я открыл глаза и увидел, что я жив и что не произошло кругом никакого несчастья, и тогда я обрадовался великой радостью, ибо я заключил из этого, что могу считать себя счастливым.
И я вскочил тогда на ноги, благословляя свою судьбу. Я схватил кольцо и помчался к вам, мои друзья, купив попутно желательные вам подарки. И вот все, что я могу вам рассказать.
– Вот это здорово! – восхищенно воскликнул Женька, когда старик закончил свой рассказ. – А можно мне подержать в своих руках это колечко?
– С любовью и удовольствием, – любезно ответил Хоттабыч. – Надень его на свой указательный палец и затем поверни его, громко произнеся при этом свое желание. Оно немедленно исполнится.
– Вот это знаменито! – снова восхитился Женька, надел кольцо, повернул его и громко произнес: – Хочу, чтобы у меня тут же немедленно оказался велосипед!
Все застыли в ожидании. Однако велосипед не появлялся.
Женька повторил еще громче:
– Хочу, чтобы у меня немедленно появился велосипед! Чтобы сию же минуту!
На этот раз мы опять безрезультатно прождали целую минуту.
– Что-то, вероятно, заело в этом кольце, – озабоченно сказал Волька и, забрав его у Жени, стал тщательно разглядывать.
– Тут что-то внутри написано, – сказал он и медленно, по складам прочитал: – «Носи, Катя, на здоровье. Вася Кукушкин. 2/V 1916 г.».
Старик напрасно поднял шум в магазине. Это кольцо не имело ничего общего с волшебным кольцом Сулеймана.
Хапугин на горизонте
– Всякий может ошибиться, – великодушно сказал Волька, сочувственно посмотрев на сконфуженного старика. – В конце концов, может быть, даже лучше, что кольцо оказалось обыкновенным. А за подарки большое спасибо.
Деликатно не обращая внимания на Хоттабыча, ребята извлекли из футляров свои бинокли и насладились их неоспоримыми достоинствами. Далекие дома сразу оказались совсем рядом, крохотные точки превратились в шагающих людей, а мчавшаяся вдалеке машина, казалось, вот-вот сшибет с ног.
О большем приближении нельзя было и мечтать.
Вскоре еле слышный крик привлек внимание наших друзей.
– Хоттабыч, – пролепетал растерянно Волька, – на, посмотри, кто к нам бежит.
С этими словами он передал бинокль старику, и Хоттабыч увидел, как, неуклюже перебирая ногами и ежесекундно вытирая вспотевшее лицо большим носовым платком, к ним бежал Феоктист Кузьмич Хапугин.
– Стой! – вопил он, бестолково размахивая руками! – Стой! Ни с места! Или я за себя не отвечаю!
Пока Хапугин бежит, мы можем вкратце объяснить, почему он снова появился в нашей повести…
А дело в том, что гражданка Хапугина, закрывая окошко, обратила внимание на необычного старичка, который подобрал выброшенное ею на улицу кольцо и бросился со всех ног улепетывать.
– Вот, чудной старичок, – сказала она мужу. – Не по годам резвый. Цапнул колечко и удрал.
– О, это очень вредный старикашка, – отвечал ей Хапугин. – Пристал, понимаешь, ко мне еще в магазине, шел со мной до самого дома и, представь себе, все время падал передо мной на коленки. «Я, – кричит, – твой раб, а кольцо, – кричит, – Сулеймана!» Я ему: «Врешь, это мое кольцо». А он мне: «Сулеймана, Сулеймана, да к тому же волшебное». А я ему: «Нет, платиновое». А он все свое: «Волшебное, волшебное», и лезет будто бы целовать мне полу пиджака, а сам, чувствую, на бумажник целится. Ух, и бил же я его! – самодовольно улыбнулся Феоктист Кузьмич. – Даже сейчас приятно вспомнить. Сумасшедший, совсем сумасшедший старик, – убежденно добавил он и замолк.
Гражданка Хапугина с минуту удивленно смотрела на своего мужа, потом машинально перевела глаза в сторону, и ее взгляд упал на книжный шкаф, в котором чинно стояли аккуратные томики «Тысячи и одной ночи». Какая-то внезапная мысль так поразила ее при этом, что она тяжело опустилась на стул и горьким шепотом промолвила:
– Боже мой, как мне не везет в жизни с этим человеком! Немедленно беги за этим стариком и отбери у него кольцо, пока еще не поздно!
– Да на что тебе оно далось, дрянное серебряное колечко?
– Он еще спрашивает, на что оно мне далось! На что мне далось волшебное кольцо царя Сулеймана? Да понимаешь ли ты, старый растяпа, что по этому кольцу можно, не выходя из дома, бесплатно и без всякой очереди получить что угодно и сколько угодно?
– Что ты, милая! Где это ты видела волшебные кольца?
– А где ты видел, чтобы у нас, в советское время, человек хлопался перед другим на колени, да еще лез при этом целовать ему руку?
– Не руку, а пиджак.
– Тем более. Беги, Феоктист, забирай у старика колечко.
И когда Феоктист Кузьмич уже был на улице, жена из окна угрожающе крикнула ему вдогонку:
– Смотри же, Феоктист, без кольца не возвращайся!
Вот Хапугин и прибежал ни жив ни мертв по горячим следам Хоттабыча, схватил его за лацканы пиджака и прохрипел:
– Отдавай кольцо! Живо!
– С любовью и удовольствием, – кротко ответил, нисколько не обижаясь, Хоттабыч и вручил кольцо Хапугину, тяжело дышавшему, как опоенная лошадь.
Сразу лицо Феоктиста Кузьмича стало холодным и надменным.
– Эй ты, старик, – процедил он сквозь зубы, – подойди-ка сюда поближе. Да поживей там поворачивайся!
Наглый тон его слов возмутил наших юных друзей. Они подались вперед и уже было раскрыли рты, чтобы дать ему достойный отпор, но Хоттабыч предостерегающе замахал на них руками и покорно приблизился к Хапугину, опасливо рыскавшему по сторонам своими трусливыми, шакальими глазками.
– А ну, старик, – приказал он Хоттабычу, – растолкуй мне, как пользуются волшебными кольцами.
– Это проще простого, высокочтимый господин мой, – отвечал ему Хоттабыч и низко поклонился. – Ты берешь волшебное кольцо, надеваешь его на палец, поворачиваешь и произносишь при этом свое пожелание.
– И оно тут же исполняется?
– Тут же.
– И какое угодно?
– Бесспорно.
– Ах, так! – вскричал тогда победоносно Феоктист Кузьмич и повернул кольцо на своем пальце: – Хочу немедленно сто тысяч наличными!
– Держи карман пошире! – фыркнул иронически Волька и подмигнул Женьке и Сереже. – Дорвался до «волшебного» колечка! «Носи, Катя, на здоровье».
– Хочу немедленно сто тысяч наличными, – повторил упавшим голосом Хапугин.
Он был огорчен. Деньги не появлялись. Ребята смотрели на него победоносно и презрительно.
– Я не вижу денег! Где мои деньги? – заревел он, покраснев от злости, и тут же упал без чувств, оглушенный неизвестно откуда свалившимся тюком.
Пока он приходил в себя, пораженные ребята вскрыли тюк. Сто аккуратно перевязанных цветных пачек распирали его полотняные бока. В каждой пачке было по сто червонцев.
– Какое-то странное кольцо, – обронил Сережа с досадой, – одному велосипеда не хочет давать, а другому ни за что ни про что сто тысяч дарит. Вот тебе и «Носи, Катя, на здоровье».
– Действительно, ничего не понятно, – согласились Волька и Женя.
Феоктист Кузьмич между тем раскрыл глаза, увидел деньги, вскочил на ноги, тут же пересчитал пачки, и лицо его расплылось в довольной улыбке. Но улыбка недолго держалась на его багровой физиономии. Только он успел дрожащими от волнения руками завязать драгоценный мешок, как глаза его загорелись алчным огнем. Он снова повернул на пальце кольцо и запальчиво крикнул:
– Немедленно чтобы было мне сто миллионов! Живо!
