Потом она раскрыла пасть – так широко, что могла бы разом заглотить трёх таких девочек, как я.
– Ты осмеливаешься мне врать? Сейчас?
Остальные драконы, разорвав клин, подлетели ближе и окружили нас, сгрудившись над часовой башней. Их хвосты били хлыстами о стены ратуши, и все как один грозно рычали.
– Всё, теперь пора! – Принцесса София потянулась к люку. – Я им скажу…
– Нет! – Я схватила её за плащ и оттянула обратно. – Ещё есть время. Мне просто нужно им объяснить…
– Люди всегда врут! – зарычал дедушка. Его горячее дыхание обожгло нас, и принцесса София испуганно пискнула. – Я говорил тебе, дочь моя, что придётся запастись терпением. Понадобится время, чтобы выбить правду из существ, не знакомых с честностью и искренностью.
– Что? – София подпрыгнула от ярости и прекратила попытки улизнуть. – Что он только что о нас сказал?
– Дайте слово мне, – самодовольно заявила Цитрина и заставила маму посторониться. Её серебристо-синяя чешуя искрилась в лучах солнца, когда она наклонила огромную голову и посмотрела на нас холодным оценивающим взглядом. – Позвольте мне объяснить вам ситуацию, жалкие людишки. Мы способны не просто сжечь ваш город дотла, но устроить во всей стране такое разорение, что вам на этой земле больше никогда ничего не удастся вырастить. И через сотни лет будут ходить легенды о несчастливом королевстве, которое здесь некогда существовало – пока не совершило ошибку и не вызвало наш гнев. Если только… – Она склонила голову набок. – Всё, что от вас требуется, – освободить мою глупую младшую сестру. Если она в целости и сохранности, мы будем снисходительны. Но поверьте мне, – сладко пропела она, – не стоит испытывать мое терпение.
Принцесса широко распахнула глаза.
– Она говорит точно как моя сестра, – прошептала она.
– Знаю. – Я скрестила руки и посмотрела на свою старшую сестру, которая всегда, всегда считала, что вправе указывать мне, что мне делать. И кого это она назвала глупой? – Если честно, Цитрина, я тебя не боюсь, – прокричала я в ответ. – А ты что собираешься делать? Напишешь эпическую поэму, если мы попытаемся выдержать твой удар? Ты ведь знаешь, как я ненавижу твою поэзию! И, что бы ты ни говорила, никто на свете не обязан знать глупые правила пятистопного ямба!
Вертикальные зрачки Цитрины сузились, затем снова расширились. Она выдохнула ядовитый клуб дыма.
– Авантюрина?
– Это не Авантюрина! – фыркнула мама. – Взгляни на неё. Это человек!
Цитрина опустила морду так низко, что почти коснулась моего лица. Я не двигалась. Я не стала отстраняться и даже не закашлялась от окружившего меня дыма.
– Ну и?.. – спросила я слегка осипшим голосом.
– Она пахнет как Авантюрина, – прорычала Цитрина. – А еще она такая же упрямая и дерзкая, как Авантюрина.
Тётя Турмалина понюхала меня, подлетев слева.
– То, что у человека золотистые глаза – это нормально?
– Нет, – твёрдо заявила принцесса София. – Она держалась напряжённо, плотно сжав руки вокруг груди, но выглядела слишком разгневанной, чтобы бояться. – Поверьте: в этой девочке всё ненормально.
– Никто не разукрашивал эту ткань в мои цвета. – Я указала на чешуйчатый лоскут, всё еще свисавший с маминого когтя. – Это единственное одеяние, оставшееся на мне после того, как заклинание сработало.
– Заклинание? – Дедушка отпрянул назад, его чешуйчатая шея словно удлинилась от ужаса. – Я должен был догадаться! Они обманули тебя и уничтожили. Разве я тебе не говорил, что людям верить нельзя? Бедный мой детеныш…
– Авантюрина, – произнесла мама, и её голос звучал опаснее, чем когда-либо. Он был шипением, которое скользило по воздуху, неся в себе обещание жгучего наказания и мести. Золотые глаза смотрели на меня гипнотическим взглядом, и каждый сантиметр моего тела захотел ей повиноваться. – Скажи, кто это с тобой сделал.
Я тяжело вздохнула.
– Пищевой маг, – ответила я. – Но мстить ему слишком поздно. Он давно ушёл. Кроме того… – Я заскрежетала зубами, пытаясь не произносить неприятные слова, но не смогла сдержаться и мрачно пробормотала: – Он просто защищался, иначе бы я его съела.
Теперь я его хорошо понимала, и это было особенно неприятно.
Мама дёрнула хвостом и отправила на землю огненную струю.
– Я говорила тебе не выходить из горы! Говорила!
– О, мама, – сказала Цитрина своим самым противным голосом. – Авантюрина никогда в жизни никого не слушала. Я всегда говорила, что добром это не кончится. А теперь она уничтожена и сломлена, а всё потому, что вы не смогли держать её в строгости. Если бы вы…
– Хватит! – взревела я, дрожа от ярости. – Просто выслушайте меня, вы все, хотя бы раз в жизни! Выслушайте! – Я смотрела на них, задыхаясь и сжав кулаки. – Я не сломлена. И не уничтожена! Я наконец нашла свою страсть.
– Что? – Все пять драконов выпалили это одновременно, обдав меня волной жара.
Дедушка сказал громче всех:
– Что ты имеешь в виду? Ты нашла своё увлечение? Здесь? – Дым вылетел из его ноздрей, когда он недоверчиво фыркнул. – Ты же знаешь, люди не понимают, что такое настоящая эрудиция. Их крошечные мозги не способны осознать интеллектуальную красоту…
– Прошу прощения… – возмущенно начала принцесса.
Но тут заговорила я, не дав ей закончить.
– У людей есть кое-что получше эрудиции, – заявила я. – У них есть шоколад.
Потом улыбнулась широкой человеческой улыбкой, потому что впервые в жизни мои родные обескураженно замолчали и в недоумении уставились на меня. Впервые в жизни я разбиралась в чём-то, чего не понимала даже моя старшая сестра.
– Просто подождите, – спокойно сказала я. – Я вам всё покажу.
Глава 23
Силке и трое солдат отправились за Мариной в «Шоколадное сердце». Если она и удивилась приходу таких посетителей, то виду не подала. Вместе с Хорстом вся делегация прибыла меньше чем через час. К тому времени огромную площадь перед ратушей полностью освободили, чтобы вся моя семья могла там разместиться. Солдаты, конечно, не ушли – они ждали в ратуше вместе с разочарованными боевыми магами, на случай, если вдруг что-то пойдёт не так. Король и кронпринцесса стояли у входной двери ратуши рядом с лорд-мэром. Лица у них были напряжённые, но весьма учтивые.
Принцессы Софии рядом с ними не было. Она стояла среди драконов и, хмурясь и энергично размахивая руками, спорила с моим дедушкой о достоинствах человеческого интеллекта. Кто мог предположить, что принцесса интересуется старыми пыльными философскими трактатами? Я размечталась о том, чтобы мой брат был здесь и смог принять участие в этих дебатах. Яшме бы это понравилось.
Наконец в дальнем конце улицы появилась Марина, а за ней Хорст и Силке. Шоколатье окинула площадь и всех присутствующих долгим взглядом, пожала плечами и направилась к нам, не меняя привычного выражения лица.
Хорст, Силке и солдаты тащили на спинах закрытые плиты и тяжеленные на вид мешки. Марина несла лишь один гигантский кувшин, завёрнутый в полотенца, чтобы сохранить тепло.
Я точно знала, что внутри.
– Ну что, девочка? – сказала она, когда я подбежала её поприветствовать.
