– В таком случае мы поедим, выспимся, а завтра двинемся в Фивы, – объявила Айя.
– Что ж, неплохой план, – согласился я. – Вот только мы ничего не знаем о Фивах. Схожим образом я попытался действовать в Завти. Результаты тебе известны.
– Здесь, господин, вам обоим пригодится моя помощь, – послышался голос Туты.
Мы не слышали, как мальчишка подошел и встал перед нами. У него за спиной трещал разгоревшийся костер. Языки оранжевого пламени были почти одного цвета с восходящим солнцем.
– Ты бывал в Фивах? – спросила Айя.
Чувствовалось, после моего рассказа она изменила свое мнение о Туте.
– У меня там живут мать и сестра, – ответил Тута.
Произнося эти слова, у него хватило мужества виновато посмотреть на меня.
– Значит, у тебя действительно есть мать и сестра? – усмехнулся я.
– Мой рассказ не был сплошным враньем, – сказал Тута. – Мы действительно жили в Фивах. Там я родился и провел первые шесть лет жизни. Мне там нравилось. Но мой отец ухитрился нажить себе могущественных и опасных врагов, и мы были вынуждены перебраться в Завти. Должен сказать, отец бил не только нас с сестрой. Матери тоже постоянно от него доставалось, и еще сильнее, чем нам. Думаю, господин, ты мне охотно поверишь, если я скажу, что он всегда много пил.
– Меня это ничуть не удивляет, – признался я.
– И про сгоревший дом я тоже не соврал. Однажды отец напился и опрокинул светильник. Для матери это стало последней каплей. Она взяла мою сестру и вернулась в Фивы.
– А ты?
Тута печально улыбнулся:
– Называй это сыновней преданностью, господин.
– Но теперь ты можешь отправиться в Фивы вместе с нами, – сказала Айя. – Втроем ехать веселее. А в Фивах нам пригодится твоя помощь.
– Госпожа, я обязательно помогу вам с Байеком.
Мы закусили жареной рыбой и улеглись спать прямо на песке: мы с Айей – обнявшись и свернувшись калачиком, Тута примостился неподалеку. Солнце поднималось все выше, и его жар разбудил нас. Плохо выспавшиеся, едва отдохнувшие, мы начали путешествие в Фивы. Я ехал, раздумывая над последними словами гонца.
В чем же смысл послания, которое он передал моему отцу? И что за таинственный орден упомянут в нем?
17
– Видимо, орден считает нас пережитками прошлого, не представляющими существенной угрозы, – гневно проговорил Сабу. – Хемон, что случилось?
Старик поджал губы. Он был рассержен не меньше Сабу. Раньше он бы просто накричал на защитника Сивы, да и тот не посмел бы с ним так говорить. Внешне Хемон и сейчас сохранял былую величественность, однако тело его усохло и не так хорошо слушалось своего хозяина, как прежде. Старость приглушила все чувства, и громогласные разносы, устраиваемые собратьям, уже не доставляли учителю прежнего удовлетворения.
– Вот это нам и необходимо выяснить, – ответил он Сабу.
– Учитель благодарит тебя за усилия, потраченные на выполнение нашей просьбы, – сказал Сабестет, поставив перед Сабу чашку, до краев наполненную горячим напитком из плодов рожкового дерева.
Сабу захлестнуло волной раздражения, и он был вынужден держать себя в руках.
Он выполнил просьбу Хемона, переданную Сабестетом, и предпринял путешествие в Хебену. Оказалось, домом Эмсафа теперь владели другие люди. Они встретили Сабу настороженно, и неспроста. Мало того что он явился туда грязным после долгой дороги, уставшим, с воспаленными глазами. По пути Сабу узнал, что жена и сын Эмсафа были найдены убитыми, отчего в доме и появились другие хозяева.
Он плохо знал Эмсафа, но они были собратьями. Пусть в настоящем их пути лежали далеко, обоих связывало прошлое и надежды на будущее. Сабу верил: наступит такой день, когда они снова окажутся вместе, сражающимися за возвращение Египта на старый, истинный путь развития.
Удивительно, с какой легкостью ржавчина реальности уничтожила эту железную уверенность.
– Как их убили? – спросил Сабу у новых хозяев.
– Говорят, кинжалом.
Тел новые хозяева, разумеется, не видели.
– Пойми, мы непричастны к гибели женщины и мальчика.
– Я понимаю, – ответил Сабу.
Новый владелец дома и его жена держались настороженно и не скрывали беспокойства. Обычные люди, похожие на жителей Сивы, его подзащитных. Сабу отнюдь не хотелось их пугать. Он ненавидел себя за эту невольную миссию. Сабу улыбался, пытаясь держаться дружелюбно, однако его улыбки не успокаивали новых владельцев. Единственное, что ему оставалось, – это разузнать необходимое и поскорее уехать.
– А может, был и третий убитый? Мужчина? – на всякий случай спросил Сабу.
Муж и жена дружно покачали головами. Им говорили только про женщину и ребенка.
– А что насчет личных вещей бывших хозяев дома?
Как велела традиция, бóльшую часть вещей похоронили вместе с телами. Кое-что оставили. Толку от оставленных вещей было мало, но выбрасывать их не стали. Мало ли, объявится друг или родственник? Супруги с радостью отдали Сабу мешок, где лежали пожитки семьи Эмсафа. Пусть сам смотрит, что к чему.
Сабу так и сделал.
Медальона в мешке не обнаружилось. Осторожно, с помощью наводящих вопросов Сабу узнал, что и среди вещей, положенных в могилу матери и сына, медальона тоже не было.
Сабу покинул дом Эмсафа и направился к Хемону. Тот жил в окрестностях Джерти. Сабу ехал почти без остановок, пока вдали не показались очертания города. В центре высилась гранитная колонна фараона Усеркафа. Неподалеку стоял храм Монту – бога войны, изображавшегося с головой сокола. Если верить легендам, когда Монту гневался, он представал в облике белого быка с черной мордой.
Весьма впечатляющий облик.
Вскоре Сабу переступил порог дома Хемона.
– Ты считаешь, что орден затеял охоту на нас? – спросил Сабу.
Старейшина кивнул:
– Это единственное объяснение.
– Тогда мы будем сражаться.
– Мы… сражаться? – удивился Хемон, поворачиваясь к Сабестету.
Сабестет устремил свои молочно-белые незрячие глаза на Сабу:
– У нашего учителя есть вопросы. Он желает знать имена воинов, которые составят армию для упомянутого тобой сражения.
Сабу закатил глаза. Он ждал этого вопроса.
– Я начал обучать Байека, но мой сын еще не готов.
– Твой долг – подготовить его, – сказал Хемон.
– Я непременно это сделаю. Но не забывай: Эмсаф тоже обучал своего сына, однако мальчишку все равно убили. Наши ряды уменьшились, отчего мы стали уязвимы.
– Совершенно верно, – ворчливо подхватил Хемон. – А потому нам нужно увеличивать число бойцов, и единственный способ это сделать…
– Да-да, я знаю. Я завершу обучение Байека.
– Когда оно завершится?
– Когда я скажу.
– А вдруг окажется слишком поздно? – спросил Хемон. – К тому времени, когда ты сочтешь обучение Байека законченным, орден сотрет нас с лица земли.
– Оставь Байека мне. Нам сейчас куда важнее узнать, кто это вдруг взялся нас убивать, и расправиться со всеми ими раньше, чем они завершат свое гнусное дело. Мы нанесем по ним упреждающий удар. Согласен?
Хемон кивнул, потом спросил:
– И как ты предполагаешь это сделать?
– Есть у меня кое-какие соображения на этот счет. Мне не дает покоя вопрос: почему именно сейчас? Почему орден вдруг настолько заинтересовался нашими делами, что
