– А теперь, дорогие мои, вспомним о традициях! – выдергивая меня из размышлений, воодушевленно воскликнула Лейна, и в зале повисла тишина. – Итак, сейчас каждая подходит к этому столику, – она указала, к которому именно. – На листке бумаги пишет имя и желательно фамилию своего обидчика. Или хотя бы курс и факультет вместе с именем. Если их несколько, на каждого берите отдельный листик, это облегчит подсчет голосов. И помните – от расплаты не уйдет никто! Но теми, кто особо отличился, займемся мы! То есть непосредственно члены совета и наша новая королева. Остальные – ваши, по жребию. И те из вас, кто придумает наиболее изощренный способ мести, еще на один шаг приблизится к вхождению в совет «Лемборнских дев»!
По актовому залу пронесся приглушенный шепоток. И девушки, тихонько шушукаясь, вереницей потянулись к столику, где стояла прикрытая тканью ажурная плетеная корзинка и лежали стопочки небольших листков бумаги и коробочка с карандашами.
Я улыбнулась. Стоит ли говорить, чье имя так и просилось на пять листиков подряд?
– Ты тоже должна принять участие, – тихо шепчу явно растерявшейся Адриане.
– Но я здесь никого не знаю, – прошептала она.
– Пиши: принц Редерик, – так же тихо говорю, и подруга, кивнув, пристраивается в конец живой цепочки.
В тот миг, когда слова «Редерик. Первый курс факультета менталистики» легли на лист бумаги, где-то внутри разгорелось неведомое доселе удовлетворение. Вот и пришел твой час расплаты! Надеюсь, эти прожженные в интригах девицы устроят ему райскую жизнь. Если, конечно же, не побоятся связаться с принцем. И ой как интересно узнать, что же ждет теперь бедолаг, объявленных врагами общества.
Подсчет голосов проводился без моего участия. Да я не особо-то и напрашивалась. И вот наконец-то Лейна взяла в руки список и ту самую корзинку, куда отобрали некоторые из листочков, и взобралась на трибуну.
– Вы готовы? Ну, конечно же, готовы! Итак, мои дорогие, настал час расплаты для наших обидчиков. Наша королева, как всегда, возьмет на себя самого опасного и изворотливого противника! – провозгласила она, а мне стало немного обидно, так как надежда на то, что Редериком займется кто-то другой, умерла вместе с этими словами. А Лейна тем временем продолжала: – Графиня, – обратилась она ко мне, – вам выпала честь покарать, ни много ни мало, наследника престола – принца Редерика!
По помещению пробежала волна восклицаний. Чего в них только не слышалось: и зависть, и злость, и разочарование из-за того, что именно им не достался этот «клиент». А я лишь отметила про себя, что она, недолго думая, в открытую назвала наследника престола! Смело. Хотя да, учитывая фанатичный блеск в глазах девиц, можно понять ее уверенность – из этого зала наружу явно не просочится ни одного слова.
– Члены совета берут на себя самых популярных обидчиков! – торжественно провозгласила Лейна и продекламировала перечень из пяти имен. – Адриана, ты, как новый член совета, также должна доказать, что мы не ошиблись, приняв тебя в свои ряды, – с милостивой улыбкой добавила она, и я заметила, как внезапно побледнела моя подруга. – Поэтому ты поможешь нашей королеве в ее непростой миссии.
Честно говоря, так даже лучше, хотя я, если честно, вовсе не горела желанием посвящать в свои планы Адриану. Но ей можно придумать какое-нибудь не слишком опасное задание. Азарт окружающих меня заразил. Хотя я и без этого давно уже пылала жаждой мести. Глядя на девиц, можно было подумать, что все это напоминает детские шкоды, когда собираешься кому-то насолить в отместку за подружку. Вот только обидно, что мне придется мстить за себя, куда приятней было бы осознать, что за тебя это сделают другие.
Пока я размышляла, девушки подходили к трибуне. Тянули из корзины листочки. Потом называли себя и, произнося какую-то нелепую клятву мести, в завершение оной зачитывали написанные на вытянутых по жребию листочках имена. Процесс затягивался, и меня начало клонить в сон. А ведь завтра еще на занятия, и к Надии бы надо заглянуть в лазарет, и с Адрианой поговорить, и почитать что-нибудь из выданных мне книг из «внеклассного» чтения.
– Вот вы и узнали имена своих жертв, – после того как последний листочек покинул корзинку, молвила сегодняшняя ведущая. Прозвучало это как-то… кровожадно, что ли? – Дозволяется все! Физическое, моральное, магическое воздействия. Запрещено: рассказывать кому-либо, кроме членов общества, о происходящем и попадаться с поличным. Если же попадетесь – выкручиваться будете сами, но если кто-то из педагогов или, не дай боги, ректор узнает…
В зале повисла мертвая тишина.
– Следующей целью для всего нашего общества станет обладательница длинного языка, – почему-то взглянув на меня, добавила она. Неужели думает, что я все еще с графом? Наивно. – Удачи. И до встречи через неделю в то же время.
Девушки довольно быстро покинули помещение. Мы с Адрианой тоже задерживаться не стали и поспешили на выход, в надежде успеть на ужин. Успели. И в лазарет тоже заглянули. И даже с Надией поболтали немного, пока нас не выпроводила сестра-сиделка. Как оказалось, подругу уже завтра во второй половине дня обещали выписать. Вот только это, скорее всего, было связано не с ее состоянием здоровья, а с отчислением и необходимостью покинуть территорию университета. Благо хоть ее бумаги, лежавшие в сумочке, кто-то успел обнаружить, и, как результат, девушку порадовали тем, что она освобождена от обязательств перед церковью.
Когда вышли на улицу, начал накрапывать дождик. Хорошо хоть ветер к этому моменту утих. И вот уже двери нашего общежития. А у меня в голове каша из всего, что я хочу выяснить. Никак не удается выстроить более или менее стройную последовательность предстоящего разговора.
– Говори, – стоило нам войти в комнату и закрыть за собой дверь, произнесла Адриана. – Я же вижу, ты сходишь с ума от нетерпения.
– Ты права, – соглашаюсь. – Вот только с чего бы начать?
– С чего угодно, а там уж разберемся.
В итоге я поведала о последних двух странных разговорах с Миланией через амулет, и по мере моего не столь долгого рассказа сидящая напротив девушка явно начала нервничать, теребя подол платья.
– Это тоже долгая история… – выдохнула она и отвела взгляд к окну, будто в сгустившейся за ним тьме можно было что-то рассмотреть.
– Не могу сказать, что не спешу, но вдруг мы сможем чем-то помочь?
– Я тоже на это
