— Я женился, Марвин. Хотел, чтобы вы порадовались вместе со мной, — просто сказал наследник и широко улыбнулся.
— А ну прочь! Дайте полюбоваться на княгиню.
Из-за спины Марвина появилась невысокая белокурая женщина в ярком полосатом платье, поверх которого был повязан кружевной передник.
— Какая красавица. Только уж больно худенькая, — окинула меня взглядом с ног до головы незнакомка и зычно крикнула толпе: — Пропустите дорогих гостей!
Двуликие расступились, образовав живой коридор. Дэй взял меня за руку и повел за собой. Лэнс тоже продолжал идти рядом. Дома из серого нетесаного камня с белыми ставнями на окнах и обилием цветов в палисадниках напоминали сказочные мини-замки, самым сказочным из которых был маячивший впереди двухэтажный особняк. Проводив нас до этого особняка, народ разошелся по своим домам готовиться к празднику, который было решено устроить в нашу честь. Элоиза — так звали белокурую незнакомку с командирским голосом — отвела меня в комнату, пообещав горячую ванну и чистую одежду. Обстановка в доме была очень простой и добротной. Массивная мебель из светлого дерева, тканые половики под ногами, кружевные занавески на окнах и самый настоящий бонсай на подоконнике — миниатюрное хвойное деревце в плоском глиняном горшке.
— Нравится? — заметила мой интерес Элоиза.
Я кивнула. Женщина смотрела на меня с неменьшим любопытством, чем я на бонсай. Ей явно хотелось о многом меня расспросить, но она сдерживалась. На вид Элоизе было примерно столько же лет, сколько Ноэлин. Когда мы шли к дому, я слышала, как Лэнс обратился к ней «льерра Элоиза». Поведение, манеры, речь выдавали в женщине знатную особу, знакомую с этикетом высшего общества двуликих, хотя жена старосты очень старалась казаться своей среди простого народа.
— Ваш приезд — большая неожиданность. Наверное, было страшно столько путешествовать по лесам без экипажа. Как вы на это решились, ваше высочество?
Я улыбнулась. Последние несколько дней были особенно веселые. Ловцы Лэнса, всегда очень сдержанные и осторожные в присутствии наследника, наконец-то расслабились. Вместе с ловцами Дэя травили анекдоты, собираясь вокруг костра, пели разудалые песни (некоторые из них я даже выучила наизусть), устраивали состязания в беге, прыжках и лазанье по деревьям, выясняя, кто самый быстрый, ловкий и смелый. Я чувствовала себя царевной из сказки в окружении богатырей, которые стали для нее назваными братьями.
— Нет. Страшно не было. Было страшно весело.
— А вы отчаянная. Не думала, что в Агоре водятся такие, — хмыкнула Элоиза. — Раздевайтесь.
Живя во дворце, я привыкла принимать водные процедуры в обществе Ноэлин и Гвенды, и все-таки сейчас мне захотелось некоторой самостоятельности.
— Я могу сама.
— Сама? — удивилась Элоиза. — Ваше высочество, я не позволю княгине испытывать такие неудобства. Здесь, конечно, не дворец, но, поверьте, мы умеем быть обходительными. Мы варим нежное мыло, какого вы больше нигде не найдете, и у нас есть ароматные масла, все необходимое, чтобы вы почувствовали себя желанной женщиной. За время путешествия его императорское высочество, должно быть, истосковался по вам.
Я вспыхнула, осознав, что хозяйка дома имеет в виду. Мой румянец не укрылся от внимательного взгляда Элоизы, и в ее серо-голубых глазах снова промелькнуло удивление.
Пока принимала ванну, я многое узнала о жизни в деревне и работе в рудниках, которая была не из легких. Поэтому внимание наследника к «горному народу», как назвала себя и своих односельчан Элоиза, было хорошим укреплением положительного имиджа будущего императора. Конечно, Эла использовала другие слова, но суть сводилась к этому.
Больше часа мы посвятили моему внешнему виду, но отражение в зеркале стоило потраченного времени и усилий. В белоснежном легком платье с круглым вырезом и широкими рукавами, прихваченными на запястьях узкими манжетами, я снова превратилась в принцессу. Платье было украшено кружевом и мелкими бусинами. Оно свободно струилось вниз, перехваченное на талии шелковой лентой. Мои волосы Элоиза заплела в пышную косу и украсила живыми цветами. Никаких украшений, никакой местной косметики. Вместо этого легкий золотистый загар и здоровый цвет лица.
— Вы так невинны, — вкрадчиво произнесла новая знакомая. — Похоже, наш наследник не торопится с наследниками. Ваше высочество, скажите, у вас же не было близости с мужчиной?
Ну вот, к здоровому цвету лица снова присоединился здоровый румянец. Я могла бы сказать: «Это не ваше дело», — и не смогла. Стояла и молчала, глядя на свои губы, вспоминая чувственный поцелуй Дэя.
— Понятно.
Через открытое окно слышались смех и разговоры. На улице перед домом старосты прямо на дороге устанавливали столы и скамейки, расставляли закуски и напитки, чуть в стороне разводили костры, жарили мясо. Кто-то ненавязчиво наигрывал на струнных музыкальных инструментах, кто-то тихо пел.
— Сейчас вернусь, ваше высочество, — сказала Элоиза и вышла из комнаты, оставив меня одну.
Я подошла к окну. Бонсай источал приятный смолисто-хвойный аромат. Спрятавшись за занавеской от снующего на улице народа, я трогала острые голубоватые иголочки, размышляя обо всем произошедшем за последнее время. Смогла бы я остаться здесь навсегда? Попытаться обрести счастье и смысл жизни в другом мире? Несколько дней. Сумрачный дал мне несколько дней на поиски ответа на такой вдруг ставший сложным вопрос. Похоже, срок подходит к концу.
— Выпейте это.
Вернувшаяся Элоиза протянула мне глиняную кружку с золотистым напитком, пахнущим травами и медом.
— Что это?
— Отвар. Он придаст сил и поможет расслабиться. Вы устали с дороги, а впереди вас ждет долгая бессонная ночь. Будем праздновать.
* * *Его жена снова превратилась в невесту, только, в отличие от дня их свадьбы, она выглядела расслабленной, необыкновенно веселой и немного напоминала себя, потерявшую память. Арина приветливо улыбалась сидящим за столом и с искренним интересом, а не из одной только вежливости поддерживала разговор. Она от души смеялась шуткам. И Дэй впервые услышал, какой звонкий и заразительный смех у его жены. А еще осознал, какая она юная, невинная, неопытная, бестолковая, совсем не готовая к жизни во дворце с ее условностями, ограничениями и требованиями.
— Ты ей дала что-то выпить? — заподозрил неладное наследник, схватив за руку проходящую мимо с подносом Элу.
— Травяной отвар, — с хитрой улыбкой ответила та. — Такой у нас принято подавать новобрачным перед первой ночью. Он помогает расслабиться, получить удовольствие и притупить боль.
— Выпьем за новобрачных! — воскликнул староста, поднимая вверх свой огромный, украшенный серебром кубок. — И потребуем от них подтверждения своих чувств — поцелуй!
— Это во дворце ваш союз может быть только политическим, а здесь он станет настоящим, — шепнула на ухо наследнику Элоиза и поспешила отойти.
— Поцелуй! — дружно взревели сидящие за столом.
Дэй посмотрел в сторону Лэнса. Тот опустил взгляд в тарелку, хмуря рыжие брови. Ловцы не менее горячо
