словно барабанные палочки. Правая рука, уже почти полностью потерявшая чувствительность, понемногу отходила возле огня и нестерпимо болела.
– Ну что, очухался, герой? – старик дружески похлопал своего собравшегося было уже умирать собеседника по плечу. Он за свою нелёгкую жизнь повидал немало разных людей и научился распознавать их, как говорится, «с первого взгляда». И этот крепкий парень с голубыми глазами сразу ему понравился. Что-то было в нём такое, что располагало к себе и внушало доверие.
– Туда не торопись. Туда попадёшь без особого труда и в любое время. Мужайся. Ещё немного, и двигаем, а не то оба здесь навсегда останемся. Ноги-то как?
– Да, вроде, в порядке, чувствую обе.
– Давай-ка встать попробуем.
Сергей с трудом приподнялся и встал на ноги.
– Правую ступню больно, правда, но идти смогу, я думаю.
– Да уж придется, сделай милость, – поддержал его Фёдор. – Другого-то ничего не остается, если только жить хочешь, конечно.
И, не теряя больше времени на пустые разговоры, два немного странных путника двинулись вверх по течению речки. И чем дольше они шли, тем сильнее и ближе подступали к Сергею неприятные воспоминания.
– Чёрт побери, старик, зачем ты тащишь меня за собой? Мне ведь и идти-то некуда. Я вообще не хочу никуда идти. Зачем ты спас меня? Я уже слишком устал, чтобы дальше терпеть всё это.
– Ты вот что, дружок, истерики эти оставь. Это нам сейчас совсем ни к чему. Мы пойдём ко мне домой. Там чайку попьём горячего, обдумаешь всё не спеша, а потом уже и решение примешь.
– Наверно, ты прав.
– Вот так-то лучше, пошли давай.
Серёга морщил от напряжения лоб и машинально шагал за своим спутником, думая по-прежнему о чём- то своём.
«Или я схожу с ума, или здесь что-то не так», – чуть слышно бормотал, еле шевеля губами, после чего вновь обратился к неразговорчивому собеседнику.
– Послушай, старик, чего-то я здесь точно не понимаю. Что это за зверюга, который всё время трётся вокруг нас? Он что, выходит, мне жизнь спас, хотя мог бы преспокойно слопать? Что за странные люди! Они прыгают с деревьев и мочат здесь всех подряд. Кто были те люди, что остались лежать там, на поляне, и зачем им понадобилось меня убивать?
– Погоди, погоди, опять затараторил. Тебе не кажется, что это слишком много вопросов для первого раза? Время придёт, сам всё поймёшь, а сейчас для нас главное – домой вернуться засветло.
Фёдор, не останавливаясь, шагал дальше. Наступил полдень. Солнце светило ярко, и снег, переливаясь в его лучах разноцветными блёстками, излучал прекрасное, ни с чем не сравнимое изумрудное сияние. Но Сергея сейчас не радовала вся эта красота зимнего леса. Мысли его, беспорядочно бродившие в разболевшейся голове, были далеко не праздничными. Сейчас он думал об Александрыче.
«Что стало с ним? Повезло ли ему так же, как мне, и смог ли он выбраться? Наверное, стоило вернуться и помочь другу. Но как? Сам-то иду ни жив ни мертв. Тогда уж лучше умереть вместе с ним, или, быть может, вместо него. Так, по крайней мере было бы легче. Но от этого вряд ли станет легче тем людям, которые ждут сейчас моего возвращения там. Что сделано, то сделано. Не стоит терзать себя попусту». Он старался не думать вообще больше ни о чём, но это оказалось не так-то просто.
Пройдя километра четыре вверх по течению, свернули в лес и начали подниматься по косогору.
– Здесь дорога короче, так быстрее доберемся, – толковал идущий впереди. – Привал устраивать не стоит. Времени не остается. Дома отдохнем.
Он словно читал мысли напарника, который давно жил мечтой о хотя бы непродолжительном отдыхе.
«Солнце вон за гору прячется, а зимние сумерки коротки, как известно». А солнце, между тем, действительно потихоньку подкрадывалось к горизонту, так и норовя поскорее ускользнуть прочь с людских глаз.
Ещё через час изнурительной ходьбы вышли на старую лесовозную дорогу, на которой отпечатался совсем ещё свежий след «Урала».
– Охотнички, мать их. Нигде от них покоя нету, – с досадой проговорил старик.
У Серёги же, напротив, при виде этих признаков пребывания человека на душе почему-то, хоть и совсем не намного, но полегчало, и он, собрав оставшиеся силы, всё шагал и шагал следом за своим неутомимым спасителем. По проторенной дороге пошли быстрее. Остаток пути пролетел незаметно.
Изба стояла прямо посреди вырубок. Несколько сараев, довольно прочных с виду, образовывали закрытый двор. Забор же, напротив, старый и хлипкий, служил скорее символическим ограждением для довольно большого, не меньше тридцати соток, огорода. В доме было чисто и прибрано, а в небольшой печке вскоре весело заиграло пламя, распространяя вокруг приятное тепло. На плите зашумел чайник. После зимнего холода и мороза людям стало необыкновенно хорошо возле этой теплой печки, рядом с кипящим и фыркающим клубами горячего пара чайником. Серёга вдруг вспомнил, что больше суток уже не спал, и глаза сами собой начали слипаться.
«Пожалуй, прилягу на минутку, пока старик ходит за дровами». Но, едва коснувшись лицом подушки, он сразу же уснул.
Проснулся лишь наутро следующего дня от громкого голоса дяди Федора.
– Ну, что, соня, вставай уже давай, завтракать пора.
Он встал, заправил за собой постель и пошёл умываться. Со двора вдруг послышались странные звуки. Казалось, что кто-то колол там дрова. Сев за стол, без лишних церемоний принялся за приготовленный для него завтрак и, с интересом поглядывая на своего спасителя, вдруг спросил: – Скажи, старик, если не секрет, конечно, ты с кем живешь здесь?
– Да кто ж здесь со мной жить-то станет. Ясное дело – один живу.
– А кто во дворе дрова колет?
– А ты сходи сам да посмотри, коль любопытный такой.
«Ладно, сейчас вот чай только допью и схожу, гляну». Стук во дворе не прекращался. Поднявшись со стула, гость не торопясь вышел в сени, спустился по ступенькам, а, открыв дверь во двор, чуть было не упал от удивления. Прямо перед ним колол дрова не кто иной, как Александрыч. На глаза навернулись слезы.
– Что рот-то разинул, помоги лучше.
Друзья обнялись и пошли в дом.
Александрыч говорил еще что-то, но Серёга его не слышал. Лишь спустя минуту он, наконец, пришел в себя.
– Послушай, дорогой ты мой, ты чего молчишь-то, рассказывай давай, что случилось, как попал сюда?
– А чего рассказывать? Все и так ясно как день. Сидел на сосне, пока те люди мимо не прошли. Очень удобно там устроился, знаешь. Правда, чуть не замерз совсем. Потом слез и пошел по следу за ними. Дошел до поляны и наткнулся на окоченевшие тела с дырками во лбу. Дальше спустился к речке, там обнаружил брошенное костровище и ваши следы. Уж твои – то лапти я хорошо выучил, будь спокоен. А еще рядом волк крутился. Если б дядя Федор вовремя не подоспел, то серый бы точно тебя сожрал. Потом шел по следам. Пришел, а ты уже дрыхнешь. Ну, я тебя будить не стал. Пусть, думаю, отдохнет.
Александрыч замолчал.
– Послушай, но как ты мог, как ты мог меня не разбудить?!
Сергей был одновременно и удивлен, и возмущен таким поступком своего друга.
– А тот серый, похоже, спас меня от смерти.
Теперь настала очередь удивляться его собеседнику.
– Как это спас? Почему? Типа тезка, что ли твой?
– А вот зачем и почему – это ты у него спроси, если сможешь, конечно.
Дядя Федор сидел в стороне и думал о чем-то своем. Его мысли витали далеко отсюда.
– Федор, скажи на милость, как нам отсюда выбраться?
