно, не сержусь, но… Кресси! Она старается ради Эвелина?
– Не только ради него, полагаю, но и в равной степени ради себя. Я не могу открыть тебе предмет нашего разговора, ведь крестная взяла с меня честное слово, что я сохраню все в тайне. Скажу лишь, что застала ее в совершенном расстройстве чувств. От нее я узнала, что она собирается… пойти на огромную жертву ради Эвелина, но после разговора со мной крестная удалилась с видом проказницы, измыслившей нечто эдакое… Кит! Я на самом деле верю в то, что она будет счастлива. Ты знаешь, твоя матушка весьма привязана к сэру Бонами. Ей всегда уютно в его обществе, а жить одной крестная просто не сможет. Ты и сам говорил мне это. Ты вот обеспокоен ее ужасным мотовством, меня же больше волнует, как бы, избрав жизнь отшельницы, она не стала глубоко несчастной.
– Да, я тоже так считаю… А сэр Риппл? Я бы не сказал, что он светится от радости.
Девушка рассмеялась.
– Быть может, и не светится… Только не надо меня смешить, а то я, чего доброго, взорвусь. Дело в том, что сэр Бонами долгие годы наслаждался своей жизнью и вдруг осознал… ну, мне так кажется… осознал, что у него нет особого желания менять что-либо. Для него это, должно быть, оказалось ужасным потрясением, но скоро он свыкнется с такой мыслью… Как бы там ни было, сэр Бонами на самом деле любит ее. Он будет весьма гордиться своей женой
