– Вот черт, Чет, – сказал Эш. – Ну что он может сделать? Залить тебе кровью рубашку? – Эш заржал. – Господи, иногда ты просто как девочка.
Остальные тоже начали посмеиваться, и Чет побагровел.
– Пошел ты на хрен, Эш. Да ты сам скулишь, как сучонка, когда давишься моим концом.
– А ну, заткнулись оба, – сказал Генерал. – И Чет, убери-ка нож, пока не порезался. – Генерал подобрал мешок и положил рядом с Джессом. – Ладно, сынок. Мы все ждем.
Джесс подтянул к себе мешок и положил на здоровое колено, осторожно придерживая его левой рукой, так, чтобы не задеть ненароком сломанные пальцы. Люди Генерала следили за каждым его движением. Он сглотнул. «Ну, Господи, пора тебе выбирать, за какую команду ты болеешь». Он закрыл глаза, подумал о пистолетах и сунул в мешок здоровую руку. В этот раз никакой задержки не было; мешок открылся в точности там, где он открывал его в прошлый раз; рука наткнулась на груду налички, но он продолжал шарить, пока не нащупал металл – это была одна из пушек сорок пятого калибра. Он открыл глаза и обнаружил, что все наклонились над ним, пытаясь разглядеть, что это он там делает. Он сдвинул предохранитель и облизнул губы; во рту у него внезапно пересохло. Он потянул было пистолет из мешка, и тут почувствовал у себя на плече руку, а в спину кольнул нож.
– Я слежу за тобой, – сказал Чет, и в этот раз никто его не окоротил. Настроение поменялось; Джесс прямо чувствовал, как они нервничают.
«Вот дерьмо, – подумал Джесс, – ничего не получится». Он все же потянул было пистолет из мешка, – гори оно все огнем, – но остановился. «Нет, если ты сыграешь как надо, ты сможешь еще отсюда выбраться». Он отложил «сорок пятый» в сторону, сгреб рукой столько банкнот, сколько смог, и медленно потянул из мешка руку.
– Вот так, – сказал Чет. – Медленно и красиво.
Джесс вынул руку, в которой были зажаты банкноты. Послышались удивленные ахи, и Джесс почувствовал себя настоящим фокусником. Он передал Генералу деньги.
Генерал внимательно изучил бумажки, покачал головой и сказал:
– Ну, чтобы меня раздавило!
Одобрительное ворчание со всех сторон; ухмылки; кое-кто даже зааплодировал. Джесс подумал, может, ему стоит поклониться. Вместо этого он опять сунул руку в мешок и вытащил еще одну пригоршню долларов, потом еще, и еще. Он клал деньги на пол и наблюдал, ждал, пока все они не оказались полностью захвачены представлением: они перебрасывались шуточками, смеялись, болтали и просто пялились на деньги. Он почувствовал, что нож больше не упирается ему в спину, и заметил, что и Чет с тупым изумлением пялится на деньги. «Сейчас», – подумал Джесс, вновь нащупал пистолет, взялся за рукоять и положил палец на спусковой крючок. Он быстро развернулся, вынимая пистолет из мешка, думая застрелить Чета прежде, чем тот ткнет его ножом в спину. Но пистолет зацепился мушкой за горловину, и получилось так, что Джесс выстрелил, когда дуло было еще в мешке. Послышались два приглушенных выстрела, но пули бархат не пробили, и Джесс с ужасающей ясностью понял, что стрелял он вовсе не в Чета, а внутри церкви.
– Ах ты ж, твою мать! – заорал Чет, пока Джесс тряс пистолетом, чтобы сбросить мешок. Чет всадил нож в спину Джессу, а потом толкнул его вперед вместе со стулом, так, что тот полетел лицом прямо в кучу денег на полу. Чет немедленно оказался сверху, саданув изо всей силы каблуком по руке Джесса, все еще сжимавшей оружие. Пистолет с грохотом разрядился; от пола рикошетом отлетели две пули. Чет ударил каблуком опять, и Джесс услышал, как хрустят кости пальцев на его правой руке. Казалось бы, больнее было уже некуда, но его мозг таки нашел в себе ресурсы ощутить эту новую боль во всей ее полноте. Джесс закричал и выпустил пистолет. Чет пинком отправил ствол на другой конец помещения.
Джесс лежал лицом в куче денег, ноги – по-прежнему примотаны к ножкам опрокинувшегося вместе с ним стула, и прижимал к груди обе свои сломанные руки. Кто-то что-то орал, но ему сложно было что-либо разобрать из-за звона в ушах. Чет вырвал нож у него из спины, и Джесс, задыхаясь, принялся ловить воздух ртом.
«Я умираю», – подумал он, и эта мысль принесла ему глубочайшее удовлетворение.
* * *– Вот дерьмо! – орал Чет. – Вот гребаное дерьмо, на хрен!
Генерал сидел на своей табуретке, смотрел на Джесса, на мешок, на деньги и на пистолет, и пытался найти в этом хоть какой-нибудь смысл. Хоть какой-нибудь смысл во всей этой цепочке странных событий, произошедших за последние два дня. Ему хотелось, чтобы Чет перестал орать и скакать вокруг. Генерал подался вперед, вытащил из-под Джесса мешок. Мешок был весь в крови. Было ясно, что парень уже практически покойник.
– Ну, и что ты собираешься делать с этим дерьмом?! – вопрошал Чет.
– Прекрати орать, Чет, – сказал Генерал. – Я здесь, прямо перед тобой.
– Этот долбаный урод чуть меня не убил! Он чуть всех нас не убил!
– Ага, – сказал Генерал, раскрывая мешок и заглядывая в его курящиеся глубины.
– Эй, ты же не думаешь сунуть туда руку?
Генерал рассеянно кивнул.
– Наверное, да.
Остальные начали подниматься с пола, осматривая себя в поисках повреждений. Быстро выяснилось, что от шальных рикошетов никто не пострадал, и они опять собрались вокруг Генерала, поглядывая на мешок.
Генерал сунул в мешок руку до запястья, и подождал. Воздух в мешке как будто был холоднее, но ничего не происходило. Он сунул в мешок всю руку целиком. И его пальцы на что-то наткнулись. Он ощупал это что-то, и вдруг до него в точности дошло, что это было. Он вытащил из мешка несколько сотенных бумажек.
– Ну, это все решает, – он ухмыльнулся.
Сунул руку обратно в мешок, вот только в этот раз он ничего не нащупал – вместо этого кто-то нащупал его. Улыбка сползла с лица Генерала. Он выпучил глаза. Что-то держало его за руку.
– Что? – спросил Чет. – Что там на этот раз?
Генерал вскрикнул, попытался выдернуть руку, но тут то, что держало его, тоже потянуло, и рука Генерала погрузилась в мешок по плечо, а потом там оказалась и его голова. Мгновение темноты, а потом он обнаружил, что смотрит в лицо… дьяволу. Генерал заорал. Дьявол приблизил к нему свое лицо, нос к носу, и ухмыльнулся, обдав его жарким дыханием сквозь длинные, острые зубы, а его глаза – они были красные и горящие – казалось, уставились ему прямо в душу. Генерал опять заорал, и почувствовал, как чьи-то руки хватают его за ноги и за пояс, и вытягивают обратно в гараж. Вот только дьявол тоже не отпускал; нет, он крепко держал его
