– Скорее, из ада! – рыкнули в ответ и дверь таки закрыли.
Щелкнул замок.
И стою я в темном коридоре одна, вздрагивая и озираясь. Все же поганое место этот отдел: на освещении здесь экономят, трости подменяют, бланки путают, одержимых пытают, а союзников выставляют за дверь. И разит от него не хваленым контролем, а мрачной злобой зверя. Ну и кто в этом зверинце откроет мне портал или вызовет карету? Первое предпочтительнее, и дешевле, и быстрее. Но что-то тихо здесь. Сдается мне, все стражи разошлись по домам.
Чтоб удостовериться в догадке, прошлась по коридору со сплошь закрытыми дверьми, спустилась по лестнице на первый этаж, но, не найдя не то что дежурящей группы, даже охранника, я разозлилась и вернулась наверх.
– Врадор, откройте! Имейте не только девиц, но и совесть! – бросила я сгоряча и пнула закрытую дверь. Та, как ни странно, открылась… явив мне не только женскую спину, но также грудь, бедро и руку с кольцом. Тем самым кольцом, при помощи которого задохлика приворожили-оглушили и вывезли из дома герцогини.
Эллен? Бывшая невеста Реггена, какая-то там баронесса… И с чего вдруг эта дрянота все еще в Дагатии сидит и под одежду Врадора лезет? Из королевства выехать не сумела или боится за сохранность полученных документов? Или за их подлинность радеет? Догадалась о подставе похитителей? Ищет защиты в лице главы контроля или даже компанию? Уж кому-кому, а высокопоставленному одержимому никто слова на границе не скажет, не глянув на луну.
Тут на первом этаже кто-то властно потребовал:
– Приведите баронессу Дафо в допросную номер семь.
Не успела я обрадоваться появлению стражей, как от недоброго предчувствия зачесались ладошки. Уж не об Эллен ли говорят?
– К сожалению, это невозможно, генерал…
Кажется, о ней, и главное – кто.
С досады прикусила губу. Показалось? Или перед генералом отчитывается тот самый старичок-сморчок с цепким взглядом и пронырливостью? Столкнуться с таким себе дороже, просить о помощи – тем более.
– Перевели в другую камеру? – предположил первый голос. – Вы что, не можете найти ее среди задержанных?
– Боюсь, ее там нет. – Внизу что-то грохнуло, и вполне различимая речь превратилась в торопливое бормотание, завершившееся сочувствием чужой утрате: – Простите, генерал, но, возможно, ваш сын помешался… в это полнолуние.
В диалоге наступило зябкое молчание, предгрозовое.
– Дийе, если вы лжете, дабы оклеветать собственное начальство… я лично спущу с вас шкуру! – раздался первый гром.
– Но позвольте, в последние дни глава отдела вел себя неадекватно. Это все подтвердят.
И я в том числе, но я молчу.
– Не верю!
Блеснула молния, и на лестнице раздались шаги.
Святые угодники! Врадора сейчас застанут… при исполнении.
– Идут! Сюда идут! – Я ворвалась в кабинет не хуже смерча, собирая по пути все женские принадлежности. – Врадор, что вы стоите столбом, к вам отец идет с визитом. То бишь генерал…
На отца он не отреагировал, а вот на «генерала» – очень даже. Миг – и исчезла не только Эллен, ее одежда, но даже следы ее пребывания в комнате: цветы, бокал с отпечатком помады на хрустале, оторванные от блузки пуговицы и приторный запах духов.
Еще мгновение – и я стою возле Врадора, уже застегнувшего рубашку и жилет и спешно вправляющего в шлейку брюк ремень. Когда дверь с грохотом распахнулась, глава отдела опустился в кресло, закинул ногу на ногу и с самым мрачным видом заявил мне:
– Благодарю за доклад. Продолжайте за ним следить.
Я заверила – буду продолжать – и шагнула в открывшийся рядом портал. Зря шагнула, по ту сторону располагалась отнюдь не кузня, а богатая спальня с широкой кроватью, мягким ковром, камином и тремя стеллажами, под завязку забитыми книгами. Две двери вели в ванную и гардероб, третьей не наблюдалось.
Присев на краешек кровати, понадеялась, что страж ошибся направлением, а оказалось, что он об этом еще и забыл. Явился через час, счастливый и предвкушающий. Бросил три красные папки на полку камина, сорвал с себя плащ, затем пиджак, жилет, рубашку, взялся за ремень…
– Кхм-кхм! – Наконец-то я обрела голос и дала знать о себе. – Может, для начала меня в поместье вернете, а потом уже будете ванну принимать?
– Ося?
Страж резко обернулся.
– Уже Злося, – откликнулась я, и он оторопел.
– А где Эллен? В поместье?!
И столько ужаса в голосе, словно ее там пытают. А может, действительно пытали.
Она нашлась под лестницей, в подвале. Не совсем одетая, без сознания и без кольца. И это вот обстоятельство очень и очень насторожило меня. Уж не спецом ли она его прячет? Хочет использовать сегодня, в особый момент?
– Врадор, мне нужно с вами поговорить, – заявила строго, едва он прижал к груди бесценную ношу. – Врадор, вы меня слышите?
– Да, Ос-ся, слышу, – ответил с заминкой и коротко бросил: – Выделю время… скажем, в понедельник.
– Уж лучше сейчас.
Ибо и дальше умалчивать о похищении задохлика опасно, не говоря уже об Эллен и отведенной ей роли. И что это за дамочка такая? Ее на горячем застали, а она не то что уйти, даже прикрыться не пожелала. И эта дверь, распахнувшаяся с полпинка, и визит генерала, и многословный Дийе… Как ни взгляни, все подстава, а главная актриса у Врадора в руках.
– Сейчас? – В его голосе досада схлестнулась со злостью. А ведь я его от позора спасла.
– Хотя бы пять минут.
– Одну, – ответил коротко. Уйдя в портал, он вернулся без ноши и без желания слушать. – Ну, говори!
И чувство такое: настою – он опять дверь закроет, только в этот раз портальную; издалека начну – не станет слушать; скажу, что Элен шпионка, – так и вовсе на кусочки порвет. Вон и глаза уже светятся
