Арлен вовсю тратил энергию, рисуя в воздухе метки тишины, замешательства и невидимости, – так он скрывал процессию от многочисленных демонов, которые встречались им на пути.
Их ауры были не единственным источником света. Арлен заметил, что начал пусть и смутно, но все-таки видеть естественным зрением. Стены излучали зеленоватое свечение. При близком рассмотрении выяснилось, что дело в лишайнике, который нарос поверх влажного камня. Он напитался магией и слабо горел.
Когда стало светлее, вонь демонов отступила, но быстро сменилась новой, намного худшей.
– Тьфу! – выругался Арлен. – Что за гадкий запах?
– Мы в кладовой, – ответил мозговой демон.
– Аламен фэ, – прошептал Джардир, вспомнив письмо Кавривах. В переводе с красийского это означало «те, кого не достигает взор Эверама». – Воины Каджи, угодившие в плен пять тысяч лет назад.
– Сколько же прошло поколений? Двести? – Арлен покачал головой. – Народ Лощины всего-то и прожил на великой метке год, не воюя вообще, а стал сильнее обычных смертных. Но во что превратятся люди за пять тысячелетий вблизи от Недр?
– Скоро увидишь, – поддразнил его демон. – Мы подошли слишком близко к заказнику, где их разводят. Они окружили нас.
– Мог бы предупредить, – буркнул Арлен.
– Ты знал, что так и случится, – сказал демон. – Сам виноват, если не подготовился.
– Не боишься попасть под перекрестный огонь?
– Скотина знает, что с моим племенем бесполезно бороться. Но мы редко вмешиваемся в их распри с другими стадами. Это вас, а не меня они убьют и сожрут.
– Они едят своих? – спросил Джардир.
В тот же миг просвистела стрела и вонзилась в плечо Арлена.
– Да будь ты проклято! – вскричал Арлен, выдергивая ее.
Древко было сделано из прочного волокнистого растения, а бритвенно-острый наконечник – из обсидиана.
Из-за камней появились сгорбленные создания, передвигавшиеся на четвереньках не хуже, чем по-людски. Вверху заскакали, как обезьяны, их сородичи. У всех – здоровенные острые зубы и ногти. Все – грязные и обнаженные, только у некоторых имелись сумки и кожаные ремни. Кое-кто держал примитивные костяные луки с тетивой из жил, другие – дубинки и копья с обсидиановыми наконечниками.
Их жилистые мышцы были сильны, ауры ярко горели магией.
Джардир расширил охранную сферу, но существа без труда преодолели барьер. Неужели это и правда потомки воинов Каджи, а если да, то в чем его долг? Спасти их? Дать умереть с честью? Или они навеки выпали из-под опеки Эверама?
Арлен встал первым:
– Следи за демоном. Я разберусь.
– Пар’чин… – предостерегающе произнес Джардир.
– Я никого не убью, – сказал Арлен, – но и на голову сесть не дам. Придется задать им правильный тон.
– Хорошо. – Аура Джардира еще бурлила. Он порадовался короткой передышке и возможности оставаться всего лишь наблюдателем.
На Арлена с ревом набросился самый здоровый обитатель подземелья. В руках он держал огромную костяную дубину с обсидиановыми нашлепками. Судя по общей ауре племени, это был вождь, а его собственную распирала первобытная потребность подчинить чужаков. Он ударил себя в грудь.
Не зажигая меток, Арлен повторил его жест и шагнул вперед. Провокация удалась, и вождь ринулся в нападение. Он был грузнее Арлена и с опасно длинными руками, а силой и быстротой почти ему не уступал.
Почти. Атака недрожителя была груба, как его оружие. Арлен легко увернулся и ткнул противника в ребра.
Такой удар мог сразить жителя верхнего мира, но этот лишь хрюкнул и обрушил на Арлена дубину.
Арлен вновь уклонился, и его предплечье скользнуло под толстое волосатое запястье противника. Поймав его руку в замок и не давая взмахнуть оружием, он двинул коленом в солнечное сплетение – и второй раз, и третий.
Тот выдержал, пригнулся и впился зубами в плечо. Арлен вскрикнул и перестал бить, когда острые зубы вонзились в плоть. Вождь попытался цапнуть его грязными ногтями, но Арлен отбил его руку в сторону и апперкотом сломал ему челюсть. Затем со всей мочи толкнул дикаря ногой, и тот покатился кубарем по камням.
Но и это стерпел, интересуясь больше привкусом крови. Он стер ее с губ и принюхался, как животное. В его ауре написалось недоумение, хотя вкус был знаком. У демонов никогда не шла кровь от ударов примитивного оружия.
Он вскинул руку, издал вопль, и на пришедших обрушился град стрел. Арлен нарисовал метку, и они отскочили.
Сверху донесся крик, и один недрожитель обрушился на Джардира, вооруженный копьем. Тот отпрянул, подставил копье Каджи, пронзил дикаря и с разворота свалил его в корчах наземь.
Аура Джардира вспыхнула от ужаса. Это была девушка, почти ребенок. Он выдернул копье, намереваясь спасти ее, но удар был метким. Девушка харкнула кровью, и ее аура погасла, словно свеча.
– Эверамова борода! – Джардир простер к ней дрожащую руку. – Значит, это правда.
У недрожительницы были слишком большие глаза и уши. Длинные пальцы на руках и ногах – цепкие, с какими удобно шастать по темным закоулкам. Но когда померкла ее аура, Арлен отчетливо различил красийские черты лица.
Вождь, полный магии, уже приходил в себя. Он завыл, его товарищи не замедлили подхватить «песню». Заголосило все племя, мужчины и женщины; они приблизились вплотную, вооруженные дубинками, луками и копьями.
За плечами у некоторых были дети, но в их глазах стоял не меньший холод, чем у бойцов. Одна прижимала к груди сосунка и размахивала дубинкой с обсидиановыми шипами.
– Довольно! – громыхнул Джардир, гулко ударив в землю копьем.
Корона вспыхнула и наполнила пещеру светом.
Недрожители застыли. Они заморгали, при ярком освещении их огромные глаза начали слезиться. Они вновь повернулись к Джардиру, и Арлен насторожился.
– Эррам, – хрюкнул вождь, упал на колени и по-красийски уперся лбом в пол.
– Эррам? – переспросил Арлен. – Ты же не думаешь…
При взгляде на ауры слова замерли на его устах.
– Они считают, что я Эверам, – прошептал Джардир.
Мозговой демон развеселился.
– Такова твоя вера, Наследник, – прошипел он. – Утешение для животных, которые хрюкают в темноте о вещах, недоступных для их понимания.
Женщины, некоторые с детьми, подошли обнюхать Арлена, по-прежнему боясь приближаться к Джардиру. Они замурлыкали, и Арлен учуял запах возбуждения. Одна нагнулась, предлагая ему себя.
– Эй, хватит! – Он полыхнул накожными метками.
– Эррам. – Племя снова опустилось на колени. – Эррам. Эррам.
– Приехали, – пробормотал Арлен. – Теперь мы оба Эверамы.
– Или – никто, – тихо сказал Джардир.
Арлен взглянул на его ауру и встревожился.
«Он отец лжи», – напомнил себе Джардир.
Но что это значило, если Эведжах – всего-навсего книга?
«Война есть по сути обман, – учил дама Хеват. – Великому вождю подобает сжиться с обманом так, чтобы и самому не помнить о нем, пока не придет время ударить».
Однако Аббан внушал Джардиру, что наилучший обман замешан на правде. Да, демон старался ранить его, но это не означало, что он лгал.
– Эррам! – повторили аламен фэ, и Джардир задался вопросом, не так ли поступили его первобытные предки, когда обожествили небо и сочинили сказки, чтобы утешить себя в ночи.
Джардир восхвалял Эверама с тех пор, как сделал первые шаги.
