– Вот к этому. Я с сестрой иду…
И тут происходит такое, что ломает весь план.
– Он мне не брат!
Прежде чем я успеваю сообразить, телка бросается на меня.
– Помогите. Он мне не брат, меня похитили, помогите, пожалуйста…
Я в ауте. Все, похоже, тоже. Контролеры приходят в себя первыми, один наступает на Весло.
– Ты кто такой, пацанчик? Тебе кто тут работать разрешил? Ты че, берега попутал? Хочешь на подвал – не вопрос, обеспечим.
– Да не, я свой, с четырки…
– Че… кто у тебя старший? Тебя старший сюда послал или ты сам пришел?
Я понимаю, что надо разойтись краями – пока не сняли и с него, и с нас.
– Так, предъявы к нам у кого-то есть? Тебя спрашиваю.
Цыган мотает кудлатой головой.
– Не… вопросов нет.
Попадись ты мне в чистом поле. Мразь…
– Тогда все, расход? Краями?
– Расход. Пошли…
Но телка крепко держится за Пашу…
– Так, че за тема. Она тебе не сестра, так? Ты опять мутки мутишь?
– Ну и вали своей дорогой.
Цыган смотрит на меня, и я понимаю, что при другом раскладе он бы тут меня без вопросов положил. Ну смотри, смотри. Шавки волкам не страшны.
Вышли за ворота, к машинам, отошли с тезкой и с Сомом покурить Точнее, я поговорить, а они покурить и послушать.
– Короче, пацаны, тут темы. Появились стволы в продаже в большом количестве, турецкие. И как бы не новоделы. Торгуют ими одни чехи. И внизу Волгоград тоже держат они. Причем глухо. Может, и можно где обойти, но я пока не знаю.
– Ипать мою дивизию… – выругался Сом. – Следующая остановка станция Зима. Чехи Сталинград взяли.
– Чего?
– Волгоград… – поясняет тезка. – Это ж Сталинград бывший. Да… дела.
Блин… точно ведь.
– Короче говоря, ниже не пройдешь. Сейчас с пацаном одним пили дольку малую, тот все конкретно обрисовал – беспредел лютый, на ходу штаны снимут. Соваться туда с двумя баржами товара – ну его на хрен…
– А если пару катеров подогнать, – рассуждает Сом, – да и вставить им по самые помидоры?
Ну… в общем, тоже вариант. У нас есть четыре конвойных корабля – это переделанные малые траулеры, впереди – пушка, двадцать три миллиметра, половинка от ЗУ-23–2, сзади два пулемета «Корд» и миномет 82 мм. У нижегородцев можно позаимствовать артиллерийские катера, там их два на ходу, на носу там трехдюймовка. Один точно дадут. И – как последний штрих – в Зеленодольске отстаивается один готовый и один в высокой степени готовности «Гепард» – там стомиллиметровка на носу, тридцать миллиметров зенитная скорострелка на корме и ракеты «Калибр». Есть и поменьше – называется «Каракурт», но тоже хватит за гланды всем заинтересованным лицам. Со всем этим – заявиться к чехам и силой пробить дорогу. Наверное, сможем. Проблема в другом – нам надо не только туда, но и обратно, и желательно не один раз. Второе: если чичи взорвут гидротехнические сооружения – обмелеет вся Волга. А они это сделают, если буром на них попереть – им пофиг. Так что – не, нельзя так.
– Не, не вариант. Попробуем пока в обход. И еще одна тема. Тут за соседним столом столовались хохлы. Разговоры реально мутные и борзые.
– Я их видел, – сказал Сом.
– И что скажешь?
– А чо тут сказать? Тут резать надо.
Люди к людям, красные к красным, гады к гадам, гребни к гребням. Так сказал бы Серый. А я скажу – за все приходится отвечать. По-любому. Хоть небо на землю падай. Когда вы в Одессе на горелых трупах танцевали – это многие запомнили. И не будет вам теперь жизни, граждане национально свидомые. Хоть и нет сейчас ни Украины, ни России, а есть непонятно что, но люди остались, и за косяки ваши при случае с вас спросить – святое.
– Погоди резать. И без хохлов голова кругом. Значит, первое: надо на хату сейчас встать. Второе: я договорился с одним дядей чеченской национальности. Он мне снайперку продаст, надо бы посмотреть, когда она сделана, тогда или сейчас. И третье: как только с чехом разберемся – надо баржи назад отправлять, а сами на колеса. Землей придется идти, ничего не поделаешь. Путь водой перекрыт.
– Понятно.
– Да ни хрена не понятно. Но будем разбираться. Так, пацаны, по машинам, и погнали. Квадрат нужен, встанем, дальше будем прикидывать.
– Хоп.
Только рассаживаемся – скандал. Телка эта, что с Пашей сюда приперлась, садится к нему в машину. А нам посторонние на хрен не нужны.
– Че за дела!
– Не трогай ее! Она с нами поедет. – Это уже Паша. Решил, что может решать, кто с нами поедет, а кто – нет.
Вот кого я больше всего ненавижу по жизни, так это дураков. А я дураком никогда не был и не буду.
– Паш. На минуточку.
Выходим из машины. За высоким забором с колючкой шумит рынок. Место, где нет ни добра, ни зла. А есть просто торг.
– Ты понимаешь, какой ты песдец творишь?
– Александр Вадимыч… а ей куда сейчас идти?
– На жалость не дави, я ее в пятом классе на жвачку сменял.
– Александр Вадимыч… я ее не брошу.
Мы смотрим друг другу в глаза… ему на пятнадцать лет меньше, чем мне. В его годы я был таким?
Нет, не был.
– Не бросишь, Паш, не бросишь…
Достаю бумажник, отсчитываю деньги.
– Бегом в торговый ряд. Поблизости который. Покупаешь ей одежду новую, всю до трусов, и все, что там нужно – мыльно-рыльные, и все прочее. Выбирай так, чтобы к неприятностям все было готово.
– Александр Вадимыч…
– Базара лишнего не надо, не заплачу. Будешь в обязоне. Поможешь, когда попрошу, понял?
– Без вопросов. Что скажете.
– Бегом давай. Сом, проводи его.
