Но еще больше – Сергей не понимал стычек между людьми сейчас.
Неужели мало? Неужели мало того, что произошло, и надо еще. Что же мы за… звери такие? Если готовы…
Ого!
Опытный военный – он сразу заметил следы боя. Присматриваясь, он пошел к тому месту… там было сильно притоптано. Наткнулся на гильзы в траве, поднял от 2А42. Тридцать миллиметров. И недавняя…
Что тут было? Судя по следам – и техники, и личного состава тут хватало.
Белое… ага! Перевязочный пакет. Бой был.
Присмотрелся, принюхался – трупов нет. Ни живых, ни мертвых. Если и были, то увезли. Значит – какое-то подобие регуляров. Бандиты бросают…
Надо идти дальше. Но уже осторожнее.
Ноги вынесли на холм – и там он моментально увидел всю картину боя.
Центр – какой-то… шатер, что ли, от него только остатки остались. Били по нему с двух сторон. По гребню холма тоже били, не скупясь.
Похоже, собирались на переговоры – и закончились они худо.
В монокуляр он видел, что там остались трупы… почти сразу нашел три – их не вывезли. И не обглодали – монстров и зомбаков нет. Почему?
Догадался – это чужие были. Своих забрали – чужих бросили.
Интересно, документы тоже забрали?
Уже с винтовкой наготове он начал спускаться вниз, чтобы обыскать трупы. Больше принюхиваясь, чем прислушиваясь – как пахнут зомби, он прекрасно помнил. Если кто-то встал…
Но тогда он должен был откормиться… а трупы не тронуты.
Глаза страшатся, а ноги делают…
Разорванный пулями шатер он обошел кругом, держа винтовку наготове у плеча. Поразился, насколько сильный был обстрел – все буквально иссечено пулями.
Первый трупешник ничего не дал, а вот второй…
Второй принес мобилу, украинские права на имя Левченко и пистолет – видимо, побрезговали переворачивать. А он не побрезговал – и вот, вуаля. Да какой «Вальтер П99», как у Бонда в фильмах.
Хочешь, носи, хочешь, на базаре загони.
Третий порадовал не пистолетом, но что-то подсказало – сними ботинки. И точняк – золотые монеты.
Заначка. Мародерством это не было – трупам все равно уже ничего не надо, тем более не он это начал.
Что тут произошло?
Он начал разбираться – стол был накрыт, но легкий – все уже сгнило, но понятно, чего на нем было. Бутылки, этикетка…
Луганова. Луганский водочный, получается.
Свист пули – заставил его упасть, затем – он бросился бежать, петляя. Второй выстрел – еще дальше. Он вломился в траву, упал, прополз несколько метров и застыл.
Бляха, откуда?
Ладно.
– Дед Ламеру.
– На приеме.
– По мне сработали. Снайпер, бьет одиночными.
– Понял, выдвигаюсь.
– Отставить. Поднимай беспилотник, проверь тут все. Основа – бело-зеленое полотно, работай от него.
– Принял. Точно помощь не нужна?
– Исполняй.
– Принял.
Охота на снайпера. Не счесть могил тех, кто решился на это.
Он отомкнул магаз, примкнул другой – поменял охотничьи на оболочку, причем самокрут – собранные с должным тщанием. Оболочку первой носят все – попадется монстр, шансов и так немного. По калибру скорее всего они равны – у него или триста восьмой какой-то или СВДуха. Другой вопрос – что он тут делает? Бой был два-три дня назад.
Безумие какое-то.
Выстрелов больше не было.
– Ламер Деду.
– Прием.
– Вижу тебя в траве.
Дед показал фигуру из трех пальцев.
– Тебе того же. Иду искать.
– Прочеши на запад в первую очередь. Оттуда скорее всего.
– Принял…
Доклад пришел через двадцать минут.
– Наблюдаю движение. Строго на запад от тебя, семьсот. В лесопосадке.
– Где именно?
– Примерно по центру.
– Один?
– Похоже.
– Наводи, сколько можешь. Я пошел.
Ползать дело хреновое – но делать нечего. Тем более что тут высота травы – позволяет передвигаться на четвереньках. И смешного тут ничего нет – в боевой обстановке как выгодно – так и делаешь.
– Он прямо перед тобой. Сто пятьдесят где-то.
– Принял.
Рискнуть?
Дед достал перископ – дешевый, китайский. Не труба разведчика, ее не достать, но хоть что-то…
Выставил, начал поворачивать, затаив дыхание.
Что-то есть…
Снайпер!
Точно. Камуфляж не слишком подходящий, да он и не скрывается почти. Вон, дергается как…
Как… помешанный?
В принципе ничего не мешало снять его одним-двумя выстрелами. Но Дед – решил брать его живым. Его просто заинтересовало все это.
Винтовку за спину. В «Осу» – он вставил два патрона световых и два с резиновыми пулями. «Оса» была у каждого сотрудника СОБРа – не худшее оружие. Часто бывает нужно.
На всякий случай проверил и пистолет. Ну… с богом…
Ему удалось подобраться на двадцать метров – прежде чем снайпер заподозрил неладное.
Из «Осы» он выпустил один за другим все четыре заряда и, поднявшись, с матом бросился на снайпера…
Не успел немного. Снайпер уже целился… он упал… перекатился – пуля миновала. Пять метров. Перезарядить снайпер не успел – Дед снес его с ног. Ударил пару раз, принялся вязать…
От снайпера пахло так, что рядом находиться было невозможно. От них тоже духан, но тут…
– Ты что, не моешься?
Снайпер не ответил…
– Ты кто вообще?
Дед понял, что снайпер – украинский, и кабанчик вполне богатый. Две винтовки – М4 короткая и какой-то снайперский карабас, болтовой – но по виду как полуавтомат и из винтовочных магазинов питается. Триста восемь, как у него.
Снайпер кашлянул.
– Ну, чо мне с тобой делать?
– Пить есть?
Снайпер говорил по-русски почти без украинского акцента. Дед достал из держателя полулитровку, свернул крышку. Снайпер жадно присосался, выпил все. Дед наблюдал.
– Ты зачем в меня стрелял?
* * *– Что ты тут делаешь?
– Я… я не хотел.
– А не хотел – на фига стрелял?
Снайпер посмотрел на Деда – в глазах стояла какая-то боль.
– Я… не хотел. Я люблю ее, понимаешь?
Что за пурга.
– Кого ты любишь?
– Катьку. Она правда… хорошая. Готовит хорошо.
– И что ты с ней сделал?
Снайпер улыбнулся.
– Я ее убил. И того хачика тоже. Но она сама виновата, понимаешь?
Полный….
– Тебя как зовут?
– Ваня.
– Ваня, – Дед забросил за спину обе винтовки, – ну пошли, Ваня…
– Знаешь… она очень хорошая.
– Знаю. Знаю…
Айварус «Литва»
Обыкновенный фашизм
Самое страшное в фашизме не его ложь, а его правда.
А. М. МелиховНельзя забывать и нельзя никак оправдать того факта, что национал-социализм был искрометной революцией энтузиастов, настоящим немецким народным движением, которому были свойственны неведомые ранее масштабы духовного подъема, веры и громадного всеобщего воодушевления…
Томас МаннАйварус Литва был литовским фашистом. Он этого не скрывал и даже гордился этим…
Он вырос в стране, вошедшей в Европейский союз, и с самого детства знал, что есть полноценные люди, а есть не совсем полноценные. Потому что так рассказывала учительница на уроках истории. Вообще-то она не говорила «полноценные» и «неполноценные», она говорила – коммунистические дикари. Термин «расово неполноценные» Айварус почерпнул сам, изучая труды Генриха Гиммлера.
А так как в европейской стране Литве труды германских нацистов не продавались, он съездил за ними во Львов, где они лежали свободно на книжных развалах. Заодно познакомился с местными националистами
