Ее слова совпадали с впечатлениями самого Миками.
– Ну а позже? Вы не заметили чего-то необычного во время ночной подготовки?
– Перестаньте так свирепо на меня смотреть! Мы ведь не на допросе!
– Извините. Если вы что-то можете вспомнить…
– Не могу… Ничего такого я не заметила. Может, вас интересует что-нибудь конкретное?
– Ну, например… не обидел ли кто-нибудь из оперативников жену Амэмии? Что-то вроде того…
– Знаете, она скончалась.
– Да. Я узнал о ее смерти, когда ездил к Амэмии.
– Я ходила на похороны. Мне сообщила Нанао… Хотя я провела у них в доме всего полдня, в основном я общалась именно с Тосико… А знаете, что странно? Вы мне напомнили… На похороны не пришел ни один из четырех оперативников!
– Точно никто не пришел? – удивился Миками. – Вы уверены?
– Д-да… А в тот день… нет, при мне никаких ссор и разногласий у них не было. Не понимаю, какие могли быть причины у кого-то из них ссориться с Тосико.
– Погодите секунду. А как насчет Какинумы? Его тоже не было на похоронах?
– Нет, его я тоже не видела.
– А Урусибара? Он ведь был у них главным…
– Нет, его не было. Хотя я смотрела очень внимательно. Я ожидала, что он придет.
Миками ничего не понимал. Что там произошло? Кода подал в отставку. Хиёси служил в экспертно-криминалистической лаборатории. Они могли и не знать о кончине Тосико. Но трудно представить, чтобы Какинума – человек, который столько лет состоит в следственно-оперативной группе, – не пришел проводить жену Амэмии в последний путь. То же самое относилось и к Урусибаре. Да, позже его повысили, он стал начальником окружного участка, но со стороны бывшего командира группы оперативников подобная бесчувственность странна, если не сказать большего… Даже если забыть о правилах приличия, посещение траурных церемоний считается обязательным для стражей порядка…
Значит, они не забыли… что-то помешало им прийти. Наверное, в этом все дело. Видимо, по какой-то причине они в самом деле сочли невозможным показаться Амэмии на глаза.
– Был ли на похоронах кто-то еще из полиции?
– Да, приезжал Мацуока и кто-то из следственной группы. И еще несколько человек.
– Какая там была атмосфера?
– Печальная. Какая же еще? Ведь арестовать похитителя так и не удалось.
– А как держался сам Амэмия?
– Все время смотрел в землю. Мне показалось, что от него осталась одна оболочка. Все подходили к нему, выражали соболезнование, но он как будто ничего не слышал.
– А цветы, венки присылали?
– Не помню. Во всяком случае, не от нас.
Возможно, Амэмия отказался принимать цветы и венки. Прислать венок с именем начальника участка – вполне нормальное дело.
– А знаете, – вдруг оживилась Мидзуки, – я кое-что вспомнила.
– Цветы?
– Нет-нет, кое-что необычное. Только оно не имело никакого отношения к Тосико. Тот парень в очках… криминалист, кажется.
– Хиёси?
– Да, Хиёси… Так вот, он плакал.
– Плакал?
– Сидел в углу и плакал.
Миками не сразу сообразил, что Мидзуки говорит не о похоронах. Она вспомнила тот роковой день в доме Амэмии четырнадцать лет назад.
– Почему?
– Сама не знаю. Вскоре после того, как Амэмия поехал передавать выкуп, я заметила, что его голова лежит на приемнике. Сначала мне показалось, что он заснул от усталости; я подошла поближе и заглянула ему в лицо. Глаза у него покраснели и распухли. Когда я спросила, в чем дело, он просто расплакался.
Миками насторожился. Наконец-то… первая зацепка!
– А что потом?
– Я растерялась, не знала, что сказать. Потом к нему подбежал Кода; он только что не оттолкнул меня с дороги. Он стал хлопать Хиёси по плечу и что-то говорил ему на ухо.
– Что он говорил?
– Я не слышала. Мне показалось, что Кода его утешал.
Миками постарался вспомнить, как все выглядели, когда он находился у Амэмии. Хиёси, белый как бумага. Совершенно подавленный. Может быть, он не просто устал и испытывал стресс?
– Спасибо. Наверное, надо будет его навестить. – Миками допил остывший чай и встал.
– Ладно. Извините, если я не слишком вам помогла…
– Позвоните, если вспомните что-нибудь еще. – Миками протянул ей карточку с номером своего мобильного телефона.
– Насчет Минако?
– Или насчет того, другого.
– Хорошо. По-моему, я уже рассказала вам все, что вспомнила…
– Вы когда-нибудь слышали о записке Коды?
– О записке Коды? Нет, не думаю. Кода что-то писал?
– Забудьте о том, что я это сказал. – Стараясь не смотреть Мидзуки в глаза, Миками направился к двери.
– А вы постарайтесь держаться не так… отчужденно, ладно? – окликнула его Мидзуки. – Сейчас у Минако, кроме вас, никого не осталось. Она полностью зависит от вас.
Миками почему-то трудно было испытывать благодарность за такой совет.
– Спасибо, что уделили мне время.
– Заходите еще, хорошо?
Миками показалось, что маленькие глазки Мидзуко сверкнули гордостью. Интересно почему? Не потому ли, что ей удалось целый день сохранять в тайне их с Минако телефонный разговор?
Глава 26
По пути к машине ноги Миками утопали в шуршащих сухих листьях. Как можно назвать человека, который плачет при посторонних? Коитиро Хиёси наверняка сентиментален, значит, разговорить его не составит труда. Миками сел за руль, испытывая прилив сил. Он позвонил по мобильному своему знакомому Минамикаве из экспертно-криминалистического отдела. Минамикава был на два года младше Миками; они оба были родом из одного городка и иногда вместе пропускали по рюмочке.
– Алло!
– Минамикава, это Миками. Извини, что беспокою в выходной.
– Ничего страшного… Как дела?
Как только Минамикава понял, кто звонит, сразу насторожился. Хотя настроение у Миками упало, он продолжал:
– Мне кое о чем нужно тебя спросить. У вас
