– Среди них есть Спартак? – Глаза Крассовского нездорово блеснули.
Луций Афроний медленно покачал головой.
– Не думаю, – сказал он.
К этому моменту легион Квинта Ария перегруппировался и уже готов был встретить неприятеля лицом к лицу в полном вооружении. По тревоге в полную боевую готовность были приведены остальные легионы. Даже навскидку римлян было в разы больше рабов.
– Ты уверен? – прошептал он.
– Не могу говорить наверняка, – пожал плечами легат.
Крассовский, лицо которого сделалось бледным и осунулось, закашлялся. Глядя прямо в глаза Луция Афрония, олигарх медленно провел большим пальцем у шеи, показывая жестом, что он хочет перерезать глотку своему врагу.
– Они стоят на холме, мы не сможем ударить по восставшим разом. Разумнее будет выманить рабов на себя или ударить по ним из артиллерии, прямо в толпу. Безусловно, на подготовку уйдет некоторое время…
– Бей сейчас! – перебил Афрония Крассовский, тяжело сопя. – Если ты считаешь этого вождишку-раба великим полководцем, то подумай, куда он может устремить свой взгляд, пока мы будем терять время на этом холме! Приди же ты в себя!
Слова Крассовского убедили Луция Афрония, который принялся растерянно тереть лоб, сделавшийся красным от прилившей крови.
– Вы правы, Марк Лициний… Рим… – выдавил он. – Что прикажете делать? Какими будут ваши распоряжения?
Крассовский поднял руку и со всей силы сжал ладонь в кулак, так, что послышался хруст костяшек.
– Просто сотрите их в порошок!
Афроний резко развернул своего коня и поскакал к собравшимся чуть поодаль военачальникам. Несколько минут они о чем-то переговаривались, по всей видимости, обсуждая план. Наконец, поскакали каждый к своему легиону. Луций Афроний, теперь уже вместе с Консидием Лонгом и Марком Муммием, двинулись к горнистам, которые должны были подать сигнал о всеобщем наступлении. Раздался протяжный звук буцины, который предзнаменовал наступление Квинта Ария, чей легион томился в ожидании и первым атаковал восставших. Марк Робертович чувствовал приятный холодок предвкушения. Было благоразумней отойти подальше, в место, откуда он сможет наблюдать за предстоящим сражением в полной безопасности.
* * *Восставшие, оккупировавшие холм, не замолкали ни на минуту, в один голос выкрикивая кличи, а когда легион Квинта Ария двинулся по склону вверх, чтобы первым вступить в бой с частью армии Спартака, оставленной рабом под Гераклеей, принялись бить мечами о щиты. Марк Робертович усмехнулся, полагая, что с минуты на минуту Арий положит конец этому сброду отчаянных мерзавцев и неудачников. Олигарх разделял мнение командира центра его объединенного войска Варрона, полагавшего, что для расправы с кучкой мятежников вполне хватит легиона одного из лучших легатов. Поэтому ни один из легатов не спешил отдавать приказ поддержать атаку Ария. Крассовский нашел глазами Лонга, Муммия и Афрония. Все трое внимательно наблюдали за ходом сражения верхом на своих конях. Лица военачальников не выражали никаких эмоций. Крассовский отбросил сомнения прочь.
Расстояние между восставшими и римскими легионерами стремительно сокращалось. Арий выстроил легион в две линии по пять когорт. Ощетинившись «черепахой», легионеры, подгоняемые офицерами, достали пилумы, но прежде чем в воздух полетел первый пилум, восставшие вдруг схватили бревна, доселе лежавшие у их ног. Рабы, в большинстве своем обладающие недюжинной силой, с легкостью принялись скатывать бревна со склона холма, к ногам легионеров. Поленья, весом не меньше сотни килограммов каждое, играючи покатились вниз, спуск придавал им невиданное ускорение.
Первые бревна врезались в римский строй, сбивая легионеров, будто кегли на дорожке боулинга. В стороны полетели готовые к броску пилумы, сбой дала «черепаха», наземь попадали щиты. Гигантские бревна смяли первые четыре шеренги римлян, заметно проредили пятую и остановились лишь на шестой, когда усилиями легионеров, подставлявших под катящиеся бревна скутумы, их удалось остановить. Послышались первые крики раненых. Тех, кому не посчастливилось угодить под бревно, буквально вкатало в землю, словно катком. У многих оказались поломаны ноги, кто-то чудом уцелел, сумев перепрыгнуть катящееся бревно, впрочем, таких было меньшинство, особенно в первых двух шеренгах, на которые пришелся главный удар. Несколько десятков бревен сбили атакующий порыв наступающих, но прежде чем легионеры пришли в себя, восставшие стремглав бросились вперед. Это была неподготовленная, полная эмоций атака большой вооруженной толпы людей, больше напоминающая самый настоящий сумбур. Возможно, именно поэтому восставшим удалось заставить римлян отступать.
В рукопашной схватке римляне отступили, не в силах сдержать титанический натиск врага. Марк Робертович, который уже был готов броситься к своим легатам, спокойно наблюдавшим за схваткой со стороны, не сразу смекнул, что отступление – часть плана хитрого и искусного легата Квинта Ария. Римлянин пытался вытянуть восставших с холма вниз, где повстанцев могли бы встретить остальные части римской армии, стоявшие сейчас без дела. Олигарх про себя отметил, что ни один из легионеров, наученных горьким опытом повторных децимаций, проведенных им накануне, не показал спины в этом бою. Немаловажную роль в бою играл пример Квинта Ария, который личным мужеством удерживал железную дисциплину в собственном легионе. Будто ошпаренный, легат успевал сражаться с восставшими и одновременно метался на своем гнедом жеребце между манипулами, раздавая приказы центурионам.
Отданный легатом приказ начал осуществляться. Легион Квинта Ария разделился надвое, по центру образовался проем-петля, куда легат хотел заманить восставших, чтобы сомкнуть фланги, как тиски. Восставшие, видя маневр легата, вдруг резко отступили обратно на вершину холма. Наступление, казавшееся поначалу сумбурным, вдруг перешло в грамотное тактическое отступление, что поставило в тупик Ария, посчитавшего, что одним удачным маневром ему удастся поставить жирную точку в этом бою. Но каково же было удивление Крассовского, когда на вершине холма вновь показались бревна. Восставшие принялись метать ими по легионерам Квинта Ария, которые в этот момент еще не успели вернуться к привычному строю. Семь бревен, сорвавшихся с вершины склона на огромной скорости, покатились вниз. Два из них врезались в правый фланг римского легиона, одно в левый, тогда как четыре бревна, получив максимальное ускорение из-за отсутствия центра в легионе, попросту смели целую манипулу, оставив за собой бреши из человеческих тел и полос крови.
Видя, что маневр Квинта Ария провалился, Луций Афроний отдал распоряжение легату Марку Петрею, одному из ветеранов Помпея, который повел свой легион в обход холма, рассчитывая зайти в тыл врага и ударить со спины. Не остались в стороне Марк
