– Как ты согласился? Как смолчал? – моргаю я.
– Чтобы я не ввязался в такую авантюру? Да никогда в жизни! Тем более после пранка с Утешителями у нас остался белый костюмчик.
– Ты не должен был следить за нами. – Я дышу глубоко, но, чтобы унять волнение, этого мало.
– За вами? Не смешите меня. Я шел по тоннелям.
– Ребят… – лепечет Ольви, открывая дверь. – Я на воздух.
– И что? Мы сдали экзамен? – не обращая внимания на страдающего выскочку, уточняет Альба. Кажется, выходка Оскара ее не впечатлила.
– Да. – Гость из прошлого отпускает руль. – Поздравляю.
– Спасибо за доверие, – язвит притихший Матвей.
– Прости, ты был заинтересованным лицом, – разводит руками Оскар.
– Как вы поняли, что нам угрожает опасность?
– Видеожучок. На одежде Матвея.
– Вообще отлично! – Изобретатель хлопает себя по лбу. – Так посадите меня на цепь, чтобы забот меньше было!
– Остынь.
Оскар зовет Ольви, и орел снова расправляет крылья. Мы мчимся по знакомой трассе – к штабу. Я каждой клеточкой чувствую яростную дрожь Матвея. Интересно, на что он способен в таком состоянии?
Ох, лучше об этом не думать.
За дозу адреналина индикатор платит писком и оранжевым свечением.
– Переночуешь у меня, – уверенно заявляет Кир. – Возражения не принимаются.
– Завтра созвонимся, – командует гость из прошлого, когда мы добираемся до конторы. – Спасибо за вечер. Мне понравилось.
– Только помедленнее, умоляю, – хнычет Ольви.
Не успеваем мы шагнуть в сторону штаба, как хот-род растворяется в ночной дымке. Бедный выскочка. Или… сиденья Оскара.
В штабе не так тепло, как в машине, но я слишком устала, чтобы искать одеяло.
Спать. Скорее спать.
– Это было опасно, Кир.
– Говорит мне та, кого я вырвал из когтей злобных Утешителей.
– Я серьезно.
– Я тоже.
– Сова, – морщится Кир, – переоденься. От тебя несет, как от бомжа.
Я принюхиваюсь. И правда, кажется, будто я прихватила с собой добрую часть мусора.
– Ты пахнешь не лучше… и да, я еще злюсь на тебя.
– Давай, давай. – Кир тянет меня к странному белому пятну. Я пытаюсь сфокусировать зрение – тщетно. – Пока ты в больничке валялась, я починил водопровод.
– Серьезно? – вскидываю я брови. – Ничего себе… я ведь была здесь позавчера… Не заметила.
– Ты вообще мало что замечаешь после недавних событий, – многозначительно хмыкает Кир.
Я впиваюсь пальцами в умывальник. Друг протягивает мне чистую одежду и тазик, а сам исчезает за дверью.
Я открываю кран и подставляю рот.
Пить. Я хочу пить. Захлебываться, мочить губы и подбородок.
В тазик хлещет вода. Пора смыть с себя шелуху Утешителя.
Я вновь Шейра. Или то, что от нее осталось.
Покончив с купанием, я надеваю растянутый свитер и падаю на кровать. Сквозь пелену сна до меня доносятся шаги Кира, шум воды, а затем – щелчок моего индикатора.
– Все, экран зеленый, – шепчет Кир.
Я погружаюсь в себя и как никогда остро чувствую, что за толстой стеной сознания во мне кто-то трепещет. Но я его не впущу – боюсь.
И, пожалуй, спрячусь от него в кошмарах.
* * *Ровно в полдень я просыпаюсь от звонка Оскара.
– Жду в Сети, солнышко. Комната номер пятьдесят три, – говорит он и отключается.
Поприветствовав зевающего в спальном мешке Кира, я надеваю линзы и погружаюсь в виртуальные коридоры.
Хлопаю в ладоши – включается голосовой поиск. Я называю адрес комнаты. Стены превращаются в пластилин, из которого «лепится» тесное помещение. Как и все залы в Сети, пустое. Конечно, если не считать раскрасневшегося Оскара, яростно жестикулирующего Матвея, Альбы и Ольви.
– С вами невозможно работать! – разоряется изобретатель.
– С тобой – тоже! – парирует гость из прошлого.
– По крайней мере, я нормально отношусь к людям!
Похоже, эти двое убьют друг друга. Растерзают.
Издавая странные звуки, отдаленно напоминающие пение, Альба скользит пальцами по стене. Я завидую ее умению отключаться в любой момент.
– Тебе тоже кажется, что мы здесь лишние? – Ольви сидит на полу и со скучающим видом наблюдает за перепалкой.
– Не обобщай.
– И не думал.
– Доброе утро, – громко произношу я.
Все умолкают. Так тихо бывает только перед взрывом. Стоит пошевелиться – и нам конец.
– Доброе, – неожиданно успокаивается Оскар. Он пристально смотрит на Матвея, а затем резко опускает глаза. Связь разорвана. Убийство отменяется.
Громко выругавшись, изобретатель падает рядом с Ольви.
– Начнем, пожалуй, – чешет в затылке гость из прошлого. – Поздравляю вас с успешным выполнением задания…
– Я бы так не горячился, – охлаждает его пыл Матвей.
– Проясним это позже, – обещает Оскар. – Сейчас о карме. Запас будет обнуляться быстрее обычного, потому что мы балансируем на лезвии. Прогуляйтесь по приграничному полю, возьмите – украдите, если точнее, – себе флешки. Пароли вы вчера нашли. Но помните: зеркало, которое покрывает землю, – кармопотребитель. От него заряжаются «плоды».
За обсуждениями пролетает час. Альба больше не поет – что-то царапает на стене. Я напрягаю зрение.
«Динь-дили, дили-дон. Это все сон».
Ты права, подруга. Наше настоящее замерло, когда нам было девять. Это все сон.
Попрощавшись с ребятами, я возвращаюсь в реальность.
Кир хрустит сухарями – кто бы сомневался – с сыром. У меня нет настроения спорить, поэтому я лишь обреченно вздыхаю.
– Как прошло?
– Сегодня вечером заберем карму и уже скоро отправимся в третий блок.
– Точно?
Я хлопаю его по плечу.
– Более чем.
– Как себя чувствуешь?
– Отлично. – Я закатываю глаза. – Ты не моя мамаша. Чего паришься?
– Не смешно.
– Тебе ведь известно, ради чего я это затеяла.
– Сова, очнись! – Кир щелкает пальцами у меня перед носом. – С чего ты взяла, что Оскар не кинет вас? Где гарантия?
– Найди мне другой выход.
– Иногда нужно смириться. – Он отбрасывает пачку с сухарями.
– Как ты можешь?!
– Мы друзья? – Это чужой голос, слишком холодный для Кира. Слишком жестокий.
– О чем ты? – Я прижимаюсь лбом к его виску. – Конечно, друзья.
– И никаких тайн? – улыбается он, поворачиваясь ко мне.
– Никаких.
– Тогда что это? – Отстраняясь, Кир вытаскивает из кармана помятый лист бумаги, бросает его мне и вскакивает. – Что это, Сова?!
Я касаюсь взглядом имен тех, чей таймер уже запущен.
– Кир, послушай…
– Нет, Сова! Я не хочу тебя слушать! Ты… – Он пинает коробки. Поднимается столб пыли. – Ты не сказала!
– Я не успела. Не успела.
– Врешь! Ты и не собиралась!
Я до боли закусываю губу.
– Да, вру. Ты прав. Наверное, боялась.
– Утешители бы тебе помогли. – Сквозь лед пробивается прежний Кир.
– Нет. У меня есть шанс вылечить Эллу. Если получится – вылечусь и я.
– Спустись с небес!
– Кир…
– Я думал, мы друзья.
– Друзья!
– Уходи, Сова. Гробь свою жизнь, пожалуйста! Но не у меня на глазах. И кстати, Карину уволили. – Он выбегает из штаба и хлопает дверью.
Я стискиваю зубы и проглатываю обиду. Пора возвращаться домой. Переодевшись в толстовку и забрав костюм Утешителя, – оказывается, Кир вчера все постирал, – я несусь к небоскребам. Надежда догнать его по пути гаснет.
Оставшиеся полдня я пересматриваю наши с Киром видео.
Не обижайся. Незнание – благо.
С ребятами я встречаюсь в полночь у приграничья. Каждый из нас прихватил с собой по рюкзаку.
Пыльная широкая дорога с обеих сторон зажата умирающими недостроенными зданиями. Она ведет к столам, чьи тонкие ножки впиваются в зеркальное поле. Флешки на поверхностях накрыты стеклянными полусферами. Вдоль стены, оберегающей от жизни за, тянутся камеры, но нам все равно: мы в непозволительно больших