Я, конечно, гномка, но и из него рыцарь еще тот! Но в общем-то в бессовестности обвинять его не стоит. За весь день задохлик проснулся лишь два раза, и оба раза по нужде, справить которую он полз самолично. Ни предложение о помощи, ни заранее принесенный горшок не смогли остановить Реггена на пути к цели. Правда, сделав свои дела, он у этой цели засыпал, и, не будь у меня четвероногого помощника, таскала бы я мага сама от нужника до тюфяка. И вот что удивительно: только маг закрывал глаза, лобастый щенок появлялся в дверях, и наоборот, стоило задохлику вздохнуть, просыпаясь, щенка как не бывало. И не только его. Слизняки и пауки попрятались тоже и даже признаков жизни не подавали. Ни новой блестящей дорожки на подступах к подвалу, ни паутинки под потолком. Все замерли, словно выжидая, и я вместе с ними.
А чтоб время впустую не прошло, взялась за теоретический подсчет студенческого пайка, раз на практике он провалился. И как я ни пыталась соблюсти соотношение вкуса, качества и цены, так и не смогла. За тридцать четыре медяшки получалось либо меньше блюд, либо хуже качество, либо порции мельче прежних – никакой конкуренции академической столовке, хоть берись пирожки печь из капусты, отобранной у слизняков. Мука дорогая, зато начинка почти бесплатная. Одна луковица, четверть кочана капусты, масла в общем пять-шесть ложек, и вот тебе двенадцать пирожков на двадцать восемь медяков, и на шесть оставшихся медяшек – половник нормального компота… Или ненормального чая с веточками вишни и малины, березовыми сережками, ромашкой, мятой, липой, шиповником, кизилом и даже дубовой корой.
Вспомнила о дубе, а вслед за ним и о дубовой палице, вещдоком оставшейся в суде, вздохнула тяжко и окончательно пробудила задохлика. Щенок мгновенно исчез, граф устремился к цели. В этот раз не ползком, а на четвереньках – болезному явно стало легче. О чем он заявил по возвращении, держась за стенку и стараясь унять дрожание в коленцах.
– Ося, я очень сожалею, что ты не мужчина.
– Я тоже. С такой радостью дала бы вам по шее.
– За что? – возмутился он и, цепляясь за полки, медленно направился к шкафу. И правильно, по кузне ползать сподручнее было в портках, а вот разгуливать лучше в брюках.
– За порчу продуктов, срыв опытной работы и пустую трату денег!
– Что значит, пустую?!
– А вы еще скажите, что еда пошла вам впрок. Ползолотого псу под хвост и сорок медяшек туда же.
– Ну, Злося из Ллося, подожди… – прохрипел маг, открывая шкаф. И уже его глубинам сообщил: – Приду в себя, поговорим.
– О вашем обжорстве?
– О твоем нахальстве! – рявкнул он и закашлялся.
– Водички? – с тревогой предложила я.
– Спасибо, не надо. Твоей водички я уже попил…
Регген взял свои вещи и попросил меня выйти.
Вот только его стыдливость ему же боком и вышла. Едва я закрыла дверь и отправилась к лестнице, как сзади раздался грохот и почти сразу же из-за поворота выглянул щенок.
– Упал? – спросила я и в ответ получила кивок.
– Шишку набил?
Кивок повторный.
– Так, может, не трогать? Глядишь, к утру дойдет…
– Гр-р! – ответил четвероногий заступник, и я отправилась спасать задохлика.
Брюки на графа-оружейника я натягивала под сиплое: «Не надо, я сам», рубашку застегивала под мрачное: «Я попросил бы не трогать…», а листы капусты к шишке прикладывала под грозное: «Хватит смеяться!»
– Ну, знаете, это трудно. У вас тут третий глаз намечается, и я все думаю, это будет второй левый, второй правый или новый вид – срединный.
В ответ маг сердито засопел и поджал губы.
– Не стоит расстраиваться, – увещевала я. – Лучше приобрести, чем потерять.
– Ранее я бы согласился с этим, но не сейчас, – многозначительно глянул на меня. – Уйди.
– Из Бурфо? – уточнила я.
– Из мастерской.
– Вообще-то тут у вас еще и спальня, кухня, кабинет…
– Ося, – прошипел он, и я подчинилась.
А ночью пошел дождь.
Глава пятая
Ввиду крайней слабости мага уйти он не смог, а потому спали мы вместе: я, задохлик и щенок. Последний явился ближе к полуночи и исчез в утренних сумерках, едва Регген всхрапнул и по глупой привычке решил меня обнять.
– И все-то вам хочется с носом расквашенным ходить, – пробурчала я, и наглая рука остановилась на полпути к моей груди.
– Ося? – прохрипел граф-оружейник.
– Она самая. Живая и даже не покалеченная.
– И это после второй ночи новолуния, – заметил с неподдельной радостью.
Тут я вывернулась из его объятий, чтобы сообщить:
– После третьей, вторую вы пробле…
– Спасибо, что напомнила, – процедил он, прожигая меня взглядом.
– О, можете не благодарить. Ваше спасение было действительно приятным делом. Еще никогда я не получала столько удовольствия…
– От чужих страданий? – вопросили у меня.
– От скорого возмездия.
– Опять продукты вспомнишь? – заломил маг бровь и посмотрел с ехидцей.
– Тросточку, – хмыкнула я. – А продукты вы мне еще отработаете.
– Надеюсь, дегустатором?
– Надейтесь!
Уже через полчаса, размазывая по тарелке чуть присоленный вареный рис, Регген понял, как промахнулся в своем предположении. Он голодным взором осмотрел кузню на наличие мясного. Понятное дело, ничего не нашел и печально воззрился на меня.
– А что-нибудь еще к каше есть?
– Вода, – ответила я, не отвлекаясь от правки списка.
– А более сытное? – протянул граф-задохлик с жалобной ноткой, словно это не он умял все позавчера.
