– Тул, – прошептала Маля, – Тул.
Он просто лежал на полу и трясся, а когда в комнату вошел еще один солдат, перекатился на спину, очевидно, сдаваясь.
Двое солдат переговаривались друг с другом. Противогазы заглушали слова, но они, кажется, пользовались чем-то вроде рации.
Один из них присел рядом с Малей. Дернул ее за волосы, чтобы посмотреть в лицо. Сам он был в маске, так что она увидела только собственное окровавленное отражение. Человек, который скоро станет трупом.
Джоли шагала по комнате и качала головой:
– Мне казалось, мы собирались все сделать чисто.
Тадж скорчил гримасу, рассматривая тела.
– Они оказались лучше, чем мы думали.
– А собакорылый должен быть опасен, но ты посмотри на него, – она ткнула его ногой, – это все… люди. – Она наклонилась и дернула девушку за туго заплетенные косы. – Посмотри сюда. Что это вообще такое? – И с отвращением ее отпустила.
Тадж склонен был согласиться. Четыре отделения ликвидаторов, а что от них осталось? Он да Джоли, да и им просто повезло. А цель вообще оказалась совсем не опасной. Кучка вонючих ополченцев чуть не разорвала их на куски.
По рации переговаривались другие команды, которые вели свою собственную операцию на Побережье. Кажется, она была ничуть не лучше того, что случилось здесь у них. Составлять отчет о результатах ему не очень хотелось.
– Су в коридоре, – сказала Джоли, – он еще жив.
– Какой бардак.
Прорезался Орлиный глаз.
– Статус операции? Вы нашли цель?
Тадж мрачно посмотрел на Джоли. Орлиный глаз как будто смотрел им через плечо.
– Да. Мы нашли цель. Нужна помощь в транспортировке. Много потерь. Много мертвых.
– Есть и живые. У Су все еще стабильный пульс. Вы можете доставить его на точку эвакуации?
– А всех остальных оставить тут?
– Именно. Команда зачистки уже в пути. Вам нужно успеть, пока не появился Береговой патруль. Никаких следов.
Снаружи, в темноте, слышались крики и топот. В здании все еще полно штатских, и они побежали за помощью. Береговой патруль будет здесь очень скоро. По рации он слышал, как Сима пакует свою снайперскую винтовку и растворяется в воздухе.
– Вы можете его эвакуировать? – переспросил Орлиный глаз.
– Подтверждаю, – вздохнул Тадж.
– Валим отсюда? – уточнила Джоли.
– Ага. Приберемся только. – Он подошел к девушке, которая все еще дышала. Кровь бежала между пальцев – она зажимала рану на животе. Пыталась встать, но падала. Стоит отдать должное солдатам Затонувших городов – они не трусы.
Она что-то говорила, но выходило невнятно. Молится, что ли?
– Что с собакорылым-то? – спросила Джоли. – Пристрелим? Или возьмем с собой, раз он сдался?
Тадж посмотрел на собакорылого. Трудно поверить, что его кто-то боится. Он скулил, лежа брюхом кверху, как будто умоляя о смерти. Такое случается.
– Добей. И не забудь взять кровь.
– Лучше бы это оказался нужный плюсовой, – сказала она.
– Это была не моя вина, – возразил Тадж, – просто прикончи его и возьми образец.
Даже сейчас, когда получеловек был покорен, он вызывал инстинктивный страх. Он оставался чудовищем. Они были созданы именно для того, чтобы пугать людей до смерти. Тадж не собирался оставлять его в живых.
Джоли продолжала жаловаться:
– Я-то думала, это настоящий монстр. И военный гений. А он вообще не дрался.
Раненая девушка закашлялась.
– Тул.
Кровь показалась у нее на губах. Тадж прижал дуло пистолета к ее голове. Она посмотрела на него тусклыми глазами. Она ничего не боялась. Она готова была умереть.
Он спустил курок.
Девушка дернулась, но пистолет только щелкнул.
Осечка.
Кажется, у нее зародилась надежда.
– Тул? – прошептала она.
– Он умер, – Тадж вытащил нож и присел рядом с ней, – вы все мертвы.
– Ну? Он умер? – Кароа перегнулся через плечо Джонс.
– Очень много информации от Берегового патруля. Они реагируют на отвлекающие маневры, но у нас мало времени на эвакуацию.
– А Карта-Кул? Он мертв?
Джонс вывела на экран видео, снятое выжившими.
Грязная квартирка. Дым и кровь. Огромный плюсовой, скорчившийся на полу.
Она выдохнула, поняв вдруг, что не дышит.
– А вот и он.
Кароа наклонился ближе.
– Дрессировка помогла, – прошептал он с благоговением, – он все еще частично ограничен.
– Да, сэр, судя по всему.
– Прикончите его, – приказал Кароа.
– Есть, сэр. Они уже заканчивают.
24
– Тул, – прошептала Маля. Говорить было тяжело. Изнутри, там, куда попала пуля, ее как будто резали ножом. Она не понимала, что именно хочет ему сказать, почему это вообще важно. При звуках ее голоса его уши еле дрогнули.
– Он умер, – солдат «Мерсье» дернул ее за волосы, открывая горло, – вы все мертвы.
Маля посмотрела наверх, на маску своего палача. Удивительно, но нож ее больше не пугал. Она как будто парила где-то под потолком, глядя на обмякшее тело совсем другой девушки, а не на свое. Она уже сбежала от собственной смерти.
Какая разница. Все остальные мертвы. Ее мать. Мыш. Доктор Мафуз. Ошо. Ван, Аист и Стик. Все, кого она знала, здесь или раньше, в Затонувших городах. Скоро умрет и Тул. Он весь дрожал и как будто умолял о смерти.
Маля смотрела, как второй солдат «Мерсье» поднял пистолет, чтобы всадить в него пулю. Она чувствовала, что ее собственная голова откинута назад, а горло открыто, но ей было все равно.
Она так старалась, и вот как все закончилось. Ей перережут горло, прикончат ее, как козу, в тесной грязной квартирке в странном городе.
Она столько времени убегала и пряталась, скрывалась в джунглях, выживала, пока остальные ошметки мерли в Затонувших городах как мухи. Армия Бога отрезала ей руку, солдатики смеялись и махали отрезанной кистью перед лицом. Еще один ошметок китайских миротворцев. Девчонка, которая не так выглядела, не так разговаривала и не так себя вела. Кусок мяса, который надо уничтожить.
И теперь это повторяется.
Нет.
Вдруг она вернулась в свое тело, увидела над собой солдата. Увидела нож рядом со своим горлом. А она просто лежала там, ожидая смерти. Ее вдруг затопил гнев.
«Я не мясо».
Она сжала ладонь. Поворот, удар. Как учил ее Ошо. Бедный мертвый Ошо. Но у нее остался его подарок. Поворот, удар. Протез отреагировал.
Звяк.
Тул изумленно наблюдал, как из Малиного протеза выскочил клинок. Матово-черный шип. Ее коготь.
Она всадила клинок в горло солдату.
Тот булькнул и дернулся. Он попытался ударить ее в ответ, но он уже умирал. Маля отдернула руку, и из шеи солдата фонтаном забила алая артериальная кровь. Она задвинула клинок на место, а солдат упал, давясь собственной кровью и слабо дергая своим ножом.
При виде смерти еще одного из «Мерсье» тело Тула дернулось, как от боли, но все же он обрадовался против своей воли. Маля сражалась. Не факт, что она победит, но она не сдалась.
Женщина, которая должна была убить Тула, страшно удивилась. Повернулась, вскидывая пистолет. Маля бросилась на нее, и окровавленный клинок в ее руке сверкал. Она должна была понимать, что не успеет, что пуля достанет
