— Воленстирки настолько ветреные? — удивилась я.
Мне они показались барышнями весьма серьезными.
— Воленстирки разные, — скривилась Бельт. — Я была гордой, самодостаточной и серьезной, училась в Школе огня и не торопилась искать мужа. Но на каждую дичь найдется свой охотник. Мне не повезло — избранник оказался аферистом. Любовь вспыхнула, словно пламя, я и сама не помнила, как оказалась в его постели, неизвестно какой по счету женой! Мое наследство и сбережения перешли к нему, а меня заперли в спальне без одежды.
— И ничего нельзя было сделать? А ваша семья?
Я безмерно сочувствовала ей. Мне хорошо известно, что творится в душе у обманутой девушки, которой подсовывают совсем не ту жизнь, о которой она мечтала.
— Суд не примет иск от жены к мужу. Никогда. Раз раздвинув ноги, женщина обязана отвечать за свои поступки, а семья тем более не имеет права вмешиваться.
— Вы смогли сбежать?
Бельт тихо засмеялась:
— Я пыталась. В меня будто пустынный демон вселился! Сожгла его спальню, вещи, пыталась драться и выбраться из дома, хотела идти во дворец и просить суда Тамико. Вот идиотка! Не знала самой страшной воленстирской тайны, иначе бы целовала его ноги, сидела в углу и не смела злить этого урода. — Черные глаза сузились.
— Что за тайна? — Я затаила дыхание, а Бельт горько усмехнулась:
— Большинство воленстирок даже не подозревают, что муж способен заставить их позабыть прежнюю жизнь. Ему не нравятся ваши друзья? Вы больше не вспомните о них. Слишком часто встречаетесь с семьей? Дороги в отчий дом никогда для вас и не существовало. Что-то стирается из памяти навсегда, к чему-то возникает равнодушие. Прежние связи рвутся, стоит лишь мужу хорошенько захотеть. И пожалуйста, рядом преданная, внимающая каждому слову женщина…
О боги… Мороз пополз по коже. Значит, то была не метафора… фраза Хкина, что я все забуду, когда Бирлек со мной закончит. Они действительно могут заставить меня начать новую жизнь!
— Я ничего не помнила и с радостным визгом угождала ему. Мерзкая тварь вдоволь мной попользовалась.
— Как вы выбрались? — Кажется, мой голос охрип.
Бельт презрительно улыбнулась:
— Блудливый шакал сам себя сгубил. Жена легионера прилюдно оскорбила его, и тот в отместку надругался над ней, не знал, паразит, с кем связался. Восстановление чести женщины у нас называют охотой крови. Воины быстро нашли моего мужа и выпустили ему кишки, а я в тот же миг все вспомнила и стала свободной. Вот только одно «но»: по закону Тамико женщины преступника подчиняются потерпевшему, а у моего шакала жен было много. Пока легионеры ловили их по Тиреграду, я сбежала из города. За неделю удалось добраться до одного из южных портов и проникнуть на регесторский корабль. В Рашарсте меня обнаружили агенты Ведомства, допросили, но обратно не выдали. Никогда, мисс Брайл, я не вернусь в эту страну! Никогда! Лучше сдохнуть.
Мурашки бегали по спине. Счастливый случай помог Бельт убраться из Воленстира, но Бирлек слишком умен и мне шанса на спасение не оставит. Если лорд Гарс хотел меня испугать, то у него получилось, я прониклась, правда, но сволочь генерал вряд ли станет искать меня до победы над Регестором, значит, необходимо помешать ему победить. Я нужна на севере, чтобы бороться не только против захватчиков, но и против лысого воленстирца лично!
Бельт внимательно наблюдала за мной.
— Не лезьте туда, мисс Брайл. Первая же встреча с этим человеком станет вашим последним воспоминанием о прежней жизни. Феромональная сыворотка ломает сразу, от одного его вида в кровь выбросятся наркотики, магия пропадет, и вы будете умолять Бирлека овладеть вами немедленно.
В горле застрял ком.
— Спасибо за информацию, леди, но встречаться с ним в мои планы не входит.
Уверенный тон ее не впечатлил.
И правильно, на самом деле я пребывала в ужасе, осознав, как мне свезло зимой и чего именно удалось избежать… Поклонившись, вывалилась в коридор. Стоило все обдумать, но одно ясно: никогда и ни за что нельзя находиться там, где бывает Бирлек. Иначе моя личная борьба закончится раз и навсегда.
Провинция Шордаст. Окрестности Рашарста
Эр Гарс
Шшшшш! Мимо мостика пролетела огненная сфера нехилых размеров, обдав меня жарким воздухом. Проклятые воленстирские маги! Чтоб их предки из пепла восстали и снова в него обратились! Хорошо еще изобрести самонаводящиеся заклинания им не хватило ума! Скрипнув зубами, я резко дернул крылья, и «Горный орел» рванул вниз. И-и-и-и-и! Механизмы взвыли, команду едва не выбросило за борт, если кто-то забыл затянуть крепко цепи, пускай пеняет на себя. Навстречу неслась черная дымящаяся земля. И чем ближе к линии фронта, тем сильнее она дымилась. Как молнии в тучах, в серой пелене вспыхивали боевые заклинания. Впереди показались башни крепости, обстреливаемой артиллерией с холма. Здесь рорские твари прорвали линию обороны и пытались закрепиться, пока наша пехота одолевала мертвецов. Демоны побери Лурдека! Почему не перекинул сюда армейцев из Моркена, как собирался?! Стекатели сбросили излишки магии, и машина вошла в дымный слой, оставив за кормой солнечный свет. Корпус содрогнулся, перегрузкой нас вдавило в палубу, пока крылья рывками возвращались в обычное положение. В канале связи мелькнул страх.
Натянув маску на нос, я повернул тумблер и поинтересовался:
«Лиммер, пушки видишь?»
В едком тумане ничего не разобрать! Мы неслись вперед на бешеной скорости, и только под мостиком то тут, то там мелькали силуэты бойцов, сдерживающих копошащихся неупокоенных, а еще тела… тела… много тел.
«Так точно! Удаление — тысяча», — отозвался младший братец Джона, чей дирижабль летел позади и выше.
Позволить стрелять по крепости снарядами никак нельзя! От заклинаний стены укрепили инженеры, но от разрывных гранат защитные структуры не спасали. «Горный орел» развил максимальную скорость, трещали пластины парусов. А в небо улетали сгустки чистой силы от желающих сбить нас. Ну не смешно? Сбить прямой энергией? Импульсы рассекали дым, и сквозь щели ненадолго проникали лучи солнца.
«Сбрось зажигалки на этих стрелков!» — приказал я, уже различая впереди очертания крепости.
Даже сквозь вой механизмов слышались глухие взрывы.
«Есть!»
«Команде подготовиться».
В канале связи зазвенело от напряжения, а я позволил вырваться наружу праведной злости. Сейчас мы сожжем их всех, не останется ни живых, ни мертвых. И пороховые пукалки не помогут! Ощутив одобрение опытных вояк, снизился почти до самой земли, готовясь обойти крепость слева. Глаза слезились от дыма и встречного ветра, и почему я до сих пор не разжился очками?!
Шшшах! О себе дали знать
