– Она права…
– Вначале надо уладить этот вопрос.
– А общее собрание можно и потом провести…
Акикава тоже приободрился и взял себя в руки. Он быстро оглядел собравшихся.
– Хорошо. Мы повторяем просьбу к управлению по связям со СМИ назвать нам имя женщины-водителя. Возражения есть?
– Нет! – дружно закричали собравшиеся.
Акикава повернулся лицом к Миками. Миками показалось, будто Акикава ухмыляется.
– Значит, решено. Миками, все очень просто. Мы высоко оценим ваш жест доброй воли, который послужит доказательством серьезности ваших намерений.
Миками закрыл глаза. Веки его дрогнули. Ему показалось, что он слышит, как у него за спиной бьются сердца Сувы, Курамаэ и Микумо. Он так и знал, что дело дойдет до этого. Он не предвидел деталей, но казалось неизбежным: для того чтобы управление по связям со СМИ действительно стало окном во внешний мир, у него нет другого выхода. Придется частично оборвать свои связи с полицией.
Он открыл глаза.
– Отлично. Мы принимаем ваш запрос.
Он почувствовал, как кто-то сзади дергает его за пиджак.
– Мне придется сходить за документами, – сказал Миками, направляясь к выходу.
Его подчиненные вышли за ним следом. Как только они вернулись к себе, Сува закричал:
– Вы в самом деле хотите им сказать?!
– Мы должны уважать свои обещания.
– Как некстати! Очень некстати! Все будет кончено, если они поймут, что она связана с «Кинг цемент».
– После замужества она поменяла фамилию. Если нам повезет… – сказал Курамаэ, но Сува повысил голос, перекрикивая его:
– Не настолько они тупы, черт побери!
Миками выдвинул ящик стола и достал нужный документ. Заодно прихватил с собой прозрачную папку, оставленную Курамаэ.
– Миками-сан, прошу вас, не надо! – Сува с отчаянным видом преградил ему путь. – Это ведь все равно что дело об изнасиловании… Пожалуйста, скажите им, что вы не можете обнародовать ее имя!
– Если я скрою ее имя, все будет тянуться до бесконечности.
– Миками-сан, – вступила Микумо, умоляюще сложив руки. – Когда я говорила о том, что мы не должны пользоваться грязными приемами и полагаться на уловки… я была наивной дурой! – Она низко опустила голову.
Миками ответил:
– После слов Такаги меня вдруг осенило. Невозможно открыть окно изнутри. Если мы хотим довести дело до конца, попробуем зайти снаружи.
Обойдя их, он шагнул в коридор. Как только он переступил порог, Сува схватил его за руку:
– Миками-сан, в последний раз прошу! Повремените с ответом! Если вы все им скажете, вы потеряете работу.
– Постараюсь, чтобы этого не произошло.
– Какая разница? Все будет кончено. – Сува не выпускал его. – Я… если можно, мне бы хотелось и дальше работать у вас под началом.
В коридоре было совершенно тихо.
Миками медленно отвел в сторону руку Сувы.
– Если вы в самом деле этого хотите, должны понимать, что я должен довести дело до конца!
Сува покорно склонил голову. Микумо закрыла лицо руками.
Курамаэ нависал сзади, как призрак. Миками подошел к двери пресс-центра.
– Оставайтесь здесь, – велел он Суве, кладя руку ему на грудь.
– Но…
– Считайте, что вы в резерве. Будь вы на моем месте, вы попросили бы меня о том же.
Глава 56
Когда он вошел, все репортеры дружно встали со своих мест и выжидательно посмотрели на него. Они напоминали оркестрантов, которые ждут первого взмаха дирижерской палочки.
– Я намерен сделать объявление. – Репортеры открыли записные книжки. – Виновницу ДТП в Оито зовут Ханако Кикуниси. Ха-на-ко Ки-ку-ни-си. Ей тридцать два года. Проживает по адресу: один-пятнадцать-три, улица Саяма, Оито.
В ответ послышалось скрипение ручек. Через несколько секунд все всё записали и вскинули взгляды на него. Настал миг их победы. Они добились своего! Им удалось узнать имя и адрес виновницы ДТП. Однако они не ликовали. Все остыли и успокоились. Миками показалось, что спокоен даже Акикава.
– Могу сообщить вам еще кое-что, – продолжал Миками, мысленно подбираясь. – Ханако Кикуниси – дочь Такудзо Като, председателя «Кинг цемент».
Вначале все недоуменно молчали. Постепенно до них начало доходить…
– Като из «Кинг цемент»… Разве он не?..
– Он ведь в комитете общественной безопасности!
Все зашумели:
– Вы поэтому скрывали, кто она такая?
– Решать предоставляю вам.
– Что?!
Несколько репортеров повскакивали с мест.
– Вы, должно быть, шутите! Неужели у вас все настолько прогнило?
Уцуки, Усияма и Суду по очереди выкрикивали язвительные замечания.
– То, что она – дочь члена комитета общественной безопасности, в данном случае не столь важно, – продолжал Миками, стараясь отвлечься от шума. – Факт остается фактом: Ханако Кикуниси на восьмом месяце беременности. После ДТП она находится в шоковом состоянии. Вот почему я снова прошу вас воздержаться от обнародования ее имени в репортажах о происшествии.
Голос Миками тонул среди недовольных возгласов. Он поймал на себе взгляд Акикавы и не отвел глаза в сторону. Он не понял, какое выражение на лице у Акикавы – гнев или безмятежность.
– У меня еще не все.
Шум утих; репортеры смотрели на него, как стервятники, жаждущие новой жертвы.
– Пострадавший, Риёдзи Мэйкава, скончался в больнице шестого числа, через два дня после происшествия.
– Вы и это тоже скрывали от нас?
– Решайте сами.
На сей раз новых криков не последовало. Напряжение в пресс-центре немного спало.
– Это уже не шутки, – сказал кто-то.
Через несколько секунд на лицах всех репортеров появилось ошеломленное и недоверчивое выражение. Те, кто стоял, с шумом принялись рассаживаться по местам.
– Значит, вот в чем дело… вот она, правда!
– Черт бы побрал этих полицейских!
Акикава не спеша поднялся. Казалось, он олицетворял воцарившуюся в комнате атмосферу ожидания.
– Как мы и подозревали, вам нельзя доверять. С вами нельзя садиться за стол переговоров. Очень жаль, что приходится это говорить, но это
