– Поживее, – подгоняю я их, переминаясь с ноги на ногу.
Весь пропитанный адреналином, как бывает только от предчувствия неминуемой смерти, я смотрю по сторонам, думая найти и разбить еще одно окно, когда…
– Ая! Ая-Ая-Ая!
От такой громкости мне приходится зажать уши. Астрал изо всех сил пытается помочь Лизе-Джейн, подталкивая ее в спину обеими руками. Она стоит на подоконнике, вцепившись в верхнюю планку оконной рамы. Не зная, как лучше выбраться, она неуверенно глядит на торчащие из рамы стеклянные клыки.
– Не хочу умирать, не хочу умирать…
Лицо уже проплывает над столом в центре комнаты. Непременно хочет быть в центре внимания.
Когда Ая кричит в очередной раз, ее визг становится вдвое громче. Шумовая атака, от которой подкашиваются колени.
– Ая!
Простите. У меня нет более деликатных слов: у Лизы-Джейн взрывается голова.
Слышится тошнотворный треск кости. Почему-то к этому звуку оказываешься не готов. Сережка из ее брови летит мне в грудь вместе с кусочками того, от чего накатывает тошнота.
Ее смерть была мгновенной, в отличие от остальных. Может быть, даже безболезненной. Такие подробности принесут мне всемирную славу. (Заткнись, чудовище.)
Обмякшее тело Лизы-Джейн валится в руки к Астралу, который держит ее в растерянности и ужасе.
В лице Аи теперь не осталось ничего женского. То, что парит сейчас над столом, состоит из сменяющих друг друга черт меня и Астрала.
Ая смотрит прямо на меня, но я-то знаю, что Астрал видит, как это лицо уставилось на него.
У меня в голове проносится мысль, как вдвоем мы могли бы сообща прогнать это существо. А потом я вспоминаю его аферу с видеороликом. Его хитрые манипуляции. Его вчерашнюю запись: «Хороший вечер ☺».
Живым отсюда выйдет только один из нас.
Мой первобытный мозг успевает прийти к этому выводу, как только Астрал бросает тело Лизы-Джейн на пол.
– Ая, убей его, – говорит он. – Избавься от него, чтобы я остался последним.
Да, он тоже все понял.
Ая идет на меня, сверкая безумными глазами, выкрикивая свое имя.
Но вдруг меняет направление и с поразительной скоростью бросается на Астрала.
– Ая-Ая-Ая-Ая-Ая!
Астрал открывает рот, чтобы что-то крикнуть, но фантомное лицо всаживается прямо ему в живот и вылетает с обратной стороны через позвоночник, уничтожая все на пути. В его теле остается зияющая дыра размером с крышку от кастрюли.
С мощным хрустом тело Астрала выгибается жуткой противоестественной дугой. Он, хрипя, цепляется за рваное месиво в дыре под ребрами. Не веря произошедшему, он тает на глазах.
«Типичный Астрал, – ликует ублюдок внутри меня. – Бесхребетный. Я всегда видел его насквозь».
Однако, когда его крупная голова валится на ковер, в моих глазах стоят слезы. Жажда жизни, подгоняемая страхом смерти, затмевается степенью трагедии и количеством загубленных жизней.
Ая упрямо движется в мою сторону, победоносно, ликующе. Лицо теперь носит мои и только мои черты.
– Ая, – говорит оно моим голосом.
– Хорошо, – выдавливаю я сквозь ком в горле. – Все кончено. Не знаю, что ты такое, но просто исчезни уже, хорошо? Сгинь.
– А-я, – говорит оно, неотвратимо наступая на меня. – А-я.
И впервые меня осеняет, что оно говорит вовсе не «Ая».
Оно говорит: «Я».
Ая – имя, которое выбрал я. На первый взгляд, я просто взял его с потолка, но если покопаться в подсознании…
– Я, я, – говорит фантом с моим лицом. – Я, я, я, я.
Я пячусь от фантома и упираюсь в перевернутый торговый автомат.
Добежать до разбитого окна я не успею. Тогда я срываюсь с места и бегу обратно в коридор в надежде отыскать другой выход. Главное – убежать от Аи.
Что я творю? Просто впусти его. Не сопротивляйся. Я был рожден для величия, что бы ни думали по этому поводу мама и Алистер. (Нет, нет, это – сущее зло.)
Ужаленный паническим страхом, я дергаю дверь в коридоре, но она оказывается заперта.
– Я, я, я, я, я.
Я зажимаю ладонью нижнюю часть лица, когда вижу, что осталось от Элисандро, и слышу этот запах.
За всю жизнь я не развивал такой скорости, но и этого оказывается недостаточно. Я слышу, как мой собственный голос подступает все ближе.
– Я, я, я, я, я.
Я заворачиваю за угол, стуча пятками по очередной дорожке ковра…
…и оказываюсь лицом к лицу с юной фермершей.
Мария Корви стоит, расставив руки пугалом, распятием. Преграждает мне путь – телесная, осязаемая, она стоит в десяти шагах от меня. Все как обычно.
По ее лицу становится понятно все. На нем написано злорадное ликование человека, который посвятил много труда, чтобы подстроить особый сюрприз.
Желтые глаза блестят от удовольствия.
На лице застыла гримаса ликования.
По моей коже проходит рябь, будто она вздумала удрать с моего скелета.
– Я! Я! Я! Я! Я! – вопит голос позади меня, такой громкий и близкий.
– Счастливого пути! – произносит Мария, смакуя момент.
Что-то вжимается мне в спину и подкидывает в воздух с такой силой, что головой я задеваю лампу.
В следующее мгновение я уже лежу на полу, а мои губы и голосовые связки говорят слова, которые я не хочу говорить.
– Я, я, я, я, я, – говорят они.
– Меня, меня, меня, меня, меня, – говорят они.
Накатившая тревога заставляет меня неуверенно подняться на ноги. Что происходит?
Марии и след простыл, фантомного лица тоже нигде не видно. Мои челюсти продолжают самопроизвольно работать:
– Я, я, я, я, я… Меня, меня, меня, меня, меня…
Я собираю силу воли в кулак и пытаюсь захлопнуть свой рот, но ничего не выходит. Тогда я пытаюсь сделать это руками, но мои челюсти упорствуют. Противостоять им – все равно что пытаться вручную удержать отбойный молоток.
Я стараюсь держать себя в руках. Останки Элли и Элисандро напоминают мне, что я-то хотя бы живой. Мне просто нужно понять, что теперь делать.
Я уговариваю себя сделать вдох и все взвесить. Непростая задача, когда твой рот решил действовать сам по себе.
Да что же это?
– Я, я, я, я, я, – говорит мой рот, и я бегу в холл.
Может, это шок?
– Я, я, я, я, я, – произносит рот, когда я бегу к разбитому окну, стараясь не смотреть на Астрала и Лизу-Джейн.
Может, кокаиновый психоз?
Но нет, что бы я ни твердил себе, я знаю правду. Ая теперь во мне. В самой моей голове.
– Я! Я! Я! – кричит рот, громче и настойчивее, когда я осторожно перелезаю через оконную раму на пропитанную солнцем траву.
Ветер колышет мне волосы и как будто пытается разуверить меня в том, что все в порядке. Сверчки тянут свою камышовую песню, как будто ничего страшного и не происходило. Я изо всех сил хочу в это поверить.
Успокойся, главное, успокойся…
Тут я вспоминаю, что приехал сюда не на своей машине. Приходится лезть обратно в окно и шарить по намокшим шортам Астрала в поисках ключей. Бедняга смотрит на меня безжизненными погасшими глазами.
– Я! Я! – кричу я ему в лицо.
Непроизвольно моя нога с размаху бьет его в ухо.
Только когда я
