На винтовке – на дорогом, фрезерованном кроне – у него стояли оригинальный ЭОТЕК и китайская откидная лупа с пятикратным увеличением – но нормальная, даром что Китай. Таким образом, у него была одна и та же винтовка для стрельбы и на десять метров, и на пятьсот. А конкретно в предстоящей засаде она была хороша тем, что с гарантией била лобовое стекло машины и «камазовский» кузов.
Вооруженный пулеметами автомобиль притормозил перед поворотом…
– Пошли!
Саня-ВВ первым спрыгнул на асфальт, держа в руках винтовку, пробежал несколько метров по инерции, перепрыгнул через неглубокую канаву на обочине и залег в некошеной траве.
Чуть дальше залег его напарник и второй номер Тимыч, у него был ВПО-148, переделанный на автоматический огонь, с сошками и барабанным магазином.
Машин было три.
В голове шел тот самый джип «Гранд Чероки», за ним, не соблюдая безопасной дистанции, шел «КамАЗ». За «КамАЗом» поспевал белый бусик…
В бусике могло человек пятнадцать поместиться.
– Тимыч, номер один. Я номер два. Танцор.
– Плюс.
– Третий на тебе, не дай уйти.
– Плюс.
Машины чуть сбавили скорость, тут дорога шла в подъем. Небольшой, градусов восемь. ВВ поймал в прицел кабину водителя «КамАЗа», нажал спуск. Тут же рядом застрочил длинной очередью РПК…
Те, кто был в колонне, нападения не ожидали.
Как и рассчитывал ВВ, РПК (ВПО-148 и был РПК, только укороченным) забил «Гранд Чероки» в считаные секунды, в живых там не осталось никого. Машина потеряла ход, с багажника попробовал кто-то выпрыгнуть – но упал под градом пуль. Сам он методично бил по кабине «КамАЗа», по стеклам, стараясь не задеть движок. Сработала привычка – «КамАЗ» был трофеем, в отличие от ненужного «Гранда», если его доставить с целым движком – его оприходуют и выдадут тебе двадцать процентов стоимости на руки.
Бусик попытался развернуться – но не смог, по нему ударили из трех стволов, не жалея.
Огневой налет закончился так же внезапно, как и начался – наступила тишина.
Никто не поднимался, никто не шел на досмотр. Дураков нет.
ВВ – как и все остальные – сбросил пустой магазин, прицепил полный, пустой аккуратно убрал в свободный поч – магазины и до Катастрофы ценились, а теперь и подавно. Нельзя имуществом разбрасываться.
Наконец появился «УАЗ», головной – прошел мимо расстрелянной колонны и встал в защитную позицию, перекрывая дорогу.
– Пошли!
Как раз в это время тот, что выпрыгнул из багажника, но не был убит пулей в голову, зашевелился и попытался встать, осматривая мутными бельмами навсегда изменившийся для него мир.
– Движение!
ВВ перешел на пистолет и выстрелил. Винтовку лучше было не использовать – могло рикошетом попасть в стоящий впереди «УАЗ».
– Контроль по головной!
Еще несколько выстрелов из пистолета – благо все стекла выбиты, моторный отсек дымится. Теперь точно головная опасности не представляет.
– «КамАЗ»!
С двух сторон, оружие наготове.
Тот, что за рулем – мертв, свисает на руль, мозгами остатки лобового забрызганы. Его просто на дорогу…
– Тут выживший!
Я подъехал, когда все три машины уже зачистили. Приказал только цеплять и отогнать с дороги. Чтобы не светиться. И там уже спокойно разберемся.
Начали с головного – он, кстати, во время буксировки загорелся, пришлось останавливаться и тушить. В нем было аж пятеро, один как раз в багажнике был – в тесноте, да не в обиде. Машину, понятно, в утиль, только топливо слить.
С трупов взяли три АК (все – семьдесят четвертые, с тюнингом), одну винтовку типа АР-10 и одну «мосинку» в тюнинге. Арка украинская, «Зброяр». Три ПМа. Все глушаки тоже украинские – харьковская «Стрела». Еще достали плиты из плитников – они все оказались стальными. И обувь сняли.
Зачем? А затем, что обувь дорого стоит, продать можно. И не до брезгливости тут. Плиты тоже дорогие, потом сдадим, для них чехлы пошьют, а нам премия.
Что удивило – мало патронов. Я никак не рискнул бы идти в рейд с сотней патронов к чему бы то ни было. А у этих – два-три магазина, не больше. Видимо, совсем обломно у них с патронами. Зер гут.
В бусике было трое, это был старый «Мерседес-Бенц», с них взяли два АКМ, один АКС-74, помповое ружье – какого-то турка. И тоже плиты из плитников достали. У одного достали из кармана золото – попадались и зубы золотые. Понятно, что любви к нему нам это не добавило – впрочем, мертвому все равно.
Но главное – «мерс» был буквально под крышу завален разной жратвой, мы только переглянулись. Похоже, дань гады собирали. Мы решили брать только мясо копченое и колбасы – банки ну его на фиг, разобьются.
– Мясо без проверки не есть, – предупредил я, хотя мог бы и не предупреждать.
Тем временем пацаны вскрыли кузов «КамАЗа»…
– Шеф, гляньте-ка.
Я подошел, уставился в кузов «КамАЗа» через открытые задние двери…
Да… это мы, похоже, кого-то серьезного привалили.
Рефрижераторный кузов – это обманка, фуфло. Изнутри в него вварена рама, а весь верх вырезан, но снаружи этого не видно, кажется, что обычный «КамАЗ».
Внутри на этой раме стоит переделанный сто двадцатый миномет (штука очень взрослая, без вопросов), вместо плиты он крепится к этой самой раме на каком-то хитром поворотном круге, что дает возможность кругового обстрела. К бортам приварено что-то вроде полок, на них лежат выстрелы. Треть полок примерно пусты.
Тут же пристегнутые ремнями какие-то то ли кейсы, то ли кофры.
– Я посмотрю.
Если что-то делаешь – всегда озвучивай это. Нет ничего хуже, если другие не понимают, что ты делаешь – если не понимают, значит, не смогут прикрыть или помочь. Работаешь в группе – привыкни озвучивать свои действия.
