«Ты специально? Добиваешься, чтобы я перевоплотилась? — соскакивая с кошака, мысленно поинтересовалась я. — Пойду пешком. Мы никуда не торопимся».
Через минуту рядом со мной в человеческом обличье шагали оба князя. Я расспрашивала их о названиях окружающих нас растений, мы вместе искали ягоды, а потом и вовсе устроили шишечный бой. Ловцы то ли по приказу князей, то ли по своему собственному желанию отстали от нас на добрый десяток метров. Хвойное дерево с длинным, так и не запомнившимся мне названием имело мелкие, мягкие шишечки. Ими мы и пуляли друг в друга. Сначала только Лэнс и я, но после нескольких прямых попаданий к нам присоединился Дэй. Обессилев от беготни и смеха, я упала в густую траву на маленькой полянке. Лежала и смотрела на покрытые голубоватой хвоей спутанные ветки над головой, щурилась от проникающих сквозь них солнечных лучей. Справа бесшумно опустился Дэй, задумчиво грызя сорванную травинку, слева развалился, закинув руки за голову, Лэнс.
— Сегодня вы сами на себя не похожи, — признала я, переворачиваясь на живот и разглядывая деловито ползущую по большому гладкому листу букашку. — Веселые, живые. Просто парни. Почти друзья.
— Парни? — хмыкнул младший князь, скосив на меня зеленые глаза.
— Друзья? — не менее выразительно глянул в мою сторону наследник.
— Ладно. Хорошо. Муж и деверь. Есть хочу.
— Перевоплощайся, и мы научим тебя охотиться, — тут же предложил Лэнс.
— Сырое мясо? Фу-у-у…
— Сырое мясо. Мм, — передразнил меня двуликий. — Впрочем, мы тоже предпочитаем готовое. Дурная привычка.
Ничто так не сближает, как простая походная жизнь, совместная работа по приготовлению еды и обустройству ночлега. Я не отлынивала от дел на правах единственной представительницы слабого пола в отряде. С удовольствием участвовала и в разведении огня, и в сборе хвороста, и в изготовлении лежаков. Мне все нравилось. В походе я была лишь однажды — с классом. Мы ходили на реку, да и то все время боялись энцефалитных клещей, постоянно брызгались химикатами и осматривали друг друга в поисках опасных насекомых. Поэтому меня совершенно не беспокоило отсутствие каких-либо удобств. Я наслаждалась природой, погодой и… обществом. Мы говорили о многом, строили предположения относительно моего происхождения, но почти никогда не касались будущего, того, что будет, когда мы вернемся назад.
Как-то вечером я лежала, привалившись к теплому боку мужа в кошачьем обличье, и размышляла над тем, хочу ли остаться здесь навсегда.
«Ты снова мурчишь», — заметила я, улыбаясь.
Дэй тут же замер и перестал.
«Продолжай. Мне нравится. А что означает наше мурлыканье? Просто удовольствие, как у домашних кошек?» — «И это тоже». — «Почему ты такой скрытный?» — «Попробуй сама и узнаешь». — «Хватит меня подбивать на это дело». — «Почему нет? Тебе не нравится твоя звериная ипостась?» — «Очень нравится. Так бы и пробежалась по лесу на четырех лапах». — «Это ты еще на деревья не лазила». — «Соблазнитель».
Я повернулась, дернула мужа за ухо и рассмеялась над возникшим выражением крайнего удивления на усатой морде.
«Кстати, исы не могут прокусить нашу шкуру», — заметил мои периодические почесывания Дэй.
«А раньше сказать нельзя было?»
Исами называли местных комаров, которые были мельче наших, но не менее зловредными и кусачими.
Какое же это искушение снова превратиться в кошечку. Почувствовать силу и гибкость звериного тела, испытать обострившиеся пять чувств, а то и узнать о наличии шестого. По ночам мне снились сны, как я бегу в обличье рыси по горной равнине среди высокой травы при свете луны и звезд. В мохнатых ушах свистит ветер…
«Красавица», — раздался в голове голос Лэнса.
Кошак смотрел на меня глазами, полными обожания. Ловцы вскочили с мест, кто на ноги, кто на лапы, и тоже прилипли ко мне полными изумления взглядами. Замечталась.
«Это все из-за тебя!» — сверкнула я глазами на Дэя, прежде чем скрыться в кустах.
«Ты куда?» — «По деревьям лазить».
* * *Из нее получилась действительно очень красивая рысь с аккуратными белыми кисточками на ушах, одинаковыми белыми носочками на лапах, огненно-рыжим мехом и четкими темно-бурыми крапинами. Они сидели на соседних узловатых ветках малахантарры и смотрели на луну. Дэй разместился на уровень ниже.
«Помнишь нашу первую встречу? — вдруг спросила мелкая. — Твое мурлыканье было милым и успокаивающим».
«Такое не забудешь. До сих пор не верится, что это ты».
«Я и сама до сих пор не верю».
Рысь, сидящая напротив, смешно фыркнула и тряхнула головой. В круглых глазах отражался серебристый лунный свет.
«Почему я тебя слышу?» — вопрос вырвался сам собой.
«Не знаю».
«Я хочу, чтобы ты осталась».
В ответ — тишина.
Кошечка опустила голову. Лэнс проследил за ее взглядом и наткнулся на блестящие глаза Дэя.
«Он тоже этого хочет», — догадался младший князь.
«Я одна, а вас двое», — мысленно крикнула Арина и прыгнула вниз.
В эту ночь она спала в стороне от костра, свернувшись клубочком, одинаково грозно рыкнув на попытавшихся приблизиться Дэя и Лэнса.
«Оставь ее в покое, — попросил наследник. — Она не хотела показывать другим свою ипостась. Теперь переживает». — «Ты на удивление терпелив с ней». — «Хочу посмотреть, что из этого выйдет». — «Новая тактика?» — «Называй как хочешь». — «Отдай ее мне». — «Не могу». — «Можешь. Близости между вами не было. И ты обещал. Она такая же моя избранница, как и твоя». — «Почему ты требуешь исполнения моего обещания, не собираясь сдерживать свое?» — «О чем ты?» — «Ты же не вернешь ее домой?» — «Ее дом здесь». — «Ты хочешь забрать ее себе из жалости?» — «Что?» — «Ты сам сказал, что твои чувства к мелкой — обыкновенная жалость». — «Мои чувства к ней тебя не касаются». — «Не отдам».
Лэнс не сдержался и угрожающе зарычал. Ловцы навострили уши, продолжая оставаться на местах.
«Успокойся. Давай не здесь и не сейчас». — «А что будем делать с твоей настоящей невестой?» — «Она сама отказалась стать женой». — «И все-таки нам важен союз с Агором». — «Оставим решение этой проблемы императору. Давай спать».
* * *Делят, как собаки кость, как кошки дохлую мышь, думала я про себя, уткнувшись носом в хвост. В горах этой ночью было прохладно. Густой мех грел лучше одеяла, лучше затухающего посреди поляны костра. Последние алые сполохи бросали отсвет на двух кошаков, сидевших друг напротив друга. Черный был внешне расслаблен и спокоен, рыжий то и дело встряхивал головой и топорщил в стороны длинные усы. Вдруг он зарычал. В ночной тишине звуки получились особенно угрожающими. От неожиданности я прижала уши к голове, ожидая, что будет дальше. Ловцы насторожились, но пока терпеливо оставались на своих местах. Я встретилась взглядом с Дешоном. Песочный кот лежал ко мне ближе всех. Он кивнул головой, давая понять, что все
