Главным среди чеченской делегации – а она состояла в основном из белгатоевских, – был полковник Тамиев, человек с уникальной судьбой. Полковником его назначил еще сам Дудаев, после падения Ичкерии он начал с нуля и стал полковником уже турецкой военной разведки. Еще до Катастрофы он организовывал лагеря боевиков в горной Турции, а сейчас был одним из лидеров группы тейпов, противостоящей сильнейшему тейпу Чечни – беноевским, откуда происходят такие люди, как Кадыров, Ямадаев, Сайдуллаев. Найдя общий язык с равнинными гендаргеноевскими (Завгаев, Алханов), они фактически вытеснили все остальные тейпы из Чечни, благословив их на джихад. Именно выдавленные из Чечни тейпы занимались захватом Краснодара и Ставрополья, они же воевали с казаками, но при этом все больше плодородных земель на захваченных ими территориях переходило в руки беноевских. Что всех остальных, понятно, не радовало, и отношения были крайне натянутыми.
Теперь Тамиев, выживший во время Катастрофы, играл свою игру. С одной стороны, он был своим на Кавказе, в Чечне. С другой стороны, он ездил, разговаривал, собирал под себя все горные племена и группы – лазов, курдов. Те, кто выжил, кто во время катастрофы пострадал меньше всего, кто мог жить в новом мире, без горячей воды в кране и Интернета. Он создавал ни много ни мало новую Орду – племенное объединение, живущее разбоем. Но он понимал, что для похода на казаков на бандитские и промышленные республики Поволжья, на Москву, наконец, ему нужны союзники. И он искал их…
Машины остановились около гостиницы… чеченцы были во всей красе – черные береты, короткие бородки, черные очки, почти у половины – «красавчики», то есть ПК, пулеметы Калашникова. «Красавчик» на грозненском базаре стоил десять тысяч долларов до войны, когда АКС-74 можно было купить за пятьсот. Но чеченцы и понятия не имели, что случись чего – и красавчики не помогут. Сразу несколько снайперских винтовок – в том числе два страшных «Барретта-82» – отслеживали каждое их движение. Впрочем, у чеченцев тоже имелись козыри. Типа двух кочующих минометов в кузовах «КамАЗов», установленных на подступах…
Но каждая из сторон пока предпочитала держать кинжал при себе.
– Салам, Ваха…
– Ас саламу алейкум, дорогой Володя. Как живешь?
– Все хорошо, слава богу… давай к столу.
В гостинице был уже накрыт обильный стол со свининой и водкой. Никого это не смущало, потому что русские же все люди. Точнее, «гусские». Как там? Ты русский? Русский. А я грузинский…
Недаром Джохар Дудаев (дада – так чеченцы называли горских евреев) предлагал мусульманам почитать не пятницу, а субботу[33].
Чеченцы рассаживались, смущенно глядя друг на друга и на бутылки горилки медовой с перцем. Сомнения рассеял глава делегации.
– Коран запрещает вино, а это горилка медовая с перцем. Будем!
И первым опрокинул в себя обжигающую жидкость.
Настоящий разговор Степко как опытный дипломат отложил на потом. После обильного стола проследовали в сауну, где уже были девочки, свободные и рабыни. Завтра намечалась еще одна развлекуха нового времени – охота на людей.
Боссы же поднялись на крышу… там была башенка, и только там можно было гарантировать, что не будет прослушивания.
– Речь сейчас, – Тамиев говорил взвешенно, веско, держа в руке бокал с дорогим, хорошим виски, – идет больше чем о каких-то землях. Аллах тяжело покарал неверных за их неверие.
– Правоверных он не карал? – ехидно осведомился полковник.
– В моем роду погибли только два человека. Это ли не свидетельство благоволения Аллаха?
– Это свидетельство того, что вам повезло жить в горах, только и всего.
– Как знаешь.
– Я тебя уважаю, Володя.
– Ну-ну…
– И говорю тебе как брат – принимай ислам, пока не поздно. Сказано – да не опустится мой меч, пока во всем мире не будет установлен шариат Аллаха. А мне бы не хотелось с тобой воевать.
– Не смешно.
– Я серьезно.
– То есть ты предлагаешь мне обрезаться, не пить водку, пять раз в день башкой в пол стукаться…
– Нет.
– Нет?
– Нет. Как ты думаешь, когда я последний раз совершал намаз?
– ???
– Две недели назад, и то для вида.
Украинский полковник пожал плечами:
– Ну а зачем тогда все это? Ты же умный человек.
– Именно поэтому. Что держит рядом с тобой твоих людей?
– Ну…
– Бабло. А моих – вера.
– Сколько они горилки выжрали, не считал?
Чеченец поднял руку.
– Да. Но любая вера включает в себя и грех. Не согрешишь – не покаешься. А мои люди попадут в рай, потому что ведут джихад.
– Ислам – это мой сознательный выбор. Что говорит твой бог? Ударили тебя по одной щеке – подставь другую. А мой – иди и сражайся, пока все поклонение в этом мире не будет принадлежать одному лишь Аллаху Всевышнему.
– Я вообще неверующий.
– И твои люди тоже. А это плохо. Ради веры человек сядет в заминированную машину и подорвется, мы это тысячи раз видели. А за бабки?
– Я тебя не тороплю, думай. Но хорошо думай. Если ты примешь решение – благое дело зачтется и мне. И не переживай, что ты что-то сделал в прошлом по джахилии. Эти грехи считаться не будут.
– Проехали. С чем приехал?
– Да все с тем же. Вопрос встает ребром – либо мы идем вперед, либо они.
– С чего ты взял? Они сами по себе, мы сами по себе. Они друг на друга волками смотрят.
– Это тебе так кажется. Они договорятся друг с другом быстрее, чем ты это поймешь. Потому что они русские.
– У меня тоже много русских.
– Вот именно.
– Надо сначала разобраться с казаками. Это первое.
– А ДНР?
– С этими тоже, но там проблемы быть могут. Там же сплошная городская застройка,
