Снайпер уже установил винтовку на подставку, изучал их комнаты с крыши напротив. Тул слышал тихий разговор между снайпером и корректировщиком огня. Оба проверяли скорость ветра, хотя выстрел должен был быть до абсурдного легким для опытного человека.
Тул прислушивался к звукам на улице. Скрытное движение. Неподвижность. Напряженное дыхание.
– Их много, – сказал он, – не только снайпер, гораздо больше.
Их было слишком много, но этого он вслух не сказал.
Маля и ее люди уже готовились. Делали то, к чему их приучили долгие годы гражданской войны. Они умели выживать. Покрытые шрамами ветераны ножевых стычек и перестрелок, засад и массовых убийств.
И все же это не та война, которую они могли бы выиграть.
Ван отключил свой слуховой аппарат, мигнувший голубыми огоньками. Прополз под окном, направляясь в спальню, где лежало все их оружие. Аист выскользнул через кухню на заднюю лестницу, а Ошо подошел к окну и выглянул наружу, практически не высовываясь. Присел. Выглянул снова.
– Сколько? – спросила Маля, присев рядом.
Тул прислушался к тихим шагам военных ботинок, к скрипу булыжника дальше по улице, где отделение подходило к двери.
– Четверо внизу, со стороны улицы. Снайпер и корректировщик огня напротив.
Аист вернулся в комнату, подал сигнал рукой. Еще двое сзади.
Тул нетерпеливо покачал головой. «Мерсье» никогда бы не послала всего двоих прикрывать тыл. Просто там их будут убивать. Нанесут отвлекающий удар большими силами с фасада, загонят их назад, вниз по лестнице, там и убьют.
Он подал свой собственный сигнал. Четверо.
Их должно быть четверо. С другой стороны дома, на другой крыше, должен быть еще один снайпер с напарником, ожидающий, пока их выгонят наружу, в засаду. Две пары снайперов, две команды ликвидаторов с одной стороны и с другой.
Снаружи зашипел, останавливаясь, электромобиль. Тул уловил тихий щелчок – дверца открылась, но не распахнулась. Еще несколько ликвидаторов.
– В фургоне еще несколько, – пояснил он, – у них газ или гранаты.
Они пустят газ или закидают их гранатами, оставляя снайперу возможность выстрела. Скоро они перережут электрические провода, дом наполнится дымом, а они задействуют приборы ночного зрения.
А потом они придут и убьют Тула – в лучшем случае. Тулу очень захотелось сдаться. Это была тяга такая глубокая и странная, что он вдруг ощутил себя собакой – он скулил, вилял хвостом и умолял хозяина пощадить его. Он ощущал, как собственные мышцы заставляют его сдаться. Как будто он был марионеткой и им управлял кто-то извне. Как будто он подчинялся воле хозяев.
«Падай на спину. Подставь брюхо. Сдавайся».
Тул тряхнул головой, пытаясь избавиться от этой мысли.
– Тул! Ты в порядке? – Маля смотрела на него.
Он снова затряс головой. Накатила новая волна, и он сжал кулаки, борясь с самоубийственным порывом.
Ван вернулся с оружием. Двинул «АК» по полу в сторону Ошо. Второй – Мале. Надежное оружие, но бесполезное против «Мерсье». С тем же успехом они могли бы сражаться с ликвидаторами мечами и палицами.
Тул слышал дыхание солдат на улице – теплое, влажное. Слышал постукивание их бронежилетов. Конечно, все они были в бронежилетах. А рядом с ним стояли бывшие солдаты Объединенного патриотического фронта, не защищенные ничем, кроме шорт и маек. Маля, сжимая в руках автомат, стояла рядом с Ошо, Ваном и Стиком. У Аиста был обрез. Они привыкли к очень бедным войнам, которые ведут между собой нищие.
Их враг практически принадлежал к другому биологическому виду.
Снаружи, в темноте, снайпер заряжал винтовку. Тул слышал, как открывается идеально смазанный патронник – почти с хирургической точностью. Слышал медленное, тяжелое биение сердца снайпера. Профессионал, привыкший убивать издалека. Патрон скользнул на место. Один-единственный, предназначенный специально для таких, как он. Щелкнул затвор. Скорее всего, это «Локус Марк IV» с длинным дулом – такой же совершенный, как и сам Тул.
Атаку спланировали прекрасно.
Он подозвал к себе Малю.
– Я знаю, кто они, – прошептал он, – я знаю, как они будут атаковать. – Даже словами мешать своим бывшим хозяевам было сложно.
– Что нам делать?
Тул, борясь с наложенными на него ограничениями, шептал инструкции. Если им повезет, они, может быть, смогут дать отпор. Если бы он был силен, как просто было бы убить солдат «Мерсье». Вместо этого ему приходилось полагаться на удачу.
Ликвидаторы на улице зашевелились.
23
– Орлиный глаз, есть что-нибудь?
– Нет, все тихо. Все отделения готовы?
– Подтверждаем, Орлиный глаз. Начинайте отсчет.
– Орлиный глаз начинает отсчет. Газ на счет два. Удар на счет один.
Таджу не нравилась диспозиция. Ему вовсе не хотелось лезть в замкнутое пространство вроде этого. Слишком похоже на джунгли Индонезии, где Калимантанская армия пыталась отбить рудники.
Если дерешься в таких местах, сюрпризы неизбежны. И от офицеров, которые смотрят на это с другого конца континента и пытаются рулить, сидя на заднем сиденье, толку мало. Чертовы офицеры следят за каждым шагом просто потому, что последняя операция у них не получилась.
Как он должен был догадаться, что это не тот плюсовой?
Так что теперь он торчал в узком коридоре, выслеживая неведомого врага. Выглядело это все как наказание.
Впереди Макс и Джоли зачищали лестницу, ожидая удара. Тадж моргал под своими очками, инстинктивно задерживая дыхание в ожидании газа, который скоро пустят. Мерзкая штука этот газ. Зато работает.
– Это Орлиный глаз. Отделения, отсчет пошел. Готовы?
– Отделение три готово. Держитесь за Глаз Норн, мальчики-девочки.
– Умный какой. Отделение два?
– Отделение два готово, в тылу. Можно уже кого-нибудь пристрелить?
На этот раз Орлиный глаз не схватил наживку.
Отделению два повезло. Им не пришлось ползти наверх по жуткой узкой лестнице. Кто-то наверху открыл дверь, увидел ликвидаторов и ее захлопнул.
Тадж поморщился. Слишком много штатских вокруг. Еще одна переменная, которая может все изменить. Тадж жестом велел Джоли запечатать дверь. Чего им точно не нужно – так это нападения сзади.
Джоли скользнула вперед, вытащила клейкий спрей и распылила его по краям двери, закрывая ее навсегда.
Чем дольше они тут торчали, тем больше это все напоминало ему Индонезию, где плюсовой может внезапно выскочить из джунглей и сожрать кого-нибудь, а потом снова исчезнуть так быстро, что никто не успеет его пришить.
– Отделение один?
– Мы внутри, – прошептал Тадж, – этажом ниже. Поднимаемся.
– Снайперы?
– Передний фасад, на месте.
– Тыл, на месте.
– Быстро и чисто, мальчики-девочки. Газ на счет два. Входим на счет один.
– Принято. Газ на счет два, входим на счет один.
– Это Орлиный глаз. Четыре… Три… Два…
Сейчас должны были распахнуться двери грузовичка напротив.
Тадж почувствовал дрожь под ногами – зашипели одна за другой ракеты. Он представил, как они летят вперед, оставляя за собой белый дым, как звенит стекло, когда они влетают в здание.
– Один.
Зазвенело стекло, и комнату наполнил дым. Ван сжал веки и задержал дыхание, лежа ничком на полу. Так велел Тул.
«Задержите дыхание. Закройте глаза. Не дышите вообще. Медленно считайте до шестидесяти. Вы сможете задержать дыхание на это время».
Тул
